Страница 23 из 53
14. Из жителей Британии в отношении гражданственности выше других стоят жители Кантия, приморской страны; обычаи у них мало чем отличаются от Галльских. Жители внутренней части острова почти не занимаются земледелием, питаются молоком и мясом и одеваются в шкуры зверей. Вообще же все Британцы мажутся купоросом, что придает их телу зеленовато-синий цвет, внушающий на войне ужас. Волосы они носят длинные, но все тело бреют, кроме головы и верхней губы. Жен имеют общих человек на десять или на двенадцать, преимущественно братья с братьями и родители с сыновьями. Все родившиеся считаются детьми тех, кто первый взял за себя жену девицей.
Баллиста
15. Неприятельские конница и колесницы атаковали нашу конницу на походе и вступили с ней в жаркий бой. Наши одержали совершенную победу и прогнали неприятелей в горы и леса; преследуя их, они зашли далеко и понесли некоторые потери. Спустя некоторое время, когда наши воины, ничего не опасаясь, занимались укреплением лагеря, неприятель, вдруг выскочив из леса, устремился на них. Завязался упорный бой между ним и нашими войсками, прикрывавшими лагерь. Цезарь послал в подкрепление своим две когорты, первые от двух легионов. Они оставили между собой весьма малый промежуток, но неприятель, пользуясь замешательством наших от сражения нового для них рода, успел с величайшей смелостью прорваться в этот промежуток и возвратиться оттуда без вреда. Тут был убит военный трибун К. Лаберий Дур; неприятель же был отражен с помощью новых подкреплений.
16. Это сражение, происходившее у лагеря и на глазах у всех, показало, что в битве такого рода наши воины не могут равняться с неприятелем; причиной тому тяжелое вооружение, препятствующее преследованию отступающего неприятеля, и необходимость не выходить из строя. Конница наша сражалась всегда с великой для себя опасностью: обычно неприятель нарочно отступает, а потом, заманив нашу конницу подальше от легионов, соскакивает с колесниц и таким образом делает бой неравным; вследствие чего сражение конницы представляло одинаковую опасность и при атаке, и при отступлении. При этом неприятель никогда не действует сплошной массой, а врассыпную; он располагается отрядами, куда удаляются, отступая, его воины, утомленные битвой, а на их место выходят новые со свежими силами.
17. На следующий день неприятель остановился далеко от нашего лагеря на горах; он показывался изредка и не так охотно, как прежде, затевал схватки с нашей конницей. А в полдень, когда Цезарь отправил легата Г. Требония с тремя легионами и со всей конницей для фуражировки, они, лишь только наши хотели было заняться ею, налетели на них со всех сторон так, что нашим невозможно было оставить своих рядов и отойти от значков. Они сильно ударили на неприятеля, отразили его и горячо преследовали; наша конница смело гнала неприятелей, видя за собой пехоту, и не давала им отдыха: они не имели времени ни опомниться, ни остановиться, ни соскочить с колесниц и понесли большой урон в людях. Вследствие этого поражения вспомогательные войска неприятелей тотчас разошлись по домам, и с этого времени мы уже не имели более дела со всеми неприятельскими силами.
18. Цезарь, узнав о намерениях неприятеля, повел войско к реке Тамезису и областям Кассивеллавна; на этой реке был всего только один брод, и то весьма затруднительный. Придя к реке, мы увидели на той стороне значительные неприятельские силы; берег был защищен тыном из острых кольев; они же были набиты на дне реки под водой. Все это было известно от пленных и перебежчиков. Цезарь, послав вперед конницу, немедленно велел следовать за ней легионам. Наши воины с такой быстротой и силой, несмотря на то что переходили реку по шею в воде, ударили на неприятеля, что он не смог выдержать одновременного натиска нашей пехоты и конницы, оставил берег и пустился в бегство.
