Страница 22 из 80
Глава четвертая
Я проснулась будто бы от толчка. Холод пробирал до костей и пришлось, быстро открыв глаза сесть, обняв себя руками, чтобы хоть немного согреться. Память услужливо подсказала последний момент перед тем как я потеряла сознание. И от этих воспоминаний мне стало ничуть не лучше. Ведь предупреждала же та блондинка на ‘Увеселительной улице’, что в городе работорговцы бесчинствуют, а я по своей глупости вместо того, чтобы скорее найди гостиницу, решила прогуляться по ночному городу, как делала это в Нэй’ кеве.
- Какая же я дура! - схватившись за голову простонала.
От дальнейшего самобичевания меня отвлек шорох в углу. Света практически не было, кроме того, что лился через маленькое зарешетчатое окно. Поднявшись, медленно пошла в ту сторону, откуда доносился звук. По дороге чуть не наткнулась на стол, но, когда глаза немного привыкли к такому тусклому освещению, ориентироваться в комнате стало легче.
Подойдя к дальнему углу, я увидела сидящую девушку, которая обнимала свои колени и затравленно смотрела на меня темными тусклыми глазами, под которыми были синяки. Черные волосы сильно спутанные обрамляли лицо с острыми чертами, распухшими губами и носом с горбинкой. Тоненькие руки покрыты синяками и ссадинами.
- Привет, - присела на корточки перед ней.- Меня зовут Эма, а тебя?
Я протянула к ее ладошке руку, но девушка дернулась и отвернулась, будто приготовившись к удару, загрохотав цепями, надетыми на ее запястья. В этот момент моему взору предстала чудовищная картина - спина была вся исполосована страшными рубцами, где-то уже зажившими, а где-то кровоточащими.
- Не бойся, - сказала дрожащим голосом. - Я тебя не обижу.
Девушка не ответила мне, лишь повернулась лицом и уставилась в одну точку, вновь обняв разбитые колени. Звук скрипнувшей железной двери испугал меня, из-за чего я обернулась и, потеряв равновесие, неловко села на пол. В комнату вошел мужчина, несущий в одной руке факел, а во второй какой-то сверток.
- Уже пришла в себя? Жаааалко, - протянул он, подойдя ко мне, приблизил факел, чтобы лучше рассмотреть меня.
У меня глаза заслезились от непривычки и я поспешила отвернуться, но мужчина отбросил сверток, грубо схватил меня за подбородок и заставил посмотреть на себя.
- Я бы с таким удовольствием тебя переодел, - дыхнул он на меня перегаром.
Задержав дыхание, гулко сглотнула. Как же мне теперь выбираться из этой ситуации?!!
- Отпустите меня, пожалуйста, - чуть дрожащим голосом попыталась сказать это убедительно, но как-то плохо получилось.
- Ишь, чего захотела! Да мы за тебя столько золота получим! - рассмеялся он.
- За мной придут! Я сопровождаю Правительницу Илерису Солнцеликую!
- Да ладно, - ехидно проговорил мужчина. - А почему ты тогда одна ночью шлялась по городу? И кстати, если и будут искать, то не найдут, не зря же Бурый отвалил магу столько золота? Нет… мы хорошо спрятаны… Одевайся, - в меня полетел сверток.
- Мне и в своем не прохладно, - прошептала я откровенную ложь, ведь в этой комнате было очень холодно и пахло плесенью.
- Одевайся! Бурый приказал тебя привести к нему, - мужчина достал из-за пояса ранее не замеченную мной плеть. - Или ты переоденешься в то, что я принес, или будешь идти голой по всей башне.
Я поднялась на ноги, обошла стол, стараясь скрыться в наименее освещенной части комнаты, потому что, судя по всему, наш надсмотрщик не собирается уходить. Нагло разглядывая меня.
- Может быть, вы хотя бы отвернетесь? - тихо спросила я, разворачивая сверток.
- Нет, если я не могу тебя поиметь тут, то хотя бы оценю, что упустил, - хмыкнул мужчина, обнажая гнилые зубы.
‘Хранительница, спаси!’ - мысленно взмолилась я, но ответа ожидаемо не было.
Зажмурившись попыталась успокоиться и утихомирить бешено колотящееся сердце.
