Страница 10 из 103
Стенли пришлось оставить больного капитана Нельсона с пятьюдесятью двумя больными, восемьюдесятью тюками товаров и десятью лодками (отныне это место стало называться Лагерь Нельсона). 9 октября людям досталось по два банана в день на человека — по десять граммов твердой пищи! 14-го съели по щепотке кукурузной муки[73]. Силы были на исходе, люди ужасно исхудали. 18 числа, когда вся надежда иссякла, экспедиция повстречала маньемов — охотников за слоновьими бивнями, — стоявших биваком возле Ипото; у них было много свежей еды. Охотники запросили втридорога, отряд совсем разорился, но хотя бы раздобыл наконец провизию. 26 октября Стенли уговорил вождей маньемов за некоторую плату отправить тридцать человек на помощь к капитану Нельсону. Вместе с ним отправился Моунтеней Джефсон, и вот в каких волнующих душу выражениях рассказывает он о встрече с несчастным товарищем:
«Я спустился с холма к биваку; по дороге не было слышно ни звука — только в одной хижине стонали двое умирающих. Лагерь походил на кладбище. Нельсон сидел один в своей палатке. Мы пожали друг другу руки — и у него вырвалось рыдание. Он совсем обессилел; взор застыл и странно блестел, губы пересохли, глаза были окружены глубокими морщинами. Он сказал мне, что совсем отчаялся, не получая известий, и думал, что с нами стряслось что-то ужасное. Питался он почти исключительно ягодами и грибами, которые слуги приносили из леса. Из пятидесяти двух людей, оставленных ему Стенли, налицо были пятеро — все остальные сбежали или умерли».
Стенли договорился с маньемами, как прежде с Угарруэ, что оставит у них больных и раненых. Остался и доктор Пэрк — больные нуждались в его помощи.
Так постепенно таял отряд Стенли. Он отправился из Ипото 28 октября — ровно через четыре месяца после выхода из Ямбуйи. Деревни в этих местах стоят на полянах посреди леса, и добраться до них невероятно трудно — кругом неслыханное нагромождение остатков первозданной чащи: повалившихся деревьев, сгнившего хвороста, стволов, сучьев. Люди там едва могут идти и все время спотыкаются, что очень опасно. Маньемы говорили, что рядом есть деревни пигмеев; 31-го Стенли нашел одну из них, но она была пуста. Никто уже не мог сосчитать, сколько прогремело гроз со страшными громами и проливным дождем. 4 ноября экспедиция миновала еще пять заброшенных пигмейских деревень. 9 ноября Стенли и его люди, умирая от голода, добрались до пигмейского лагеря, а оттуда до Ибуири; там туземцы жили в довольстве и встретили путешественников с распростертыми объятиями.
Сколько же было еды на этой огромной — пять километров в диаметре — вырубке!
«Как мы пировали 10 ноября! — пишет Стенли. — С 31 августа никто из нас не наедался досыта, здесь же — изобилие бананов, бататов, овощей, ямса, бобов, сахарного тростника, кукурузы, дынь; целое стадо слонов численностью с наш отряд в десять дней не сожрало бы всего этого». Тринадцать дней оставались путешественники в этих райских местах, а 24 ноября направились к озеру Альберта, до которого оставалось еще сто пятьдесят шесть километров. На перекличке насчитали сто семьдесят пять человек — со времени выхода из Ямбуйи, то есть за 199 дней, Стенли потерял сто одиннадцать душ![74]
Первого декабря с вершины только что открытой горы, названной Пизга, показался район Великих озер. 5 декабря экспедиция вышла наконец на открытое место — с каким восторгом все устремились прочь из опостылевшего леса! 9 числа путешественники вошли во владение могущественного вождя Мазамбуи;[75] тотчас по горам пробежали зычные воинские кличи, созывавшие всех туземцев на бой. Разразилась настоящая битва — и путешественникам досталась в трофей… корова! С самого побережья они не ели жареного мяса… Мощный отпор остудил пыл туземцев; за ночь они одумались и наутро согласились принять обыкновенные подарки — ткани и проволоку, с тем чтобы показать их Мазамбуи. Но тот отверг дары белого человека и официально запретил ему идти дальше. Получив ультиматум, Стенли с обычной решительностью применил силу и два дня неустанно крушил войска Мазамбуи. 13 декабря в половине второго путь был открыт и экспедиция вышла к озеру Альберта под 1°20′ северной широты. 15 числа она достигла поста Кавалли на западном берегу озера.
