Страница 4 из 99
Высадившись на берег, адмирал обнажил голову и упал на колени перед крестом, образованным эфесом его шпаги, поцеловал землю и возблагодарил Бога! Потом, поднявшись со шпагой в одной руке и королевским штандартом в другой, торжественно принял остров во владение от имени короля и королевы Испании и потребовал от остальных принести клятву повиноваться ему как адмиралу и вице-королю, представляющему их величества…
Туземцы, ободренные мирными намерениями пришельцев и восхищенные пестрой одеждой и сверкающим оружием, подошли и очень быстро освоились с гостями. Они называли свой остров Гуанахани, а Колумб, по обычаю того времени, переименовал его в Сан-Сальвадор. Это был остров из группы Багамских островов к северу от большого острова Куба.
Прошло ровно десять недель с тех пор, как флотилия покинула порт города Палос и тридцать три дня, как потеряла из виду Канарские острова.
Христофор, одержимый идеей, что Азия находится непосредственно напротив Европы и Африки, без промежуточного континента, обманутый достаточно точным совпадением расстояния, рассчитанного им от Канарских островов, с тем, на котором Тосканелли на своей карте отметил остров Сипангу, полагал, что находится в одном из архипелагов, которые прикрывают восточный берег Азии. Такая мысль не покинула исследователя даже после трех других путешествий, ибо к моменту его смерти, последовавшей в мае 1506 года, эта часть земли не была изучена настолько, чтобы опровергнуть заблуждение. Поскольку в Европе было принято называть индейцами всех жителей крайней Азии, естественно, что так же окрестили и жителей вновь открытых стран.
В следующие дни на пути каравелл встречались небольшие острова, а 28 октября перед ними предстала Куба. Колумб, абсолютно уверенный, что находится на берегах Катая (Китая), решил отправить посольство к какому-то мелкому кубинскому вождю, наивно полагая, что имеет дело с вассалом Великого Хана! Послы более или менее владели китайским, совершенно очаровали своей речью островитян, очень высоко оценив после этого свои лингвистические способности[24].
Пятого декабря экспедиция открывает остров Гаити и называет его Эспаньола, то есть Маленькая Испания, которая впоследствии будет именоваться островом Санто-Доминго, а затем снова получит свое местное название. Все это время, чем дальше тем больше, Колумб не перестает считать, что находится недалеко от Китая. Поскольку коренные жители всегда говорили ему с нескрываемым ужасом о стране Каниба, то адмирал принял это место за вотчину Великого Хана, откуда тот берет для себя рабов.
По словам путешественника, островитяне были самыми мягкими, доверчивыми, гостеприимными людьми, которых ему доводилось когда-либо встречать. В своей реляции монаршей чете Кастилии и Арагона он пишет: «Эти аборигены такие дружелюбные, мягкие и миролюбивые, что я могу заверить Ваши величества — во Вселенной нет лучшего народа и лучшей страны».
Впрочем, жизнь была так прекрасна, так полна изобилия и солнца, что некоторые члены экспедиции умоляли своего командира позволить им остаться здесь[25]. Адмирал не возражал и распорядился построить деревянную крепость, получившую название Форта Рождества, в том месте, где позже был построен город Кап-Аитьен. Но, поскольку остальные, а их было большинство, требовали возвращения в Испанию, Колумб передал свои полномочия Диего де Арена, Пьедро Гутьересу и Родриго Эскобедо, которые оставались в форту с достаточными силами, и отправился в Старый Свет, салютуя залпами первой испанской колонии, созданной в Новом Свете.
Четырнадцатого февраля 1493 года флотилия достигла юга Азорских островов; 4 марта стала на якорь в устье реки Тежу и, наконец, 15 марта прибыла в Палос, откуда она отправилась семь с половиной месяцев тому назад.
Христофор по возвращении бросился в объятия своего старого друга Хуана Переса, настоятеля францисканского монастыря Санта-Мария-де-ла-Рабида, и босым отправился в монастырскую церковь, чтобы отблагодарить его и Бога за спасение, славу и победу, одержанную во имя Испании.
