Страница 42 из 47
Думаешь ли ты приехать вообще? Неужели легко сидеть там? Дай весточку. Напиши пару слов Марии Александровне Скадовской и перешли ей письмо для меня, она авось найдет случай переслать его в Москву в Худож. театр.
Целую тебя крепко, мамашу тоже, приезжайте. Как Марьюшка, журавель? Твоя Оля
Год по содержанию.
1906
1. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
14 марта [1906 г. Дрезден – Москва]
Милая Маша, мы в Дрездене[497], в Europäischer Hof. Ввалились вчера целым театром, беспорядок, нелепости, только к вечеру я получила свои вещи. Вишневского перетащили сюда же и Алексеевым приготовили комнаты, сегодня будут. Бартельсы[498] сегодня переезжают в Берлин. На вокзале вчера – смятение, масса цветов, огромный венок театру от посольства, речь Фелькнера[499], крики ура! Накануне был шикарный завтрак в Palast-Hotel, давал Гауптман[500], было человек 20. Торжественно и этикетно и скучно. Гауптман вел меня в первой паре. Был знаменитый Мендельсон, банкир, бургомистр города сказал длинную речь, была милая жена художника Лейстикова, картины которого я люблю, еще художник, критик Керр, издатель Гауптмана, молод. писатели. Из наших были Алексеевы, Немировичи и я.
Целую тебя. Завтра играем «На дне». Мамашу целую. Оля.
Придет к тебе Никита Федорович Балиев, наш вкладчик[501], простой и славный, прими его ласково.
Все письма О.Л. к М.П. за этот год (кроме особо оговоренных) хранятся: ОР РГБ, 331.77.21. Год по содержанию.
2. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
Прага [В Ялту]. 4-ое апреля [22 марта 1906 г.]
Милая Маша, не сердись, что не пишу, совсем нет времени, пошли мелкие переезды, бестолковая нелепая жизнь, сутолока. Сегодня приехали в Прагу[502], усталые, измученные. Полон вокзал, полны улицы народа для встречи нас. Всё профессора, литераторы, артисты, одним словом, все и вся встречало нас с цветами, прямо-таки политическое событие.
Народ стоял шпалерами, снимал шляпы, когда меня и всех нас везли.
Я в себя не могу прийти от усталости. Приехали в 4 ч., а в 6 уже потащили нас на «чай» в какие-то залы, масса народу разодетого, всё представляется, всё говорит, надо отвечать, а хочется лечь. Принимают, как царей, все дни расписаны, завтра опера «в честь нашего театра русского»[503] (так напечатано). Самые лучшие места отданы нам, просто черт знает что такое.
Завтра всякие доктора и профессора и литераторы показывают нам Прагу. Возят на своих лошадях, с ливреями.
Живу в необычайно шикарном номере, говорят, большая скидка. Если нас так будут мучить каждый день, то merci. Шевелев здесь[504]. Батюшка и дьякон бегают кавалерами в сюртуках. Парадные закуски, угощения, все делают барышни какие-то.
В Дрездене было страшно приятно играть. Изумительный театр, люди прелестные, успех громадный – речи, венки, точно мы им всем Америку открыли. Рецензии самые восторженные, но «Дядю Ваню» оценили больше всего, просто обалдел немец дрезденский. Мальчики наши участвовали в «Федоре»[505]. У Нины Качаловой выкидыш, делали такую же операцию, как и мне[506]. Лежит, бедная, лишь бы осложнений не было. Качалов при ней, приедут сюда к «На дне» – 9-го апреля.
В Лейпциге было страшно приятно, сыграли «Федора» и «На дне». Был Никиш[507], приходил за кулисы, в восторге. В Лейпциге оказался московский знакомый – Калин, бывал у нас когда-то[508]. Он с товарищами оба вечера угощал нас – Муратова, Бутова, Косминская, Вишневский и Москвин, пел нам, и мы все пели, цыганили, я даже расплясалась по-цыгански, настроение было, прямо Стрельню устроили[509]. Днем возили нас по городу – много интересного старинного; видела Бетговена – Клингера[510], «Остров мертвых» Бёклина[511], домик, где жил Шиллер. Сюда ехали бестолково, всей оравой, в III классе, с пересадками, я изнервилась.
Отсюда уедем, верно, 10-го в Вену, пиши: Autrieche, Vie
12-го играем в Вене «Федора» и затем до 15-го (Пасха) перерыв. Из Вены буду отправлять вещи в Москву и твой мех тоже. Все у меня трепется, надо чинить, чистить.
Ну пока прощай. Денег выходит много, беру уже вперед.
Целую тебя и мамашу крепко. Когда-то мы увидимся! Пиши о России, умоляю.
