Страница 12 из 13
- Пока не начала изменять цвет, нет. У них, у духов, время понятие относительное, а ожидание иногда может быть долгим, гораздо дольше среднестатистической человеческой жизни. Вот когда она перестанет быть такой… светлой и радужной, тогда следует её опасаться.
Девушка взглянула на говорившего. Он следил за преткой с лёгким прищуром, будто прикидывал, как скоро она начнёт темнеть?
- Яр, ты медиум?
- Что? - удивился тот. - Боже упаси! Медиумы с ними общаются - это очень тяжело выдержать! Идём, а то на работу опоздаешь!
Гаранин развернулся и пошёл к машине, показывая, что разговор окончен. Лука, в последний раз взглянув на печальную претку, поспешила за провожатым, гадая про себя, кто же он такой - не Видящий, не медиум… Да кто?
***
- Ма-а-ам! Мы пришли! - крикнула с порога Муня, снимая обувь.
Семён Семёныч уже крутился в холле, тыкался носом в сумки и натужно хрипел.
У Луки сегодня, в понедельник, выдался выходной, и она с подругой отправилась в один из торговых центров - отметить первую официально полученную в клубе зарплату и посмотреть себе куртку потеплее. Зимние вещи остались дома, но возвращаться за ними девушка не собиралась, слыша в ушах памятный голос: ‘Здесь ничего твоего нет!’ Будь она мудрее, давно простила бы эти слова. Если не приняла бы, то хотя бы поняла срыв матери! Но житейская мудрость слишком редко бывает свойственна импульсивным студенткам, с жизнью во всей своей красе особенно и не сталкивающимся.
- Тебе надо взглянуть! - слышался в коридоре голос Этьенны Вильевны - Луке показалось, или он звучал более взволновано, чем обычно? - Эмма, я настаиваю! И вообще, сколько можно сидеть дома? Пора уже выбраться куда-нибудь!
Этьенна выглянула в коридор, кивнула и исчезла, тщательно закрыв за собой дверь.
- Пойдём в мою комнату! - подхватывая пакеты с обновками, позвала Муня. - Сейчас как вывалим всё это на кровать, как примерим!
- Я есть хочу! - призналась Лука. - Гамбургер давно приказал долго жить!
- Организуем! - отозвалась Муня, одной рукой доставая зазвонивший телефон, другой открывая дверь в свою комнату, а ногой отодвигая с пути радостно прыгающий цеппелин с хвостом. - Да?.. Девчонки, вы уже освободились? Давайте ко мне! Подумаешь, понедельник? Какие ваши годы, фу! Жду!
- Сейчас Всеславские заявятся, - блестя глазами, сообщила она Луке, - устроим девичник!
- По какому поводу? - удивилась та.
Муня пожала плечами.
- Просто так! Пойдём, пиццу разогреем, нет, две!
Лука, поглядев с тоской на новую куртку, капюшоном выглядывающую из пакета, отправилась за подругой. Уж очень хотелось примерить…
Спустя полчаса пришли Оля с Юлей, принесли торт, фрукты и бутылку шампанского. На улице был сильный ветер. Глядя на улыбающихся сестёр, раскрасневшихся, с одинаковыми блестящими голубыми глазами и растрепавшимися русыми волосами Лука невольно позавидовала их красоте. Они и Муня казались выходцами из другого, волшебного мира, куда ей, Лукерье Должиковой, путь был заказан. Впрочем, мимолётное чувство быстро исчезло, потому что девчонки принялись дружно тормошить её, заставляя примерить куртку. Всё, приобретённое Муней, тоже было рассмотрено, оценено и примерено. От хохота и девчачьих голосов дрожали стеклопакеты. Шампанское на голодный желудок - залог хорошего настроения и смеха без причины!
Семён Семёныч в примерках принимал деятельное участие, с удовольствием подставляя брюхо всем желающим его погладить.
В разгар веселья в комнату заглянула Этьенна в строгом сером костюме с меховой оторочкой. Окинула взглядом комнату и хохочущих девчонок, улыбнулась одними глазами и исчезла. Мопс побежал проводить её до двери, а затем вернулся - добирать почёсывания.
Вконец расслабившихся Всеславских Муня уложила спать в гостевой комнате. Лука оставаться наотрез отказалась:
- Прости, Мунь, у меня скотина дома некормленая! Вольдемар обижается, когда я забываю о нём, потом, гад, за ноги кусает!
- Вольдемар? - удивилась подруга. - Ты же вроде говорила, что хозяин его Баксом называл?
