Страница 18 из 25
– Понимаете, я задумал сделать картину.
– Так вы художник, а не фотограф?
–Я и то и другое. Я хочу делать фотокартины, вернее картины основанные на фотографии.
Мария задумалась на минуту, потом спросила:
– Вы имеете в виду фотошоп?
– Есть много способов создания картины из фотографических элементов, – отмахнулся Иосиф, – можно напечатать картину на холсте и дорисовать маслом, можно рисовать мышкой на экране монитора, можно использовать разные программы. Главное получить интересный образ.
– А почему обнаженная натура?
– Женский портрет и обнаженная фигура всегда были традиционной темой живописи. У меня есть конкретная идея. Я вам объясню в процессе работы. Вот вам халат, идите переодевайтесь.
С полчаса они снимали стандартные позы, у нее, как Иосиф и ожидал, оказалось крепкое красивое тело, одна только деталь смутила его – ее грудь была вся в растяжках, длинные вертикальные полосы тянулись от сосков через всю грудь. После недолгого колебания он спросил:
– Растяжки от родов, кормили?
Мария рассмеялась:
– Представьте себе, нет. У меня до 16 лет совсем не было груди, потом она начала рости, да так быстро, что вся получилась в растяжках. Вам это помешает?
– Да нет, – отмахнулся Иосиф, – тут как раз фотошоп все исправит. Давайте приступим к делу. Вы знаете легенду о Пигмалионе?
– Что–то знакомое, но нет, не помню.
– Он был скульптор, который создал статую прекрасной девушки, Галатеи. Он ее полюбил и оживил поцелуем. Попробуем разыграть эту сценку, вы будете играть две роли по очереди – сначала статую, затем скульптора.
– И скульптора тоже?
– Мы сделаем современный вариант, наш Пигмалион – женщина. Это будет лесбийский Пигмалион.
Мария оказалась хорошей моделью, перепробовав несколько поз они остановились на одной, где Мария, закинув руки за голову и закрыв глаза, изображает статую. На этом время для съемки истекло .
– Сниму скульптором другую модель, – решил Иосиф.
– Как же вы покажете ее оживление поцелуем? – спросила Мария, надевая халат.
– Тут надо будет подумать,– ответил Иосиф – найти визуальное решение, чтобы виден был переход от статуи к живой женщине. Может быть я сделаю ее покрытой мраморной коркой, которая от прикосновения Пигмалиона раскалывается, открывая женское тело.
–Интересная идея, – Мария подошла к Иосифу поближе, халат распахнулся открывая уже знакомую красивую грудь и светлые волосы между ногами. – Она только на статуе работает?
Она стояла совсем близко к Иосифу, глядя ему прямо в глаза, его рука протянулась и коснулась коротких жестких волос, скользнула между ее красивых ног, другая его рука сама поднялась и легла на ее грудь, сосок на короткое время напрягся, упираясь в его ладонь, затем расслабился.
– Нет, на мне не работает. – Она легко вздохнула. – Не превратить вам лесбиянку в натуралку.
Она повернулась и пошла одеваться.
Вид с крыши
Иосиф встретил Сэма на остановке метро, Сэм жил неподалеку и они иногда ехали на работу вместе. Увидев Иосифа, Сэм широко по-американски улыбнулся, приветствуя его. Он считал Иосифа своим питомцем, это он сманил Иосифа со стабильной работы в солидной страховой компании в небольшую начинающую интернетовскую компанию, куда Сэм перешел ранее из той же страховой компании. Теперь Сэм руководил всеми программистами в новой компании и был начальником Иосифа. Иосиф к Сэму относился осторожно, он помнил как их общий знакомый сказал ему о Сэме:
– Его на любой работе будут держать только до тех пор, пока не поймут, что он дурак.
Но, переучиваясь на новый язык программирования, Иосиф ценил возможность получить реальный опыт, а также хорошую зарплату, с Сэмом не конфликтовал, и Сэм считал его лояльным последователем.
– Ты уже почти 3 месяца в компании работаешь, ты понял, что мы делаем?