- Я долго ждать не буду, - и в воздухе рядом со мной хлестнула плеть.
Дернувшись, повернулась к мужчине спиной и стала развязывать шнуровку платья. Затем, аккуратно сняла его, оставшись в одной тонкой сорочке.
- Мать моя золотая жила, - пораженно выдохнул он. - А ты часом не наемница с Черного леса?
Я только собралась ответить, что, мол, да, наемница. Потому, что при упоминании о них, у работорговца проскользнул в голосе страх.
- Нет, не из них, - сам опроверг он. - У тех еще железяки в тело впаяны. Поторопись! - и плеть вновь хлестнула совсем рядом, да так, что обнаженной кожей я почувствовала движение воздуха.
Развернувшись в пол оборота, рукой прикрыла грудь и вытащила какой-то кусочек из прозрачной ткани, обшитый бисером.
- Что это? - вопросительно посмотрела на работорговца.
- Это на грудь напялишь.
‘Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Кто-нибудь!’- мысленно взмолилась.
Отвернувшись, спустила до пояса сорочку и надела на себя это подобие одежды. Этот кусочек ткани, оказывается, застегивается на спине на какие-то крючочки. С ними я провозилась довольно долго, из-за чего мужчина стал нервничать.
- Быстрее, - прорычал он. - Иначе я тебя сейчас сам раздену, поимеею прямо на этом столе, даже наплюю на приказ Бурого.
Я вновь вздрогнула и поторопилась надеть на себя такую же прозрачную как и верх, юбку, состоящую из большого количества лоскутков.
- Готова? Пошли! Итак, слишком много на переодевание времени потрачено, - мужчина стремительно подошел и схватил меня за руку, потащил к двери, из-за чего я чуть не упала.
- Обувь сними! - закричал он на меня.
Я расшнуровала свои сапожки и быстро сняла их. Оглянувшись на стол, спросила:
- Что мне обуть?
- Босиком пойдешь! - меня вновь схватили за руку и потащили за собой.
Я успела лишь обернуться и заметить обреченный взгляд, прикованной к стене девушки.
Шли мы по темным коридорам, освещаемым лишь факелом, который нес мужчина в своей правой руке. Везде господствовали сырость, холод, проникающий до самых костей. Одной рукой я прикрывала свою грудь, боясь, что могу кого-нибудь встретить в таком виде.
Испуганно озираясь по сторонам, пыталась сообразить, что можно сделать в этой ситуации, как бы выбраться отсюда, и, желательно, вытащить ту избитую девушку. Потому, что я не могу бросить эту, практически, судя по внешнему виду, ребенка, несчастную. Но это потом, а сейчас необходимо сделать все, чтобы спасти собственную шкуру. Самое удивительное, что страха практически не было. Видимо, Гаральд все-таки хорошо вбил в меня это правило, что страх убивает.
Когда мы поднялись на самый верх длинной винтовой лестницы, я уже совсем продрогла и практически не чувствовала ног ниже колен. Мы приблизились к массивной деревянной двери и мой конвоир со всего маху ударил по ней ногой.
- Плеть, руки у тебя не из того места растут, что ты сам открыть не можешь? - раздалось с той стороны.
- Открывай, Бурый, я нашу новенькую привел, - хмыкнул мужчина и рывком приблизил меня к себе, грубо сжав место пониже моей спины.
- Отпустите, мне больно, - тихо прошептала я.
Дверь перед нами с грохотом распахнулась и в дверном проеме появился высокий широкоплечий мужчина с короткими ежиком очень светлых волос. Цепкий взгляд практически черных глаз меня испугал даже больше, чем цепи на девушке и плеть в руках моего конвоира. В них я увидела обещание того, что со мной будут делать все, что этому мужчине захочется. Неосознанно отступив на шаг назад, чуть не оступилась и не полетела вниз по винтовой лестнице. Но Бурый, проявив невиданную для своего роста и телосложения сноровку, вдруг появился около меня, схватил за талию. Перебросив через плечо, он по-хозяйски погладил мои бедра.
- Бурый, ты аккуратнее, она молчать не будет, - предупредил Плеть перед тем, главарь с силой захлопнул многострадальную дверь.
- Не таких ломали, - хмыкнул мужчина, в три шага преодолев комнату, и швырнул меня на кровать.