Страница 4 из 15
Но я таких не встречала.
Вот у меня одна подружка была – влюбилась в парня. Ну, нормально, парень и парень, в поход вместе пошли, в горы. То ли в «четвёрку», то ли в «пятёрку», тащили рюкзаки, карабкались по ледникам, мёрзли в палатках. Подруга моя как всегда – то ли рюкзак у неё самый тяжёлый, то ли ботинки ногу натёрли, то ли приступ малярии начался – лежит в палатке, помирает. А тут он! Весь такой в ореоле снега, обмороженный, но счастливый, принёс ей в палатку бутерброд. И этот бутерброд подругу мою спас, на ноги поставил, малярию прогнал, приступ икоты вылечил, рюкзак сделал легче. Шли они дальше, уже держась за руки, и все вершины были им как равнины.
Но это было бы ладно, если бы к новоиспечённому прекрасному принцу не была прикреплена некая возлюбленная. Ну, не совсем возлюбленная, а погуливали они. А тут ей такая неприятная новость. И применила возлюбленная запрещённый прием. Как узнала, что принц уже не её принц, а соседский, ударилась в тоску и хандру, пообещала на себя руки наложить, если принц на ней не женится. Все, конечно, сильно удивились, потому что принцы на два не делятся и любит он уже давно мою подругу. Но тут бывшая возлюбленная вытащила козырь. Такой козырь, что всем джокерам джокер. Заявила страдалица, что моя подруга уже два раза была замужем, а сама она, горемычная, ни разу. А так как все мы тут строим светлое будущее с мировой гармонией, то для этой самой гармонии принц просто обязан жениться на ней, страдалице. Не по-настоящему, а так, на чуть-чуть. Моя подруга, конечно, напряглась. Не такая рыба – принц, чтобы его из рук в реку бросать. Этот и уплыть может. Но принц попался жалостливый, пошёл да расписался с нелюбимой. А куда деваться? Справедливость – она такая, она требует, она взывает. Ой, сколько мы с этой подругой валерьянки выпили да бессонных ночей просидели, потому что быть замужней той страдалице понравилось. Хоть и без любви и без супружеских обязательств, а всё же статус. Кстати, о статусе. Была у меня ещё одна подруга, та тоже всё о статусе беспокоилась… Хотя о ней чуть позже. Там тоже история – закачаешься. Так вот о принце, жалостливом нашем. Еле уломали его развестись. А ведь дотерпела моя подруга, оказалась в этом плане способной на длинные дистанции. Бывшая она теперь моя подруга-то. А почему? Да все из-за этого принца. Как заполучила она его себе в руки, даже в походы перестала ходить. А ну как он ещё кому бутерброд понесёт да в палатках заблудится. И вот не понравилось моей подруге, что мы с её принцем как люди общаемся – о том, о сём, о пятом, о десятом. И видимо, вспомнила она, что я тоже ни разу замужем не была. Я и не тороплюсь. Чего мне там делать? Пускай другие средневековые страсти разыгрывают. Вот и подруга моя звонит мне как-то да и говорит, чтобы я больше у неё не появлялась. А мне что – не хочет, не надо. Говорят, женился он таки на ней. И вы утверждаете, что мир не без странностей?
Приехала ко мне как-то другая подруга. Хорошая такая подруга, без башки, правда. Но ничего, разговаривать с ней можно. И вот пошла она по Москве по своим делам – а сама подруга не местная, из маленького городка, а потому слегка диковатая. И вот возвращается эта подруга домой часов уже к одиннадцати вечера. Я ей ужин приготовила, села слушать, где она была да с кем встречалась, а она одно заладила: «Ах, Костя! Как он хорош! Да как умён! Да как неотразим!» А я знаю этого Костю, зануда страшный. Ещё и не красавец. Стихи пишет, но все кривые какие-то. Я слушала. Подруга моя уже стала по дивану от восторга скакать и орать: «О! Костя! Он – бог!» Я не выдержала и написала этому Косте эсэмэс, что я его тут тихо ненавижу уже, потому что подруга моя потолок башкой пробила и все стёкла в округе своим криком расколошматила. Я же говорила, что знаю этого Костю, ничего особенного. Ну, написала я эсэмэс и забыла. Благо моя подруга утомилась скакать и вдруг вспомнила, что есть ещё Миша, так тот вообще красавец, а в придачу ко всему ещё и гений. Мишу я не знала. Так вот утром, не успели мы глаза открыть, как звонит этот бог Костя и ругает мою подругу на чём свет стоит за мою эсэмэс. Мол, мы ему младенца разбудили. А посему отлучает он мою подругу от общения с его непревзойдённой особой. Ты, во-первых, телефон выключай, если хочешь, чтобы младенцы спали, а во-вторых, при чём здесь подруга, если эсэмэс я писала? Ух, какая я была злая. Наорала на подругу, на этого Аполлона – Костю. А подруга моя ничего, жалобно улыбнулась и тихо сказала: «Но ведь он хороший…» Плюнула я на них. Что с этих чудачек возьмёшь?