- Ну, он же теперь у меня живёт? - резонно заметила Лука. - Вот я и дала ему новое имя.
- Пойдём, провожу тебя до метро, - Муня вышла в холл. - Заодно проветрюсь и Семён Семёныча выгуляю!
Они неспешно шли по проспекту, по воле мопса останавливаясь у каждого дерева и фонаря.
- У тебя правда был роман с Гараниным? - неожиданно для себя самой спросила Лука. - Вы совсем разные!
Муня засмеялась. Легко и просто. Так не станет смеяться человек, отягощённый прошлым.
- Яр на самом деле ужасно романтичный и нежный, хотя и кажется… странным. Нам было легко вместе, а о будущем мы не задумывались… Затем появился Вит. Он упёртый, ты же знаешь. Вбил себе в голову, что я - его женщина, и пошёл напролом.
- А ты - его женщина? - заинтересовалась Лука.
- Не знаю, - пожала плечами та, - он заботливый и внимательный, готов для меня звезду с неба достать, перспективный… Не знаю!..
И она замолчала, со слабой улыбкой глядя на огни проезжающих мимо машин.
У метро подруги распрощались. Оглянувшись на высокую стройную фигуру Муни и семенящего рядом Семён Семёныча, смешно подрагивающего бубликом хвоста, Лука вспомнила, что забыла спросить у подруги - чем же он занимается, этот ‘ужасно романтичный и нежный’ Гаранин?
***
Работа была в самом разгаре, когда Лука отметила неожиданную паузу в разговорах посетителей. Взгляды всех были обращены к входу в зал, где стояли две дамы, в одной из которых девушка узнала Этьенну Прядилову. Вторая - высокая, бледная, с тяжёлой копной черных как смоль волос, одета была в простое платье-футляр длиной до колена и короткое белое пальто с воротником из альпаки.
Из служебного помещения за стойкой показался хозяин клуба. Из-за смуглоты, волнистых напомаженных волос и внимательного взгляда карих глаз Лука про себя звала Евгения Петровича Меркулова ‘крестным отцом’. За то время, что она работала в ‘Чёрной кошке’ хозяин впервые вышел, чтобы встретить гостей.
Сопровождаемые Меркуловым и менеджером Андреем, дамы поднялись на второй этаж. Андрей спустя несколько минут мухой слетел вниз, уцепил Луку, ждущую у стойки чека для клиента и потащил на кухню.
- Давай, давай, давай, быстро! Поднос, салфетку, два стакана с чистой водой!
- А…
- Аня за тебя рассчитает, быстрее, говорю!
- Что за спешка-то? - пробурчала Лука, расставляя на подносе стаканы и вазочку с алой розой, уже притащенную Андреем из кабинета Меркулова. - Кто та дама?
- Ты не знаешь? - Андрей едва не выронил бутылку с водой. - Это же Эмма Висенте! Ну, иди, иди… Максимальная вежливость и внимательность, Лука, ты поняла? Иначе вылетишь из клуба, и глазом не успеешь моргнуть!
Он ещё и угрожает! Толком ничего не объяснил, а туда же!
Сердитая Лука попыталась максимально вежливо и внимательно улыбнуться клиентке, составляя с подноса на стол стаканы, вазочку и толстенькие книжечки меню.
- Это Лука, подруга моей дочери, кстати, - пояснила Этьенна. - Лука, а что такое с розой?
Взглянув на цветок в вазочке, девушка опешила - тот почернел и засох. Вот-вот рассыпется в прах!
- Я… Я не знаю! Прошу прощения! - выпалила она, хватая вазу с проклятым цветком. - Немедленно заменю! Заказ сделаете сейчас?
- Мы немного подумаем, - ответила за Этьенну спутница низким, с хрипотцой, голосом.
У неё было бы совсем не примечательное лицо, если бы не неожиданная сила во взгляде серых глаз - от такой хотелось спрятаться куда-нибудь… в бункер.
Лука помчалась вниз и сунула растерянному Андрею вазу в руки, заплескав его щегольскую, на этот раз цвета лососиного брюха, рубаху.
- Это что такое? - свистящим шёпотом спросила она. - Ты мне что за цветок подсунул?
- Э-э-э! - растерялся тот, что вообще говоря, было ему не свойственно. - А-а-а!
- Другой есть? - потребовала Лука. - За державу обидно!
- Нету! - расстроился менеджер.
Лука выглянула из-за занавески и лихорадочно оглядела зал… Рядом с Муней лежал букет шикарных бордовых роз. Вит часто баловал её цветами.