Время желаний

Меган фыркнула.

– Да ну, бред. Иной-грабитель… Что за чушь?!

– Подчас у Иных бывают очень странные хобби. – Я замедлил шаг.

– И что дальше? – не сдавалась Меган. – Вся ваша теория шита белыми нитками. Но пусть даже так. При чем тут Герасимов?

– При том, что подобные увлечения свойственны людям с определенным прошлым. Видишь ли, люди не становятся Иными в момент инициации. Особенно если у них невысокий уровень. На осознание того, что ты больше не человек, нужно время. Поначалу многие воспринимают свои способности просто как некий бонус. Мелкий воришка остается мелким воришкой, только теперь он может проходить сквозь закрытые двери.

– И Герасимов…

– Кандидатов было двое. Второй – вампир из Ялты, до инициации успел год отмотать в колонии. Герасимов же детдомовец. Несколько приводов в милицию плюс полгода в исправительном учреждении, где, собственно, и произошла спонтанная инициация. Шестой уровень.

– И почему ты выбрал его, а не вампира?

– Догадка. У Герасимова в числе хобби указан настольный теннис. В квартиру он проник в воскресенье, во второй половине дня. По воскресеньям в Алуште проводится турнир выходного дня – небольшое соревнование среди любителей. Я спросил у организатора, знаком ли им Герасимов. Тот подтвердил, что Илья принимал участие в воскресном турнире. После чего сомнения отпали. Наш друг сочетал приятное с полезным. Утром турнир, после обеда, когда отдыхающие идут на пляж, – дело.

Я остановился. До подъезда оставался десяток шагов.

– Ничего не чувствуешь?

Меган сморщила носик. Затем коснулась свободно болтавшегося на руке тонкого серебряного браслета. Амулет едва заметно засветился.

– Ничего не ловится, – помедлив, заявила она. – А что?

– Не знаю. Не уверен…

Я и впрямь не знал, что заставило меня насторожиться. Неуловимое касание ветерка? На миг потускневшие краски? Чей-то беззвучный шепот?

Закончить самоанализ я не успел. Запищал магнитный замок, тяжелая стальная дверь распахнулась, и из подъезда бодрым шагом вышел Илья Герасимов.

Выглядел он взрослее, чем на фотографии, возможно, из-за ухоженной рыжей бородки. Одет по-спортивному: кроссовки, черные джинсы, футболка с хищной волчьей мордой и темно-синяя бейсболка. В ушах наушники, на шее золотая цепь и золотой же перстень на мизинце.

Не обращая на нас никакого внимания, парень сбежал по ступенькам подъезда и бодро зашагал прочь. Будь я один, прошел бы за ним пару кварталов. Просто на всякий случай. К сожалению, меня сопровождала Меган.

– Илья Герасимов? – Инквизиторша сделала несколько шагов вперед. Парень недоуменно оглянулся. Заметил девушку, вразвалочку подошел к Инквизиторше и вытащил правый наушник.

– Ну, здравствуй. Прогуляемся? – В голосе не звучало и тени тревоги от того, что незнакомка назвала его имя. На меня он вообще не обращал внимания.

– Инквизиция, – сухо представилась Меган. – У нас к вам несколько вопросов.

Ни малейшей реакции. Парень продолжал ухмыляться и открыто разглядывать фигуру девушки. Отнюдь не платонически.

– Я в клуб, – сообщил он. – Или хочешь, возьмем пива и пойдем ко мне? – Он качнул головой в сторону подъезда.

На лице Меган появилась растерянность.

– Илья Герасимов, – повторила она, – прекратите паясничать. Я сотрудник Инквизиции. У нас есть вопросы по поводу вчерашнего телефонного звонка в Дневной Дозор.

– Чё ты меня грузишь! – Герасимов попытался поймать ее за руку, но Меган в последний момент отпрянула. Кажется, к подобным нештатным ситуациям ее не готовили.

– Прекратите немедленно! – выкрикнула она в отчаянии. – Я требую! От имени Инквизиции!

– Илья, – негромко позвал я.

Парень дернулся, заозирался, пытаясь понять, откуда раздался голос. У меня мелькнула догадка, которая очень мне не понравилась. Я снял сферу отторжения и с растущим беспокойством проследил, как вытягивается лицо парня. Все его нахальство в момент улетучилось, на смену пришел страх. Естественная в общем-то реакция человека. Но не Иного!

