Страница 93 из 103
Дальше — одна беспорядочная толчея и мельканье топоров… Не успел я глазом моргнуть, как все три тела были изрублены в мелкие кусочки и выброшены в воду. Затем толпа разошлась по домам и воцарилась полная тишина».
Дю Шайю еще оставался в деревне, но с тех пор ни слова не сказал с людьми, принимавшими деятельное участие в казни трех несчастных. Им было крайне неприятно, что белый человек не обращает на них никакого внимания; они пытались извиниться — но напрасно. Он твердо решил показать, как отвратительно их поведение, и сдержать свою угрозу — не иметь с ними более ничего общего!
С тяжелым чувством от происшедшего путешественник 22 октября покинул Гумби и через неделю оказался в стране ашира. С великим изумлением, как и везде, местные жители увидели человека с белой кожей и гладкими волосами! Царь подарил ради встречи коз, бананов, кур, сахарного тростника и двух рабов и велел народу заботиться о «Духе».
Долина Ашира, пишет дю Шайю, одно из красивейших и приятнейших мест во всей Африке. Ее орошает множество маленьких ручейков, вокруг стоят горы, покрытые роскошными лесами. Долина усеяна чистыми, превосходно содержащимися деревеньками, которые состоят по большей части из одной длинной улицы.
Кожа здешних жителей совершенно черна; женщины отличаются прекрасной фигурой. Несмотря на отчетливо негритянский тип лица, некоторые из них обладают грацией и непринужденностью, не свойственной, казалось бы, африканским дикаркам».
Долгое время дю Шайю не видел ни одного раба — он уже было подумал, что эта блаженная страна избавлена от столь ужасной язвы. Француз спросил царя и узнал, что рабов здесь много, но, услышав о прибытии белого человека, они в ужасе убежали на плантации и схоронились там, не подавая признаков жизни.
Бедняги воображали, будто дю Шайю явился отвезти их на побережье, откормить, увезти в страну белых людей и съесть!
Женщины ашира, как почти во всех африканских племенах тех мест, занимаются обработкой земли. Надо сказать, что они весьма предприимчивы, любезны, приятны в обращении и обладают великолепным здоровьем. Там не практикуются преждевременные браки, роковым образом ведущие к вырождению и исчезновению племени. Вследствие этого ашира по большей части крепки телом и разумом.
Дю Шайю решил отправиться в глубь континента, и ашира вдруг насторожились: они всегда боятся, что кто-то перебьет у них торговлю. Но путешественнику удалось успокоить туземцев. Он получил царское благословение и отправился на восток от страны ашира, к апинджи.
В тех местах уже давно разнеслась весть о близком приходе белого человека, так что дю Шайю встретили с недвусмысленными изъявлениями величайшей радости. Туземцы твердо веровали, что наш путешественник может сделать сколько угодно жемчуга, ситца, медных котлов, ружей, пороха… Они надеялись воспользоваться случаем и поживиться всем этим. Старейшины деревни собрались, долго совещались и отправились наконец к дю Шайю с такой просьбой: сделать завтра к утру гору жемчуга высотой с дерево (они указали, какое), чтобы они сами, жены и дети взяли сколько нужно.
Нелепая просьба! Естественно, дю Шайю отвечал, что это невозможно. Они удалились сильно разочарованные и решили, что «Дух» просто не хочет снизойти к их простодушному молению…
Но апинджи не обиделись на путешественника: вскоре, к своему огромному изумлению, дю Шайю оказался удостоен кендо (знак царской власти у апинджи) — своеобразного грубого колокольчика на длинной кривой железной ручке.
Церемония состоялась в присутствии огромной толпы, громкими криками изъявлявшей одобрение. Вождь племени обратился к дю Шайю:
— Ты — Дух, никогда нами не виданный. Мы смиренные люди перед тобой. Мы много слышали о таких, как ты: они приходят из неведомой земли. Мы не надеялись тебя увидеть. Ты царь и господин наш; останься у нас навсегда. Мы любим тебя и исполним твою волю.
