Деревня

- До встречи в понедельник,- на прощание бросил декан и вышел из аудитории.

Преподаватель лишь кивнул в ответ, прекрасно понимая, что даже у Альберта Рафаиловича глаза на затылке не предусмотрены, но слова застряли в горле, ни в какую не желая срываться с губ.

В этот же момент студенты обрели дар речи, но их беседы протекали вполголоса из опасений, что Штелль еще недостаточно далеко отошел от аудитории. Игорь поднял самолетик, уткнувшийся в преподавательский стол, и запустил в воздух:

- Так, ребята, убираем за собой, и более не смею вас задерживать.

- Давно бы так,- пробурчал себе под нос Краснов, складывая письменные принадлежности в папку.

2

"Удивительно, что все прошло без эксцессов",- размышлял про себя Баранов, прихлебывая горячий чай, принесенный Савицкой.

К условленному месту ребята, а следом и Зоя Марковна, прибыли без опозданий. Не выспавшиеся, прячущие глаза за линзами темных очков, с баулами наперевес они обступили преподавателя, ожидая дальнейших распоряжений. Но тот лишь пожимал плечами, да поглядывал на часы. А затем снова и снова поднимал взгляд на перрон, высматривая декана. На Альберта Рафаиловича это не походило. Будучи человеком ответственным до мозга костей, он не мог позволить себе задержаться без уважительной причины. Как выяснилось позже, причина все же имела место. Профессора решили сменить транспорт и двинуться своим ходом на арендованном автомобиле. Что стало вполне ожидаемым: Игорь до конца не верил, что столичные светила, всем своим научным скопом сядут в вагон-плацкарт,- и оказался прав. За полчаса до отправления Штелль позвонил на мобильник и распорядился оформлять билеты и садиться на поезд без него.

Данное известие встретили бурными овациями, а шире всех улыбался Краснов, потягивая пиво за спиной преподавателя. И уже позже, заняв свое место и убрав рюкзак в багажное отделение, делал это открыто.

По вагону разносился веселый смех; ребята перекидывались в "дурака", травили анекдоты, беспрестанно сновали по проходу, салютуя друг другу колкими фразами. На их лицах расцветало счастье. Вырвавшись из родительского гнезда, оставив позади проблемы и переживания, они ощущали свободу и мечтали об удивительном приключении, которое запомнится на долгие годы. Даже Дима, казалось, смирился. Он искренне улыбался, фотографировался с друзьями, корчил смешные рожи на камеру и даже сходил в вагон-ресторан за фруктами для Савицкой.

Игорь наблюдал за ребятами, всем сердцем веря, что они справятся с поставленными задачами и вернутся домой с огромным багажом знаний. В ближайшие недели всем им предстоит тяжелый умственный и физический труд, результаты которого напрямую отразятся на предстоящей дипломной работе. Так пусть хоть в дороге они немного подурачатся, выбросив опостылевшую учебу из головы.

- Игорь Степанович, пойдемте с нами,- Женя Остроухов потряс колодой карт, а затем принялся тщательно ее перемешивать.

- Развлекайтесь, ребята,- ответил Баранов,- а я на природу полюбуюсь.- Ему не хотелось смущать молодежь своим присутствием за одним столом. Какие бы доверительные отношения у них ни были, невидимая грань, разделяющая учителя и ученика, всегда оставалась на своем месте, препятствуя свободному общению даже в неформальной обстановке.

За окном мелькали привычные пейзажи Подмосковья, из огромного мегаполиса постепенно превращаясь в сосновые боры, утыканные дорогими особняками с двухметровым забором. На железнодорожном переезде их терпеливо пропускала вереница автомобилей, во главе которой красовался огромный красный внедорожник, а рядом с ним дымил сигаретой водитель, провожая взглядом состав.

Поезд монотонно постукивал на стыках рельс и плавно раскачивался из стороны в сторону. Миновав переезд и жилые зоны, начал набирать скорость, унося пассажиров все дальше от столицы. Баранова разморило. Он клевал носом над стаканом чая, который уже практически остыл. Голоса студентов слились в одно целое. Иногда в них проскальзывал смех, иногда радостные вскрики, когда заканчивалась партия и становилось известно имя очередного "дурака". В эти моменты лектор вздрагивал, вырываясь из дремы, но мелькающий зеленый фон за окном расслаблял, с каждым разом все дальше унося в страну сновидений.

