Совершенство

Наталья Ручей

Совершенство

Даже зная, что идеальных мужчин не бывает, я упорно боролась с графом. Должен же он оценить героиню и сделать ей предложение! Пусть бедняжка и не красавица, но обладает массой иных достоинств.

Граф придерживался собственного мнения и находил очередной способ избежать неизбежное. Спланирую встречу — успешно о ней забудет, заставлю пригласить героиню на танец — оттопчет ей ноги, привезу бедняжку в имение — отправится на охоту, невзирая на страстную любовь к животным.

А та, наивная, все прощает, готовит платье к венчанию. На описание наряда у меня ушло пол страницы, зависти подруг — две, и, между прочим, без единой ошибки. Не могу же я все удалить?

Нет, придется тебе, граф, смириться. В конце — концов, я — автор, и мне решать!

А для начала я вспомню о дне рождения твоей матушки, приглашу гостей, и, конечно, с меня подарок. Гостиная, полумрак, духота, ты слегка пьян, рубашка расстегнута, отдыхаешь на диване. Выход твоей второй половины. Вернее, вход. Ей не спится, все мысли о брачной ночи, решила почитать, не заметила тебя в полутьме, присела на диван…

Как всегда, когда оставляю вас наедине, кто-то вмешивается. Отключу-ка звук на мобильном. Максим. Надо ответить.

- Ты опять со своим графом?

- И тебе здравствуй.

- Наташа. — Ненавижу, когда так сокращают мое имя, ненавижу. Неужели так трудно запомнить? Наталья. — Через час жду тебя в ресторане. Если помнишь, мы договаривались.

Если помнишь, я говорила, как не хочу идти на эту встречу.

Но это про себя, а вслух:

- Помню, конечно.

- Такси возьми — нечего вечерами по городу разгуливать. Я заплачу. Все, целую, обнимаю.

Беру за хвостик, провожаю.

Настроение писать прошло. Точнее сказать, настроение совсем прошло. Предстоящая встреча с друзьями и родителями Максима подтолкнула выпить две рюмки коньяка для храбрости. Очередное унижение. Богатые и знаменитые на фоне гордых, но бедных.

Снова мобильный.

- Да?

- Доча, ты не забыла?

- Мам, я уже собираюсь.

- Просто ты сама говорила, что Максим любит пунктуальность. Постарайся не опаздывать. Да? Целую. Не упусти свой шанс.

Еще одна рюмашка не повредит. Ну, и еще одна — для подстраховки.

О, а так можно и перетерпеть!

Быстро переоделась, подкрасила губы, — остальное благодаря родителям в коррекции не нуждалось, — бросила взгляд в зеркало на удачу, и открыла дверь.

В этот момент пришло осознание, что четвертая рюмка была лишней. Ко мне в гости пожаловал сам граф Хэнскрафт, ценитель некрасивых женщин, хромых лошадей и замученных детворой кошек.

Узнать его — узнала, все-таки, моих рук дело, вот только не помню, чтобы так подробно описывала. Глаза голубые, лицо для мужчины привлекательное, фигура, — даже я слюни пускаю, — но вот этого в тексте точно не было. Поймите правильно, при знакомстве я главным образом смотрю в глаза, на переносицу, беглый осмотр всего остального включается, но позже. Но то, что я увидела у графа чуть ниже талии, кстати, у моего графа есть талия, вызвало зависть и ревность к героине. Повезло!

В голове пронеслись несколько пошлых мыслей, меня бросило в жар.

- Итак, — сказал граф, — вижу, представляться излишне. Позвольте полюбопытствовать, как далеко вы собрались и как долго намерены отсутствовать. Интерес не праздный, а очень даже насущный.

Взаимно, граф, взаимно.

Я заставила себя вспомнить о приличиях и перевела взгляд на плечи. Широкие, мужественные, разглядывать можно без опаски — все же, не так интимно. Чувствуя, что жар спадает, рискнула посмотреть в глаза.

- Удовлетворены?

- Как сказать.

Он усмехнулся.

- Позвольте напроситься к вам на рюмку бренди. Таким образом, у нас будет возможность поговорить и лучше узнать друг друга.

- Звучит заманчиво, но…

Несколько минут я посвятила разглядыванию своей «белочки», при этом глубоко вдыхая, усердно выдыхая, надеясь на быстрое отрезвление. «Белочка» не исчезла, наоборот, проявила активность — зашла в квартиру, осмотрелась и села в кресло у ноутбука.