19. Кассивеллавн, потеряв, как видно было из описанного выше, надежду иметь над нами верх в решительной битве, распустил большую часть своих войск. Он оставил при себе четыре тысячи колесниц; с ними он наблюдал за нашими движениями, шел на малом от нас расстоянии по лесистым и малоизвестным местам; из тех мест, куда лежал наш путь, он жителей и стада угонял в леса. Когда же наша конница чуть немного неосторожно рассыпалась по полям для грабежа и опустошения, Кассивеллавн высылал по ему одному только известным тропинкам свои колесницы и завязывал бой, весьма опасный для нашей конницы. Таким образом, страх, им внушаемый, препятствовал нашей коннице совершать дальние набеги. Вследствие этого Цезарь приказал коннице не отделяться от прочей армии и ограничивался опустошением края настолько, насколько позволяли силы пеших воинов и путь, по которому двигалось войско.
20. Между тем Тринобанты (этот народ один из сильнейших в Британии; из него-то бежал в Галлию под покровительство Цезаря молодой человек по имени Мандубратий; его отец Имануенций был царем Тринобантов и был убит Кассивеллавном, а сам он нашел спасение от смерти только в бегстве) прислали послов к Цезарю, изъявляя покорность и готовность исполнить все его приказания. Они просили его защитить Мандубратия от преследования Кассивеллавна и прислать его к ним для верховного над ними начальства. Цезарь приказывает им выставить 40 заложников и некоторое количество продовольствия для своего войска и посылает к ним Мандубратия. Тринобанты немедленно исполнили приказания Цезаря и доставили всех заложников и провиант.
21. Видя, что Тринобанты получили от Цезаря защиту, а от наших воинов не потерпели ни малейшего вреда, Ценимагны, Сегонтиаки, Анкалиты, Биброки и Кассы через послов отдались под покровительство Цезаря. От них он узнал, что неподалеку находится город Кассивеллавна, защищенный лесами и болотами, где нашли убежище множество людей и скота. У Британцев городом называется место в густом лесу, обнесенное валом и рвом, куда они удаляются обычно в случае неприятельского нашествия. Цезарь повел туда легионы; он нашел, что это место прекрасно укреплено природой и искусством, однако предпринял атаку на него с двух сторон. Неприятель после кратковременного сопротивления не выдержал натиска наших воинов и пустился бежать из города с другой стороны. Там нашли большое количество скота. Многие из бегущих неприятелей были настигнуты и убиты.
22. Во время этих происшествий Кассивеллавн посылает в Кантий, приморскую область, о которой мы говорили выше, к четырем царям ее – Цингеториксу, Карвилию, Таксимагулу и Сегонаксу – приказание собрать все силы, внезапно напасть на наш приморский лагерь и постараться им овладеть. Когда неприятель подошел к нашему лагерю, наши воины сделали вылазку, убили у неприятеля много людей, в том числе именитого вождя Луготорикса, а сами вернулись безо всякого урона. Кассивеллавн, узнав об этом сражении и увидев везде одни потери, неудачи и опустошение своих земель, а особенно опасаясь отпадения верных ему племен, через посредство Атребата Коммия посылает к Цезарю послов с изъявлением покорности. Цезарь, предполагая вследствие неожиданных смут в Галлии провести зиму на твердой земле и видя, что лето уже подходит к концу, а борьба может быть продолжительной, приказал Кассивеллавну дать заложников, определил количество ежегодной дани, которую Британия должна была платить народу Римскому, и строго запретил Кассивеллавну вести войну с Мандубратием и Тринобантами.
23. Получив заложников, Цезарь возвратился с войском на морской берег и нашел, что корабли уже исправлены. Велев спустить их на воду, Цезарь вследствие большого количества находившихся при войске пленных и уменьшения числа судов от бури, решил перевезти войско за два раза. Случилось так, что при столь большом количестве судов ни в эту кампанию, ни в прошлогоднюю не погибло ни одного судна с людьми. Но когда суда, высадив находившихся на них воинов, отправились в обратный путь в сопровождении шестидесяти построенных впоследствии по приказанию Лабиена, то весьма немногие дошли до места; прочие же почти все были отнесены бурей назад. Тщетно прождав их несколько дней, Цезарь, опасаясь приближения равноденствия и видя необходимость спешить с отъездом, посадил воинов на суда в большем, чем следовало бы, количестве. Но погода была совершенно тихая, и, оставив Британию в начале второй стражи ночи, Цезарь благополучно со всеми судами на рассвете пристал к берегу Галлии.