- Ты, Дим, че думаешь?- Поинтересовался Женя.

- Думаю, что "погоны" тебе светят в скором будущем,- улыбался Краснов, всем своим видом показывая, что карта ему пришла крупная.

- Да я не об этом. Я про поездку.

- А-а. Стараюсь о ней не думать,- махнул рукой Дима.- Мы только с поезда слезем, как Фриц нас по шеренгам построит и работой наградит. Еще и над душой будет стоять со своими нравоучениями.

Ребята дружно рассмеялись. В это время Дима прикончил бутылку и достал следующую. Предложил друзьям. Те отрицательно покачали головой, и на некоторое время наступила тишина.

Прозвище "Фриц" использовалось студентами с незапамятных времен, и сейчас уже никто не вспомнит, кто применил его к Альберту Рафаиловичу впервые. Узнай, ребята, что оно прилипло еще при рождении, ни грамма бы не удивились. Оно ему подходило как нельзя лучше. Декан обладал суровым характером, отчислял хоть с первого курса, хоть с последнего, не разделяя платников и бюджетников. И за это его боялись больше всего. Но, за это же и уважали. Из скольких маменькиных сынков и позолоченных нарциссов без целей в жизни он воспитал настоящих специалистов и людей с большой буквы - не счесть. Когда цель оправдывает средства - методы в расчет не принимаются. Современное общество судит по результатам: ему нет дела до промежуточных стадий и количества вложенных сил.

- Ты напиться решил?- Спросила Катя, сбросив последние карты в "отбой".

- Я решил последний разок расслабиться,- парировал Дима, оставшись в игре наедине с Остроуховым.

- Я тебя выносить под руки из вагона не буду. Да и Игоря Степановича можешь подставить, если Штелль учует запах.

- Успокойся, че ты жути нагоняешь? Это предпоследняя. Пока доедем, все выветрится. А Штелль пусть в задницу вообще идет, я дышать в трубочку не собираюсь, так что доказать он ничего не сможет.- Дима переключился на игру, покрыв карты Жени. Не дожидаясь, пока прозвучит фраза "бито", зашвырнул их в отдельную стопку.- А вот тебе два короля.

Остроухов призадумался, пытаясь вспомнить, какие карты остались у друга на руках.

- И вообще, я не понимаю, зачем взяли меня?- Продолжал Краснов.- Я уже о практике договорился с одним знакомым. Пару недель поработал бы, чтоб вникнуть в суть, а оставшееся время занимался бы дипломом.

- Ты его начал хоть?- Поинтересовался Женя. При этом почесал затылок, картинно вздохнул и положил на королей два мелких козыря.

- Успеется, ха,- сверху полетела еще одна карта.- Хотел на "погоны" оставить, да ладно.

- Пойдемте, покурим?- В проеме образовался Макс с сигаретой в зубах. Он держался за поручни, удерживая равновесие. За последние минуты поезд набрал огромную скорость, и состав раскачивался значительно сильнее.

- Щас, Рыжий, доиграем партию,- отозвался Краснов, затем переключился на Женю.- Рожай быстрее, че завис?

- Не торопи,- парень напрягал мозг до посинения, не желая проигрывать третий раз подряд. Везло лишь Кате, она ни разу не осталась, и избавлялась от карт одной из первых.

- Да мы приедем быстрее, чем ты разродишься,- подгонял Дима, делая глоток за глотком.- Не на корову же играем.

- Ну, туз,- Остроухов с неохотой побил шестерку, понимая, что проиграл, но иного выбора не оставалось.

- Вот тебе козырный туз. Взял?

Женя молча сгреб колоду в кучу, пододвигая к себе. Исход был известен каждому, оставались лишь формальности.

- И две десятки,- Дима сбросил последние карты и радостно замахал руками.- Меси колоду, я скоро приду.- Схватив бутылку, он поднялся с места и двинулся вслед за Максом и еще тремя ребятами по проходу.