Целую, обнимаю, кланяюсь Марьюшке. Оля.
Меня по-чешски пишут Olga Kniperová, мне очень нравится. Прага очень приятна пока как город.
Год по содержанию.
3. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
29 марта [1906 г.]. Ялта [В Вену]
Милая Оля, я уже и не думала получить от тебя адреса для письма! Мне так хотелось описать тебе мои впечатления от России, но, увы, адреса ты мне не написала, когда я уезжала. Получила ли ты мои две телеграммы? Дрезденский адрес я узнала от Мани Смирновой. Мне жаль было покидать Берлин, и вообще не хотелось уезжать. Часа три стояли на русской границе и подвергались ужасному обыску! Я проскочила счастливо, только придрались к двум чайным салфеточкам, котор. мы с тобой купили у Вертгейма. Первую ночь спать не пришлось. Ехала со мной немка, говорящая только по-немецки, я все время натужилась и говорила с ней – она меня понимала!
В Москве – холод, грязь, извощики пьяные, хлещут лошадей, и они дергают, того и гляди сломится позвоночник… Лица у всех страдальческие, больные, небо серое, серое… Это мое первое впечатление от Москвы. Дома – вонь, грязь, бледная и истощенная мать… Вся прислуга около новорожденной[514]. На второй день приезда Машку отправила в деревню, Аришу и Маришу заставила убирать и проветривать свою квартиру. У тебя на квартире все в порядке, очень чисто и воздух хороший. Мариша – хорошая прислуга, готовит она недурно. Если бы я замедлила приездом, то мать моя свалилась бы окончательно. Майков[515] не поправился, и я решила поскорее уехать в Ялту. Здесь лучше, чище и спокойнее. О забастовке и о всяких волнениях пока и речи быть не может. Дума, кажется, состоится, кадеты везде берут верх[516]. Опять все встрепенулись и ждут чего-то хорошего. Я не жду.
Ты будешь сейчас удивлена – я опять собираюсь за границу и потому прошу тебя написать мне окончательно, когда вы будете в Париже и сколько времени и куда поедете дальше. Поедете ли в Лондон? Я тебе мешать не буду, могу даже жить отдельно.
497
МХТ открыл свои зарубежные гастроли 10 февраля в Берлине «Царем Федором Иоанновичем». Закончив 11 марта тем же спектаклем свои выступления в столице, труппа переехала в Дрезден, где показала 3 спектакля.
498
Речь о родителях жены В.Л. Книппера.
499
Сотрудник российского консульства во Франкфурте-на-Майне.
500
Герхарт Гауптман (1862–1946), популярный в те годы немецкий писатель и драматург; в МХТ были поставлены 4 его пьесы.
501
В этот период Никита Федорович Балиев (1877–1936) – вместе с миллионером Н.Л. Тарасовым – финансово поддержал театр, огромный художественный успех которого не поддерживался успехом материальным. Вскоре он станет пайщиком, а затем и актером МХТ.
502
В Прагу ехали из Лейпцига, где сыграли «На дне» и «Царя Федора Иоанновича».
503
Была показана опера Б. Сметаны «Проданная невеста».
504
Возможно, речь о певце (баритон) Николае Артемьевиче Шевелеве (1874–1929), с которым М.П. и О.Л. могли быть знакомы через В.А. Эберле, она пела с ним в Солодовниковской опере.
505
Речь об актерских детях.
506
Речь об операции, которую О.Л. перенесла в 1902 г.
507
Австро-венгерский дирижер А. Никиш часто гастролировал в России; О.Л. неоднократно посещала его концерты.
508
Самуил Исаакович Калин (ум. 1941), певец; приятельствовал со многими актерами МХТ, бывал в доме у О.Л. как знакомый ее матери.
509
Речь о московском ресторане, где выступал знаменитый цыганский хор и его прославленные солисты.
510
Полихромная скульптура Бетховена работы М. Клингера (1902).
511
В Лейпцигском музее выставлялся последний, пятый вариант картины (1886) А. Бёклина.
512
Планы театра порой на ходу менялись вслед меняющимся обстоятельствам: последний спектакль в Вене – «Царь Федор» – состоялся не 19-го (как первоначально планировалось), а 21 марта (8 апреля н.с., намеревались остаться еще, на 22 и 23, но передумали). 19-го была получена телеграмма Н. – Д. из Парижа об обременительности финансовых и прочих условий, выдвинутых французами для этой поездки, их театр принять не мог.
513
Франкфурт-на-Майне.
514
Имеется в виду дочь прислуги Маши.
515
С.Ф. Майков, врач.
516
Дума открылась 27 апреля под председательством одного из основателей кадетской партии присяжного поверенного, профессора С.А. Муромцева.