Страница 9 из 13
Здесь также прослеживается сюжет с похищением драконом прекрасной Ардви и с последующим освобождением ее богатырем-драконоборцем. Здесь мы видим множество параллелей с русской сказкой «О Василисе, Золотой Косе, Непокрытой Красе, и Иване-Горохе».
О том, как Брахаспати выудил из моря три сокровища
В индийской «Ригведе» также дается описание катастрофы, когда весь мир погрузился во мрак. В этом собрании древних гимнов излагается миф о громовержце Индре, который вместе с десятью воинами после долгих и безрезультатных поисков таки нашел солнце, пребывающее во мраке. В поэме «О появлении солнца» рассказывается, как бог Брихаспати одолевает демона Валу, который силой удерживал солнце в глубокой пещере в скале. В поэме величественно и торжественно повествуется о том, как доблестный Брахаспати выудил из моря одно за другим три сокровища: утреннюю зарю – прекрасную богиню зари по имени Ушас, а также само солнце и священную корову, которая является метафорой сверкающего Неба. «Пока солнце и луна восходили, следуя друг за другом, на небеса, всесильные боги украсили небо созвездиями, как украшают вороного коня жемчугами. Ночью боги установили мрак, а днем свет». Таким образом, мы видим, что благодаря герою-освободителю все «вернулось на круги своя». И вновь стало солнце по утрам всходить на востоке и заходить по вечерам на западе. И вновь стала опускаться на землю ночь, украшенная звездами.
Как не парадоксально, но некоторый ремейк этого древнеиндийского мифа о похищении солнца и вызволении его из заточения мы можем видеть и в русских сказках. Впрочем, и сами русские народные сказки, записанные этнографами в XIX веке, могут являться своеобразным эхом древнерусских легенд об исчезновении солнца и его возвращении былинным богатырем.
Вот, скажем, в сказке «Жар-птица и Василиса-царевна» можно увидеть похожий сюжет. Вероятно, именно эта народная сказка в свое время была обработана Ершовым и превращена в знаменитую авторскую сказку «Конек-горбунок».
В сказке повествуется о могучем царе, у которого в услужении был стрелец-молодец. Был у стрельца конь богатырский – мудрый конь, разговаривающий человеческим голосом. Вот как-то выехал стрелец-молодец ночью на своем коне богатырском поохотиться. Едет он и видит: впереди будто костер горит. Подъезжает стрелец ближе, а это не костер, а золотое перо жар-птицы на дороге лежит, как огонь, светится. Говорит конь богатырский стрельцу: «Не бери ты этого золотого пера, возьмешь – много горя узнаешь!» «Как бы не так!» – не послушался стрелец своего коня; взял он перо и царю его в дар преподнес. Говорит ему царь в ответ: «Коли ты сумел перо жар-птицы достать, так привези мне саму жар-птицу. Коли не привезешь – быть тебе без головы!»
Залился стрелец горючими слезами и к коню побрел, голову повесив. Спрашивает его конь: «Что плачешь, добрый молодец?» – «Как мне не плакать, царь повелел привезти ему жар-птицу, а иначе, говорит, мой меч – голова с плеч», – «Говорил я тебе, не бери пера, горе узнаешь. Но не горюй, это не беда, беда впереди, иди к царю и проси у него, чтобы к завтрему сто кулей белоярой пшеницы по полю было разбросано».
Так и сделал стрелец, пошел он к царю, и по царскому указу по полю разбросали сто кулей белоярой пшеницы. Вот поехал стрелец в поле, отпустил коня, а сам за куст спрятался. В полночь прилетела жар-птица и давай зерно клевать. Тут изловчился молодец и схватил ее за хвост. Тут и конь подоспел. Связал жар-птицу стрелец и царю отвез. Говорит ему царь: «Молодец, стрелец! Но коли ты сумел достать мне жар-птицу, так сумей достать и царь-девицу – Василису-царевну, что на самом краю света живет, там, где красное солнышко всходит. Коли достанешь мне невесту, награжу златом-серебром, а коли, нет – мой меч – твоя голова с плеч!»
Залился стрелец горючими слезами и пошел к своему богатырскому коню. «Что плачешь?» – спрашивает его конь. «Как же мне не плакать, царь повелел Василису-царевну ему в жены доставить», – «Не тужи, это не беда – беда впереди! Пади к царю и попроси припасов, и напитков в дорогу, и палатку с золотой маковкой». Так и сделал стрелец. Дал царь ему припасов, и напитков, и палатку с золотой маковкой.
