Стрекоза для покойника

- Насмотрелась? - засмеялась Муня, отпуская её пальцы.

Лука открыла глаза. Мир без великолепия потайных цветов показался скучным и пустым.

- Ты всегда так видишь? В смысле… постоянно?

- Нет, конечно. Только, если сосредотачиваюсь. Моя мама, например, может делать это мгновенно и видит глубже, чем я! Я ведь только учусь…

- Учишься? - вытаращилась Лука.

- Конечно. Мама учит. Женщины рода Прядиловых издревле считались знатными ворожеями. Но ворожея, гадалка - просто глупые названия, данные людьми, не ведающими, о чём судят. На самом деле мы - Видящие.

- И я? - выдохнула Лука.

Муня покачала головой.

- Нет, ты - другая. При определённом навыке будешь видеть что-то, из того, что вижу я. Но, скажем, предсказать смерть или скорую беременность не сможешь.

Лука почесала в затылке и вновь открыла пачку. И задала самый главный вопрос:

- А кто я?

К её удивлению, подруга пожала плечами.

- Я пока вижу у тебя Дар… Неслабый такой Дар! Но как он себя проявит, не знаю!

- А какие ещё есть ведьмы? Кроме Видящих? Парни, что, тоже ведьмы?

Муня засмеялась.

- Парни - колдуны, но, помни, это просто слова. Мы все - хранители. Среди нас есть медиумы, что общаются с душами мёртвых. Юля с Олей Всеславские - потомственные медиумы, между прочим. Есть стихийники - управляют силами природы. Целители - лечат болезни на тонком плане бытия, не прибегая к лекарствам. Саня - потомственный целитель. Когда начнёт практиковать, наверняка, пациенты у него будут только женского пола… - Муня хихикнула и продолжила: - Алхимики - изобретают и производят различные зелья, которыми мы пользуемся. Димыч, вот, алхимик. Ужасно умный парень, между прочим! Его прапрадед служил ещё у Алексея Михайловича!

- У какого Алексея Михайловича? - нахмурилась Лука.

- У какого… У Романова, ясное дело. У Божиею милостию Великого Государя, Царя и Великого Князя, всея Великия и Малыя, и Белыя России Самодержца Московского, Киевского, Владимирского, Новгородского, Царя Казанского, Царя Астраханского, Царя Сибирского, Государя Псковского и Великого Князя Литовского, Смоленского, Тверского, Волынского, Подольского, Югорского, Пермского, Вятского, Болгарского и иных, Государя и Великого Князя Новагорода Низовской земли, Черниговского, Рязанского, Полоцкого, Ростовского, Ярославского, Белоозерского, Удорского, Обдорского, Кондийского, Витебского, Мстиславского и всей Северной страны Повелителя, и государя Иверской земли, Карталинских и Грузинских Царей, Кабардинской земли, Черкасских и Горских Князей, и иных многих государств и земель, восточных и западных, и северных, отчих и дедовых, и наследника, и Государя, и Обладателя.

Сигарета выпала из пальцев Луки.

- Ты как всё это помнишь? - спросила она.

Факт службы предка Димыча у Алексея Михайловича не так поразил её, как царские титулы!

Муня снова засмеялась.

- Ну, во-первых, родную историю надо знать, подруга! А, во-вторых, я на истфаке учусь! А ты?

- А я - на метеоролога, - неохотно призналась Лука. - Туда конкурс был самый маленький!

- Ух ты! - восхитилась Муня. - Будешь погоду предсказывать?

Лука усмехнулась.

- Хоть сейчас: завтра выпадет снег!

- Сдурела? - зябко поёжилась та. На продуваемой ветром крыше было холодно. - Середина октября!

- Пойдём вниз? - Лука выкинула сигарету. - Хочу поближе посмотреть на этих… - она чуть было не сказала чудаков, но вовремя опомнилась: - …хранителей!

- Подожди! - остановила Муня. - То, что я рассказала - информация не для обычных людей. Именно об этом будет сказано в Соглашении о конфиденциальности, которое тебе даст Антон. И пока ты не разбираешься, кто есть кто, лучше об этом болтать только с теми, о ком тебе точно известно!

- Да я только с тобой… - растерялась Лука. - Вот почему он уточнял про ночную смену, да?

- Да. Днём клуб работает как обычный бар, с бизнес-ланчами, деловыми ужинами и подобной ерундой. А с девятнадцати ноль-ноль вход только по спецприглашениям и после контроля штатных Видящих. Простых посетителей здесь не бывает.