Когда Сэм говорил, он размахивал руками и брызгал слюной, что придавало ему вид энергичного человека. Среднего роста, полноватый, он имел типично еврейскую внешность, и как большинство американских евреев, считал себя американцам иудейското вероисповедания.
– Я знаю, что ты работаешь над своей интернетовской страницей, все очень заняты, некому объяснять новичкам что-же в конечном итоге мы делаем, – продолжал Сэм. – Мы разрабатываем систему которая генерирует вид с крыши. Все очень просто, когда в Манхэттене открывается новая компания, ей нужна быстрая связь для телефонов, компьютеров, факсов и т.д. Компании беспроволочной связи используют передающие антенны, устанавливаемые на крышах домов. Но эти антенны передают сигнал только при установке в пределах прямой видимости. Поэтому для подключения нового клиента приходится посылать людей на крыши чтоб они подобрали места для установки антенн, видимые с передающей антенны. Наша система выдаст на монитор обзор с любой крыши, так что не надо будет взбираться на крышу, что ускорит и удешевит установление связи. Здорово? – Сэм гордо посмотрел на Иосифа, как будто это была его идея и умолк. Ему было тяжело махать руками в переполненном вагоне.
– Здорово! – подтвердил Иосиф, теперь он понял почему этажом выше работали 50 художников и топографов. – Чем выше крыша, тем дальше видно.
– Тогда лучше поторопимся, в 9 часов общий сбор, босс не любит ждать.
На втором этаже было тихо и просторно, босс – высокий молодой парень лет двадцати пяти – встал со своего кресла и негромкий говорок затих.
– У меня две новости, – начал босс с известной шутки, – плохая новость заключается в том, что у нас временные проблемы с финансированием. Хорошая новость – все присутствующие в зале остаются работать в компании, все, кого здесь нет, отпущены домой. Мы уверены, что это временные трудности, через два дня состоится демонстрация нашей системы для нашего главного заказчика. Я уверен, что демонстрация системы будет успешной и заказчик финансово поддержит нас. Тогда мы вернем всех людей обратно. Теперь идите на свои рабочие места, спокойно работайте и ни о чем не беспокойтесь.
Иосиф старался сосредоточиться на своей работе, но нижний этаж, где работали программисты, бурлил. Нижний этаж тоже понес потери – два десятка консультантов были уволены, они все еще работали, заканчивая начатые программы. Наконец Иосиф махнул рукой на работу и подошел к кучке программистов.
– Ребята, нехорошо так, давайте хоть сводим наших уволенных в ресторан, покормим на прощание.
– Ни к чему это, – вмешался стоящий неподалеку Сэм, размахивая руками. – Через пару дней они вернутся. Мне даже сказали что демонстрация системы перенесена на завтра, я ее сейчас загружаю на специально выделенный компьютер. Так что это все дело одного-двух дней.
В перерыве программисты не разбежались как обычно по своим делам, которых всегда так много в бурлящем Манхэттене, они не спеша собрались и вместе с уволенными пошли в ближайший ресторан.
Сидя за столом Иосиф рассматривал своих сотрудников. Как и во всех интернетовских компаниях программисты были молоды и талантливы. Иосиф, который начал карьеру в Америке в 40 лет, самостоятельно переучившись на программиста, уже привык работать в окружении молодых и очень работоспособных людей. Иосиф был один "русский" за столом. Он улыбнулся про себя – оказалось, что стоит еврею уехать из Союза (теперь России), как он тут же в глазах окружающих становился "русским". Конечно он и был русским по культуре, но в Союзе признавали только национальность по крови. Как в третьем рейхе.
За столом сидели китайцы, индийцы и несколько белых американцев, звучали все виды акцентов английского языка. Уволенные консультанты были спокойны, обычно в консультанты идут самые сильные и опытные программисты, они сознательно берут временную работу, потому что она выше оплачивается. У всех на уме была завтрашняя демонстрация, хотя вслух ее не упоминали, в Америке не принято говорить за столом о двух вещах: о работе и о политике.