У меня вот тоже была знакомая, в институте учились вместе. Ничего себе такая, красивая. И имя подходящее – Карина. И был у Карины парень. Ни у кого ещё не было, а у неё был. Фото не показывала, только рассказывала, какой он перспективный. Мы все ждали, что они поженятся, а она загадочно улыбалась. Мол, сначала капитал сколотим, потом и поженимся. И детей родим. И вот проходит год, другой, третий. Она продолжает загадочно улыбаться и всё про красавца своего рассказывает. А потом – хлоп – уж и не знаю, что произошло. То ли кирпич какой прилетел, то ли улицу не там переходил, то ли пироги порченые оказались, только умер он. Вот так взял – и умер. И никакой тебе свадьбы, никакого будущего. А чего ждали-то? Какого чуда? Вон оно всё чудо – на кладбище оказалось.
Зато другая моя подруга дождалась. Я уже говорила – была у меня подруга, очень переживала за статус. Ей к двадцати пяти годам кровь из носу нужно было выйти замуж. Если этого чуда не произойдёт, она жить не сможет, ведь все станут смотреть на неё как на социально опасный элемент. Мол, женатые примутся к ней подкатывать с интимными предложениями, и весь бизнес крупной компании полетит к чертям собачьим. И ведь сделала по-своему – только ей исполнился тот самый срок, через два месяца она вышла замуж. И ладно бы красавца какого нашла. Так нет, толстенький, неуклюженький, машину водил неловко, детей сделать так и не смог. Помню, на свадьбе поманила я подругу в сторону да и повела из загса. Украла невесту, одним словом. И что вы думаете? Этот жених трепыхнулся, побежал её искать? Нет. Так и остался стоять у загса, крепость ботинок своим перетоптыванием испытывать. Пришлось возвращать. Какой смысл красть невесту, которая никому не нужна? Что у них сейчас? Не знаю. Расстались мы с подругой. На что уж она там обиделась, непонятно, но попросила больше её не беспокоить.
Или вот ещё был случай. Помните, та, моя первая подруга, что любила в походы ходить – любит ли сейчас, не знаю, – так вот она первый раз замуж выходила. Студенческая свадьба, вместо платья шорты, муж в кроссовках, на праздничном столе яблоки. Я прибежала пораньше, напекла пирогов. Этим и веселились. И вот у этого молодого мужа был свидетель, видный такой, в теле парень. И была там ещё одна девушка, тихенькая, скромненькая, смотрела на мою подругу с восторгом, всё про любовь говорила – была убеждена, что вот она, самая настоящая да истинная. Знала бы она, что с этой «истинной» через четыре месяца случится да как они проклинать друг друга будут. Короче, зацепился свидетель за эту девицу, стали они встречаться. А свидетель, не будь дурак, давай эту девушку уму-разуму учить. И ходит-то она не так, и говорит не то, и книжки читает задом наперёд, и жить не умеет. Манипулировал ею просто до безобразия. Она и так серенькой была, а с ним ещё и сутулиться стала. А тут возьми и нарисуйся у этого свидетеля папенька. Лихой такой папенька, задорный, всё ходил хихикал, сына поддевал. Разглядел он эту серую мышку, подкатил раз, подкатил два, да и увёл у сына. А она этого свидетеля смерть как любила. Билась она, билась между двумя мужиками, металась, а потом вообще исчезла. И где тот свидетель? Наверное, там же, где и первый муж моей подруги. За горизонтом.
Ой, ну, странные. Ведь странные, а? Вот знала я одну. Жила с мужиком. Жила, жизни радовалась, а потом перестала радоваться. Расстались. А парень видный был такой, косая сажень в плечах. Ещё и прославиться чем-то успел. Долго он один не был, его тут же подхватили. Чего такому красавцу простаивать? Но любовь – дело такое. Страдал он по бывшей. Так страдал, что решил помириться. И даже дату назначил. Хотел повезти на юг, удивить. А жена его, не будь дура, возьми да забеременей. И всё. Ни юга, ничего. Одни удивления.