Речь окончилась, и вновь раздались крики. Затем началось веселье — принесли пальмового вина, и народ стал развлекаться в соответствии с чином венчания на царство. «С этого дня, — пишет путешественник, — я мог бы называться дю Шайю I, царь апинджи. Полагаю, немногие государи восходили на трон на основании столь всеобщего народного волеизъявления!».
Мужчины и женщины апинджи подпиливают себе зубы, что придает лицам страшный, кровожадный вид. Женщины, кроме того, имеют татуировку, которая представляется верхом элегантности. Они рисуют себе широкие полосы от макушки по шее к плечам, затем наискось к груди, а на уровне желудка эти полосы под острым углом соединяются. Кроме того, они наносят полукруглые полосы на спине и на животе — и чем больше женщина разрисована, тем красивей считает себя. Ходят они почти нагими, лишь едва прикрыты двумя лоскутками материи, в то время как мужчины зачастую носят пышные одежды. Из-за такого обычая здешние женщины потеряли последние остатки стыда, еще сохраняющиеся у других племен.
В стране апинджи путешествие дю Шайю и завершилось. Он заболел и долго вынужден был оставаться в постели. Тогда в нем внезапно с немыслимой силой проснулось желание вновь повидать родину. Впервые этого закоренелого путешественника поразил приступ ностальгии… и он решил немедленно уехать.
Шестнадцатого января 1859 года дю Шайю отправился в дорогу, а 10 февраля прибыл в факторию Биагано. Прошло четыре долгих месяца, прежде чем показался корабль. Наконец в первых числах июня путешественник с невыразимой радостью сел на маленький бриг, доставивший его в Америку. Он вновь обрел возлюбленную отчизну, друзей, которых не чаял увидеть, и восстановил сильно подорванное здоровье…
Поль дю Шайю путешествовал целых четыре года!
Вскоре путешественник опубликовал подробный отчет о своей великолепной экспедиции. Заявления дю Шайю возбудили весьма живое любопытство — но и только. Глупцы, никогда не покидавшие своего прихода, возопили о неправдоподобии; кабинетные ученые оспорили подлинность открытий; естественнонаучные наблюдения критиковали, мягко говоря, небеспристрастно, этнографическим не верили, а путешествие в глубь Африки и вовсе сочли басней!
С великолепным достоинством и презрением дю Шайю не обращал внимания на подобные вопли. Он был убежден: когда за ним последуют новые путешественники, общественное мнение обратится на его сторону. События доказали полную правоту дю Шайю, утверждения которого давно уже формально подтверждены.
Сам Поль в ответ на насмешки лишь решил безотлагательно доставить из Габона доказательства правоты и отправился в новое путешествие, чтобы подтвердить результаты предыдущего.
На этот раз он хорошо снабдил себя недостававшими в прошлый раз приборами и инструментами. 6 августа 1863 года дю Шайю сел на корабль в Грейвзенде и 6 октября оказался близ устья Фернандо-Вас.
Главной его целью было, вновь следуя по реке, проникновение в глубь Африки еще дальше, чем в прошлый раз. Кроме того, Поль хотел с астрономической (иначе говоря, с научной) точностью определить положение открытых им мест и новыми опытами подтвердить справедливость своих опубликованных наблюдений об этих землях.
Он встретил по большей части тех же царей и племенных вождей, с которыми был прежде знаком. Они были очень рады вновь увидеть белого друга и не меньшую радость испытали от великолепных подарков, которые он привез для них. В результате дю Шайю легко добрался до страны ашанго — племени, живущего к востоку от апинджи.
По дороге дю Шайю повстречал следы обитания диких карликов, которых туземцы называют обонго. Услышав неточные и преувеличенные описания, путешественник усомнился в их существовании. Однажды он вышел к кучке необыкновенно маленьких домиков, очень низких и круглых, как цыганские шатры. Самая высокая их часть над дверью достигала лишь четырех футов, ширина была также четыре фута. Хижины были построены из гибких прутьев, согнутых арками и воткнутых концами в землю — самые длинные посередине, к краям постепенно короче, — и покрытых листвой. Дырочки, служившие дверьми, тоже были заткнуты свежесрезанными ветками.