Из Палоса адмирал, которого после высадки на родной берег повсюду встречала восторженная толпа, отправился в Барселону, где находился двор и где его ждал торжественный прием. Он проехал по городу верхом на лошади, сопровождаемый многочисленным кортежем, впереди которого шли шесть индейцев с Эспаньолы, раскрашенные в различные цвета по обычаю их страны, все в перьях и золотых украшениях, за ними несли живых попугаев, чучела птиц и животных и различные растения, что должно было показать великолепие Нового Света, завоеванного путешественником для его монархов.
Король и королева во всем блеске королевского величия, окруженные великолепием, свойственным испанской монархии, ожидали на троне в роскошно убранном зале, открытом всем взорам. Около них расположились сановники королевства вместе со знатью Кастилии, Каталонии и Арагона, как во время приема королевской особы!
Фердинанд и Изабелла встали, когда в зал вошел Колумб, который смиренно, согласно строгому этикету эпохи, преклонил колено перед ними, монархи подняли его и пригласили сесть в своем присутствии. Неслыханная честь в глазах придворных.
Если, как красноречиво говорит Вивьен де Сен-Мартен, вознаграждение измеряется ощущениями, охватывающими душу в час триумфа, то этот день полностью воздал Колумбу за прошлые страдания и за те, которые его еще ожидали, и стал первым шагом в бессмертие.
Это был действительно неповторимый, незабываемый, неслыханный праздник, торжество, на котором те, кто составлял благородство и величие страны, вместе с недавними гонителями бедного моряка, а теперь готовыми стать его верными слугами, вместе со всей нацией в исступленном восторге приветствовали одного человека. И когда он рассказывал в королевском кругу о приключениях во время путешествия, описывал увиденные им земли, богатство стран, где в изобилии росли роскошные плоды и проживало бесконечное количество человеческих существ, которым суждено вскоре узнать могущество королей Кастилии и истинную веру, можно было подумать, что это воин из античных эпопей, рассказывающий о своих подвигах королеве, почти богине, окруженной нимфами[26] и двором, жадно слушающей все слетающее с уст героя!..
Хотя земли, открытые Христофором Колумбом, считались принадлежащими к империи Великого Хана, их католические величества совершенно не задумывались о законности владения ими. Практика захвата нехристианских земель пришла в Европу вслед за крестовыми походами, как ответ князей христианской церкви на право завоевания, провозглашенное мусульманами во времена халифата[27]. К тому же папская власть санкционировала эту особую доктрину, которой еще и теперь следуют наши современные сторонники аннексировать так называемые неосвоенные земли, населенные якобы дикими людьми.
Второго мая Папа Александр VI обнародовал буллу, дающую испанским монархам такие же права и привилегии на недавно открытые на западе территории, как португальским на их африканские владения, с тем же условием нести туда христианскую веру. Папа, будучи человеком осторожным, во избежание вполне возможных конфликтов, указал демаркационную линию, ставшую столь знаменитой как в истории открытий, так и в политической истории. Этой линией стал меридиан, прочерченный от одного полюса до другого в ста лигах, или примерно в шести градусах, западнее Азорских островов и островов Зеленого Мыса. Все земли, встреченные испанскими мореплавателями к западу от этой линии, будут принадлежать испанской короне, а к востоку — короне португальской. Принимая такое странное решение, лишающее другие христианские нации привилегий открытий, Папа даже не подозревал, что испанцы и португальцы, продолжая свои исследования в предписанных направлениях, рано или поздно должны встретиться в другом полушарии и пользоваться на всем пространстве земного шара одинаковыми правами!
24
Конечно, испанцы ни в коей мере не владели китайским языком. Даже взятый в качестве переводчика крещеный еврей Луис Торрес, знавший в той или иной степени пять или семь языков, не имел о китайском ни малейшего представления.
25
На самом деле события развивались иначе. 24 декабря, в рождественскую ночь, «Санта-Мария» потерпела крушение, и адмирал был вынужден оставить часть людей на Эспаньоле.
26
Нимфы
27
Халифат