Да, мой граф бывает хамовит.

Не могу же я оставить хама одного в квартире? Минут двадцать у меня есть, правда, придется ехать на такси, но в ресторане появлюсь уже отрезвевшей и заодно порадую Максима смирением.

Я закрыла дверь и зашла в комнату.

- Коньяк подойдет?

- Если даме по нраву пришелся, — слава Богу, счел мое раскрасневшееся лицо результатом выпитого спиртного, — то и мне сгодится.

Выпив рюмку принесенного мною коньяка, граф, видимо, мнение изменил. Посмотрел укоризненно, отставил бутылку и рюмку подальше, но промолчал.

- Итак, ваша светлость…

Он улыбнулся.

- Обойдемся без формальностей. Милорд.

- Так вот. — Обращение умышленно опустила. — Если я не пьяна…

- Если, ибо сомнения есть даже у меня.

- Вы, как всегда галантны. — Он имел наглость кивнуть, дескать — да. — Так вот, если я не пьяна, и вы — тот, о ком, я думаю…

- Вы обо мне думали? Как мило.

Препираться можно до бесконечности, ибо наградила графа такой чертой, как язвительность. Вообще, у меня складывалось впечатление, что я сижу в комнате одна, смотрю глюки и спорю сама с собой — все реплики графа вполне могли быть моими.

- Живете вы в Англии, — продолжила я, — но говорите по-русски без малейшего акцента. Более чем странно.

Граф поднялся, мой взгляд приклеился к его брюкам, он резко опустился обратно в кресло и скрестил ноги.

В комнате становилось жарко.

- Значит, то, что я вообще появился на вашем пороге, вам странным не показалось?

Мы оба посмотрели на бутылку с коньяком. Потом друг на друга.

В комнате не просто жарко — духота!

- У меня способность к языкам, масса других талантов, и я был бы вам благодарен, если бы не одно «но».

Я попыталась вспомнить, что плохого придумала о Хэнскрафте, и не смогла. Не так давно он был виконтом, смерть дядюшки, который его терпеть не мог, принесла графский титул в искупление прошлых козней. Хэнскрафт не раз выручал дам из щекотливых ситуаций и если перестанет упрямиться, спасет еще одну.

Граф, которого я сотворила, идеален. Если бы не упрямство и язвительность.

- Вам ничего в глаза не бросилось?

Давно хотела установить в квартире кондиционер, но Максим отговорил: все равно жить планировали у него. Тогда я обрадовалась, что сэкономила, сейчас пожалела. Дышать нечем. Поможет или очередная рюмка коньяка, или прогулка на свежем воздухе.

Ничего ли мне не бросилось в глаза? Господи, какой пикантный вопрос! Здесь, как говорится, ложь во спасение, иначе подумает обо мне невесть что.

Только собиралась соврать, как граф продолжил:

- Собственно, ваша реакция была ответом. Надо дело поправить.

Я? Поправить?

Я поднялась, распахнула окно, воссоздала в памяти лицо Максима, что подействовало лучше холодного душа.

- Извольте уточнить.

- Изволю, — парировал граф. — Он был добр, наивен, легковозбудим, правда, кое-что из вышеперечисленного скрывал мастерски. Это вы обо мне.

Да, помню, было.

- И что вас не устраивает?

- Легковозбудимость. Ее не так-то просто скрыть, особенно, когда на тебя сваливаются стопудовые старые девы в ночных рубашках. И вы при этом настаиваете, что мне-де должно нравиться! Простите, но если я соглашусь, то буду считать себя либо извращенцем, либо дураком, что крайне нежелательно.

Я поменялась с графом местами, открыла файл с романом и внесла коррективы.

- Ну, как? — спросила, обернувшись.

- Значительно легче, — отозвался граф, смело убрав одну ногу с другой.

- А героиня вам, действительно, так сильно не нравится?

Он взял паузу на размышления. Люблю умных мужчин, а потому не мешала.

- Знаете, не будь я таким совершенным, не будь у меня столько возможностей для выбора, я бы мог к ней присмотреться. Но стоит ли? Я знаю, другие авторы, чтобы не слышать обвинений в штампах, наделяют своих героев уродством или глупостью. А я бы хотел быть самим собой. Как вы. Плохо? Хорошо? Неважно. Не похожи на других — вот суть. А ей вы найдете кого-нибудь. И для него она будет совершенством, как для меня — вы. А совершенству простишь и лишний вес, и легковозбудимость, и забывчивость, и пьянство.