Сфера отторжения – одно из базовых заклинаний, о нем знают даже зеленые новички. Мага шестого уровня таким не удивить и тем более не напугать. Однако беспокоили меня вовсе не трясущиеся поджилки юного ловеласа. Заклинание работало. И вот это было действительно плохо.

Сфера отторжения не действует на Иных. Даже Высший маг не сможет оттолкнуть ею инициированного днем ранее новичка. Не важно, сколько в нее вложено энергии, не важно, сфокусировали ее на человеке или предмете. У Иных иммунитет к такого рода штучкам. Иммунитет, которого Илья Герасимов по какой-то причине лишился.

Я взглянул на него сквозь Сумрак. Никаких сомнений – передо мной стоял Иной. Ровная темная аура, минимальные расхождения с рисунком (запечатлеть на фото, увы, невозможно) из личного дела. А потом я заметил паучков.

Маленькие полупрозрачные твари разбегались по ауре, лопались, разделяясь на несколько крошечных копий, которые на глазах вырастали до размеров родителя. Подросшие пауки вгрызались в светящийся ореол, от чего на гладкой поверхности ауры появлялись серые язвы. В считаные секунды она покрылась грязной коростой, сияние померкло.

Я не понимал, что происходит. Даже не слышал о подобном. Аура Иного гасла, превращалась в рваную накидку, сквозь дыры которой утекала жизнь. Меган судорожно сглотнула и шепотом спросила:

– Что с ним? Что это?

– Илья, – громко позвал я. – Илья, с кем ты только что общался? Как выглядел этот человек?

Парень моргнул и непонимающе уставился на меня.

– Ты кто такой? – грубовато спросил он. – Чего тебе надо?

– Илья…

– Какой я вам Илья?! Вы за кого меня принимаете? Меня зовут… – Он запнулся, недоуменно уставился на свои руки, словно видел их впервые в жизни.

Я ударил. Грубым, жестоким заклинанием, которое применял лишь несколько раз. Глаза парня остекленели, лицо утратило выражение. Он попытался что-то сказать, но из горла вырвался только хрип. Из уголка рта побежала струйка слюны.

– Что вы делаете? – выкрикнула Меган.

– Не мешай! – Я искренне надеялся, что она заткнется и не станет вмешиваться. У меня не было времени что-либо объяснять. Не сейчас, когда единственный свидетель умирал на наших глазах. Потом мир померк.

Короткий полет. Пустота. Обрывки. Картинки. Клочки мыслей… Я с трудом продирался сквозь разлагающееся сознание Герасимова. На месте последних минут жизни – зияющая дыра. Кто бы ни сотворил пауков, он позаботился о том, чтобы они уничтожили всякое упоминание о его личности.

Но я и не пытался восстановить недавние события. Меня интересовало прошлое. Теннисный турнир. Пляж. Окунуться в море. Провал… Я-Илья иду по горячему тротуару и пью «Ягуар». Провал… Сумрак – ненавижу, всегда жаркий, всегда липкий, но он помогает проходить сквозь закрытые двери. Зачем? А почему бы нет? Весело. Туристы – чужие. Лохи. Обмануть весело. Грабить весело… Провал. Растерянность. Испуг. Не увидел, не почувствовал. «Морфей»! Не действует. Сидят. Смотрят. Не боятся. Безразличные. Как коровы. Запах. Резкий, терпкий. Свет. Странный. В Сумраке. Вне Сумрака. Сквозь Сумрак… Провал. Провал. Провал…

Я попытался еще раз вскрыть чужую память, но на месте воспоминаний порхали лишь темные бессвязные картинки. Затем пропали и они.

Я открыл глаза. Илья сидел на газоне, тупо глядя перед собой. Меган придерживала его голову и пыталась разогнать стайки прожорливых паразитов. Разумеется, безуспешно.

Пошатываясь, я подошел и сел рядом. Перед глазами пульсировали разноцветные круги.

Прочесть мысли Иного почти невозможно, это искусство доступно лишь Великим и требует особой связи. Как между учителем и учеником.

Однако чужой разум – лакомый объект. И за тысячелетия Иные придумали немало способов обойти естественную преграду. По крайней мере частично. Ментальное подчинение вампиров, всевозможные сыворотки ведьм или слияние разумов, подобное тому, что применил я.

Беда насильственных способов в том, что они в той или иной степени необратимо разрушают объект воздействия. Будь Илья Герасимов в порядке, мое вторжение оставило бы в его памяти белое пятно в пару месяцев глубиной. Не считая мелких кратковременных последствий вроде заикания или частичного паралича.