Долго или коротко ехал стрелец на своем богатырском коне и приехал на край света, где красное солнышко из синего моря восходит. Смотрит стрелец: по синему морю плывет Василиса-царевна в серебряной лодочке. Поставил стрелец палатку с золотой маковкой на бережку, расставил в ней кушанья и напитки разные, сел в палатке – угощается, Василисы-царевны дожидается.
Заприметила царевна золотую маковку, пристала к бережку, тут ее стрелец-молодец встречает: «Добрый день, Василиса-царевна! Милости просим откушать, заморских вин испробовать!»
Вошла Василиса-царевна в палатку; начали они есть-пить, веселится. Выпела царевна заморского вина, опьянела и крепким сном заснула. Тут и конь богатырский подоспел. Свернул стрелец-молодец палатку и быстренько в обратный путь с сонной царевной пустился.
Приезжает он к царю и вручает ему царевну. Тот сильно обрадовался, наградил стрельца златом, серебром, как и было обещано.
Меж тем царевна проснулась в царских покоях, стала плакать, тосковать по синему морю. Царь ее и так и этак уговаривает замуж за него выйти, а она все отнекивается. Вот говорит она царю: «Тот, кто меня сюда привез, пусть поедет на сине море и привезет мое подвенечное платье, что посреди моря, под большим камнем, лежит».
Мигом царь послал за стрельцом. И наказывает ему тот час на море синее отправляться. Подвенечное платье царевны привезти, что под большим камнем лежит.
Идет стрелец к коню своему, плачет. Говорит ему конь: «Не горюй. Это еще не беда, беда впереди!»
Сел стрелец на коня и к синему морю поехал. Вот приехали они к синему морю. Видит конь: на берегу огромный рак ползет. Наступил конь копытом раку на шейку и не отпускает. Взмолился тут рак: «Что хочешь, проси, только отпусти меня с миром». Тут конь и говорит раку: «Принеси мне подвенечное платье Василисы-царевны, что под камнем лежит посреди моря». Пополз рак в море и принес подвенечное платье царицы, что под большим камнем в море было спрятано.
Приезжает стрелец-молодец к царю. Привозит подвенечное платье царевны. А царевна опять заупрямилась: «Не пойду за тебя замуж, пока не прикажешь стрельцу-молодцу в кипятке искупаться». «Это дело поправимое», – отвечает царь девице. Позвал он слуг и велел чугунный котел воды нагреть. Призвал он к себе стрельца и говорит ему: «Ну-ка искупайся в этом котле». Насилу стрелец царя уговорил отпустить его с конем попрощаться. Прибегает стрелец к коню весь заплаканный: «Царь повелел в кипятке искупаться!» «Говорил я тебе: не бери перо жар-птицы, горе узнаешь. Это горе так горе, но не плачь – жив будешь», – заговорил конь стрельца наскоро, дабы тот в кипятке не сварился. Тут и слуги прибежали за стрельцом. Схватили его и к царю повели. Раздели его и кинули в котел с кипящей водой. Стрелец окунулся раз-другой в кипяток и сам из котла таким красавцем выскочил, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Увидел это царь, захотелось ему самому красавцем стать, полез он в котел да и в тот же миг в нем сварился.
Схоронили царя, а Василиса-царевна замуж за стрельца-молодца вышла. Стал стрелец сам царствовать в том царстве.
В этой сказке мы видим все тот же миф о вызволении солнца из заточения. Стрелец-молодец случайно находит оброненное перо жар-птицы, затем поневоле ему приходится добыть и саму жар-птицу. Жар-птица если не символ солнца, то символ сверкающего дневного неба, небесного огня. Затем герой отправляется туда, где солнце восходит, и привозит Василису-царевну – солнцеву дочь. Затем он добывает ее подвенечное платье. После этого злой царь гибнет в кипящем котле, а преображенный герой берет замуж Василису-царевну.
Как тут не вспомнить древнерусский обряд, когда на купальскую ночь кипятили воду и бросали в нее жертвенное животное. По поверьям, в ночь на Ивана Купалу, в день летнего солцестояния – 22 июня по старому стилю и самый длинный день в году, сочетаются браком сказочный персонаж Иван со своей сестрой Марьей.