Идя за Муней вниз по лестнице, Лука вдруг подумала, что на перепутье между обыденной жизнью и существованием, полным чудес, надо бы позвонить брату! Он, говнюк, конечно, психовать не будет по её поводу, но попереживает. А для человека в постоперационной палате это - не самое лучшее времяпровождение.

- Я сейчас! Брату позвоню только! - сказала она перед входом в зал, откуда доносилась музыка.

Кивнув, Муня направилась к друзьям.

Лука отошла в угол холла и набрала Артёма, наблюдая за двумя дюжими охранниками в строгих костюмах, проверяющими наличие спецприглашений у гостей, и стоящую рядом с ними немолодую элегантно одетую даму. Дама дежурно улыбалась входящим, но стоило ей повести бровью, как охранники смыкали строй и, дружно извиняясь, говорили, что мест нету!

- Бляхамуха! - раздался в смартфоне голос брата. - Ты, мля, сестрица, обалдела совсем? Предки землю жрут, чтобы тебя найти!

- Тём…

- Ты бы хоть на звонки отвечала, что ли? Или боишься, они тебя по навигатору отловят и под конвоем домой привезут?

- Тём…

- Ты…

- АРТЁМ!

- Ты чего орёшь?

- Послушай… они тебе ничего не рассказали?

- Нет… А должны были?

Лука вздохнула так, будто собиралась окунуться в прорубь с ледяной водой.

- Мать мне сказала вчера, что я приёмная дочь… Они меня из детдома взяли.

Голос предательски дрогнул. И мать - не мать. И брат - не брат… Сейчас скажет, я так и думал, прости-прощай!

В трубке надолго повисло молчание. Лука собиралась уже сбросить вызов, как услышала непривычно ласковый голос брата:

- Ты это… Не расстраивайся, слышишь? Нервный срыв у неё был сегодня, у мамы… Отец рассказал. Пришлось скорую вызывать даже. Подумаешь, детдом… Мало, что ли оттуда детей берут? Ты, хоть и уродка, но моя сестра! Такой и останешься!

Сглотнув слёзы, Лука уточнила:

- Уродкой или сестрой?

- Сестрой! - твёрдо ответил Артём. - Позвони отцу, а? Если с мамой не хочешь говорить?

- Не могу, - покачала головой она. - Ты скажи им сам, что со мной всё в порядке, меня друзья из универа приютили на время. И что работу я уже ищу…

- А как же учёба? - удивился брат.

- Придумаю что-нибудь! - отмахнулась Лука. - Сам-то как? Не лучше?

- С утра-то? - хохотнул Тёмка. - Неа, не лучше. Отец сказал, мотороллер вдребезги, потому что на него машина из другого ряда наехала. Ладно, переживём как-нибудь, да?

По голосу было слышно, как сильно он расстроен.

- Конечно, переживём, придурок! - прикрикнула на него Лука. - Не сомневайся. Я тебе завтра позвоню, договорились?

- Договорились!

В трубке зазвучали гудки. Она улыбалась, слушая их… Уже не одна! Родственные узы важнее кровных - вот это откровение!

И вдруг чья-то тяжёлая ладонь больно-пребольно шлёпнула Луку по заднице. Так, что даже слёзы брызнули!

Она развернулась и увидела высокого привлекательного брюнета с недобрым прищуром в карих глазах… Точнее, прищур был радостным - для самого брюнета, а вот окружающим явно не предвещал ничего хорошего.

- Офигел, орангутанг? - воскликнула Лука. - Больно же!

- А ты страстная! - беззастенчиво кладя ладонь ей на грудь, ухмыльнулся тот. - Новенькая? Неинициированная? Пойдём со мной - и ты познаешь райское наслаждение!

Луке неожиданно стало смешно. После произошедшего вчера ночью многие вещи в жизни стали более важными, чем раньше, а другие, наоборот, потеряли цену.

- Отвали от меня, баунти, - фыркнула она и сбросила его руку, - не умеешь знакомиться с девушками - не начинай!

Обошла его и направилась в сторону входа в зал, но была грубо сграбастана и прижата к стене тяжёлым горячим телом.

- Никуда ты не пойдёшь, птаха, - дыша ей в лицо, сообщил незнакомец. - Если Найджел тебя выбрал, ты идёшь с ним!

- Найджел? - Лука старательно отворачивалась от жёстких губ, отправившихся гулять по её лицу. - Это ещё что за член?