А дальше что? Тут никакого Эмина нет. По суше до Уаделаи не дойдешь, водным путем Стенли тоже не доберется. Послать Эмину депешу, а самому остаться в Кавалли — нечего и думать: прокормиться здесь нечем. Стенли решил покуда вернуться в плодородные земли Ибуири — оттуда он мог отправлять гонцов к Эмину, набрать новых людей, соединиться с теми, кто остался у Угарруэ, и, установив связь с майором Бартлотом, вызвать арьергард.
На все это нужно много, очень много времени. Но ведь известно: время и терпение — валюта путешественников…
Шестого января 1888 года Стенли вернулся и занялся постройкой удобного, крепко укрепленного лагеря и назвал этот форт Бодо[76]. Затем прошли дни, недели, месяцы…
Тем временем явились из Ипото доктор Пэрк и капитан Нельсон с больными. Сам Стенли тяжело заболел и выздоровел только 25 марта.
Второго апреля 1888 года ровно в полдень экспедиция вновь выступила к озеру Альберта. 16 числа, находясь в одном дне пути от озера, Стенли получил пакет из черной клеенки.
Там оказалось письмо от Эмина, отправленное из Тунгуру[77] 25 марта. Эмин просил Стенли «стоять на месте» и уведомить о своем местонахождении — Эмин туда прибудет сам. Впрочем, спешить ему было, видимо, некуда: лишь 29 апреля он приехал на пароходе вместе с помощником итальянцем Казати.
«Я ожидал, — пишет Стенли, — увидеть человека воинственной наружности, высокого и стройного. Явился же, к моему великому удивлению, тщедушный человечек в феске, холеный, в белоснежном, отутюженном и безупречно скроенном костюме. Темная — местами, впрочем, уже седеющая — борода обрамляла лицо венгерского типа, которому очки придавали как бы итальянский или испанский вид. Никаких следов болезней и лишений на этом лице не было — напротив, оно являло телесное здравие и спокойствие духа».
Они провели вместе три недели. Спасенный пришел на помощь спасителю: доставил Стенли и его офицерам еду, белье, одежду, обувь и лично подарил Стенли пару туфель.
Вспомнит ли Генри Мортон через несколько лет, с радостью сейчас принимая этот подарок взамен старых изодранных башмаков, с каким нелепым презрением он отнесся некогда к славному отряду де Бразза, босиком пришедшего на правый берег Конго?
Итак, Стенли убедился, что положение Эмина не так уж и плохо, как предполагали, и к тому же он меньше всего на свете хочет уехать из своей провинции. Увезти Эмина не представлялось никакой возможности — до того ему там оказалось хорошо.
Так зачем же тогда эта безумная гонка по лесам Арувими, постоянное напряжение, убитые и умершие от истощения люди? К чему было так надрываться?
Так или иначе, но ни убеждения Стенли, ни фирман хедива не смогли склонить Эмина (а ведь он был пашой) оставить свое губернаторство — разве когда-нибудь потом. Разочарованный Стенли отправился назад в форт Бодо, оставив при паше мистера Джефсона — вероятно, на выручку[78], — трех суданцев и трех занзибарцев. Взамен спасенный дал спасителю восемьдесят двух носильщиков[79] и большую охрану.
Восьмого июня Стенли вернулся в форт Бодо, где нашел остатки отряда, некогда порученного попечению Угарруэ. Из пятидесяти шести человек уже на месте скончалось двадцать да еще четырнадцать по пути — страшные цифры! Оставшиеся в живых двадцать два человека превратились в калек[80].
73
14 октября Джефсон привез кукурузу, и каждому белому досталось по 12 чашек кукурузных зерен, что спасло европейцев от голодной смерти.
74
Неточность автора: в дневнике Стенли указано, что из Ямбуйи выступило 389 человек; учитывая оставленных в разных местах больных, начальник общее число оставшихся в живых определял в 268 человек. Таким образом, за 139 дней пути «мы потеряли 121 человека».
75
Так у Буссенара; Стенли называет этого князька Мазамбони.
76
Название лагеря «Бодо» переведено Стенли как «Миролюбивый».
77
Тунгуру
78
Ирония автора здесь неуместна: 11 мая Джефсон заболел желтой лихорадкой; не вполне оправившись от болезни, он не мог продолжать путь и был оставлен на попечение Эмин-паши.
79
Автор ошибается: согласно дневнику Стенли, Эмин-паша нанял для него 130 носильщиков из племени мади.
80
По словам Стенли, из 56 человек, в живых остались 30. Из этих «30 печальных скелетов» 14 человек умерли по дороге, да одного оставили в Ипото. Таким образом, до форта Бодо дошли только 15 человек. Однако гарнизон форта Стенли нашел «в довольно приличном виде».