Страница 7 из 66
Эти секретные командировки офицеров дополнялись заграничными командировками офицеров Генерального штаба под различными благовидными предлогами, например, для изучения языка, на маневры, лечиться, к родным, в качестве туриста, в отпуск и т. д. Можно сказать, что Германия к такого рода командировкам относилась весьма внимательно и серьезно, и без цели ни одному своему офицеру заграничной командировки не давала. Подбор офицеров для заграничных командировок проводился весьма тщательно, и сами командировки совершались по определенному плану и системе.
Вот несколько примеров.
В 1909 г. русская контрразведка установила, что командированный в Россию и Китай лейтенант 2-го Саксонского полка Эрих Баринг под предлогом охоты в Туркестане и Сибири занимался изучением русских границ с Персией и Монголией.
В апреле 1910 г. в Тифлис приехал отставной генерал-лейтенант германской службы фон-Гофмейстер, с рекомендательным письмом германского имперского канцлера на имя главнокомандующего войсками Кавказского военного округа и просил разрешения "осмотреть около Карса поля сражений русско-турецкой кампании и сфотографировать их". С Гофмейстером был слуга и переводчик. Слуга оказался полковником германской службы, а переводчик — турецким офицером. Настоящей целью их приезда была разведка Карской крепости. Одновременно с Гофмейстером из Турции в Каре прибыли три "любителя фотографии и географии": двое — Карл Линк и Освальд Хазен — австрийские офицеры, а третий — Гутберг — германский офицер.
В феврале 1912 г. в Вержболове был арестован немецкий пограничный комиссар Дресслер, прибывший на русскую территорию под предлогом служебных дел. На самом же деле он прибыл для переговоров о мобилизационном плане, выкраденном писарем из штаба Ковенской крепости и уже сфотографированном немцами в Эйдкунене. При посредниках этого дела, случайно арестованных в ночлежном доме во Владиславове, был обнаружен подлинник этого мобилизационного плана и письмо за подписью Дресслера.
Николаи, бывший начальник Разведывательного Управления Штаба германского верховного командования в войну 1914-18 гг., пишет, что перед своим назначением в разведку он объездил некоторые страны, в частности Россию и Францию, с целью "ознакомиться на месте с театром своей будущей деятельности"[8].
Глава шестая. Агентурная деятельность официальных военных агентов
Легализация института военных агентов. — Агентурная работа германских военных агентов. — Провалы германских военных агентов во Франции и России. — Подбор военных агентов. — Германские взгляды на обязанности военных агентов. — Изучение характеров лиц высшего комсостава соседей. — Гофман о Ренненкампфе и Самсонове. — Мнение немцев о русской армии. — "Русские медленно запрягают, но еще медленнее едут".
До 1864 г. институт военных агентов при миссиях существовал неофициально. Институтом этим пользовались почти все страны, т. к. послы в то время состояли в большинстве случаев из лиц не военных и вследствие этого не могли доставлять нужных военному ведомству данных об армиях соседей. Все страны это, конечно, знали, и все пользовались услугами неофициальных военных агентов.
Наконец, в 1864 г. офицеры, состоявшие при дипломатических миссиях, были легализованы и получили название военных и морских уполномоченных. Они числились в составе дипломатического корпуса и пользовались всеми преимуществами, присвоенными последними за границей. Все страны в официальных инструкциях строго настрого запрещали военным агентам заниматься сбором сведений агентурным путем. Все данные, которые от них требовались, должны были добываться совершенно легальным, официальным путем. Однако, почти все государства снабжали своих военных еще и секретными инструкциями, согласно которых они не должны были пренебрегать никакими средствами, лишь бы достать нужные сведения.
И в этой области Германия шла во главе всех остальных государств. Вот несколько примеров.
Уже в 1867 г. стало известным, что прусский военный агент в Париже Гольц занимался тем, что через посредство немецких банкиров пересылал в Берлин тюки французских карт и доподлинно знал через подкупленных французских чиновников все, что творилось во французском военном мире. "Чего он не мог узнать в салонах", — говорит один французский писатель, — "где часто из хвастовства с несчастным легкомыслием разбалтывали самые сокровенные вещи, то доходило до него через тех личностей, которые проникали и проникают в наши дома, имея всегда ухо настороже, которые проникают в прессу, вмешиваются в наши споры и агитируют против дипломатии".
В 1871 году германский военный агент в Париже, подполковник Вильон был уличен в руководстве германской шпионской организацией. Его перевели на ту же должность в Россию. Назначенный на его место в Париж майор Гюне продолжал дело своего предшественника. В 1887 году он был уличен в сношениях с чиновником французского военного министерства. Начальник французской контрразведки произвел негласный обыск в квартире Гюне и установил, что он, прикрываясь своей дипломатической неприкосновенностью, получал много весьма ценных сведений, от довольно высокопоставленных особ. Документы были сфотографированы, но французское правительство не посмело, однако, настоять на отзыве Гюне, а ограничилось тем, что возбудило вопрос об упразднении института военных агентов, что конечно, ни к чему не привело.
В 1896 году выяснилось, что во Франции в то время действовал не один германский военный агент Шварцкоппен, а целый своего рода "трест" военных агентов — Шварцкоппен, итальянский военный агент майор Паницарди и австрийский военный агент. Паницарди нередко являлся посредником между Шварцкоппеном и различными тайными агентами, а военный агент Австрии ездил в Швейцарию по шпионским делам Шварцкоппена.
Трио действовало бы, быть может, еще долгое время, если бы не неосторожность Шварцкоппена. Он слишком, видимо, верил в свою застрахованность от какой-либо измены и безгранично доверял всем, в том числе даже и низшим служащим посольства. Нашлась, однако, особа — горничная дочери посла Мюнстера, доставлявшая во французский Генеральный штаб бумажные отбросы из сорной корзины Шварцкоппена.
Даже в то время, когда Шварцкоппен производил дознание, чтобы установить, как французы узнали об его деятельности, в руки французского Генерального штаба попал список лиц, служивших германскими тайными агентами.
В июне 1930 г. во французской газете "Л-Эвр" были опубликованы "Записки полковника Шварцкоппена". В этих "Записках" Шварцкоппен доказывает, что капитан французской службы Дрейфус был осужден за грехи французского офицера Генштаба Эстергази. Этот офицер 20 июля 1894 г. явился в германское посольство в Париже и предложил свои услуги по доставке секретных французских документов Шварцкоппену. Последний, якобы, вначале отклонил предложение Эстергази, но по приказанию из Берлина вынужден был в конце концов принять его предложение. Эстергази доставил Шварцкоппену несколько мобилизованных документов разных французских войсковых частей. Наконец, в сентябре 1894 г. он принес Шварцкоппену список секретных документов француского Генштаба, которые он может достать. Шварцкоппена в посольстве не оказалось. Эстергази оставил пакет у привратницы. Последняя же, вместо вручения Шварцкоппену, доставила пакет во французскую контрразведку, так что Шварцкоппен увидел впервые этот список лишь два года спустя воспроизведенным на страницах "Матэн".
Специалисты французского Ген. штаба пришли к заключению, что список этот мог составить офицер Генштаба и артиллерист. Начали поиски этого офицера и остановились на Дрейфусе. Он был офицером Ген. штаба, артиллеристом, родом из Эльзаса, говорил по-немецки, кто-то видел его в сомнительных местах, знали его как любителя играть в карты и т. д. Наконец начальник IV отдела Ген. штаба, полковник Фабр "установил", что список написан рукой Дрейфуса.
8
См. Николаи. — "Тайные силы".