Страница 6 из 47
Но есть еще одна, может быть, более сложная сторона дела. В последнее время юристы справедливо начали говорить о том, что не всякий изданный от имени государства нормативный акт есть право. Действовавшие когда-то уголовные законы об ответственности членов семьи и за совершенную кем-либо из них измену Родине не могли быть признаны правом, хотя на их основании выносились решения, менявшие судьбы людей. Эта проблема всегда была жизненно важной для страны. Но она становится разрешимой и оттого актуальной в условиях обновления правового государства, когда оно связано именно правом, а не просто подчиняет свою деятельность оторванным от интересов народа и малоэффективным установлениям.
Именно поэтому огромное политическое и правовое значение приобретает лишение правовой силы решений, вынесенных на основе юридических актов, являвшихся по существу антиправовыми. Шаг в этом направлении сделан в постановлении ЦК КПСС «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении политических репрессий, имевших место в период 30–40-х и начала 50-х годов». Здесь ЦК КПСС внес на рассмотрение Президиума Верховного Совета СССР следующее предложение: законодательным актом отменить внесудебные решения, вынесенные в период 1930–40-х и начала 50-х годов действовавшими в то время «тройками», «особыми совещаниями», а также считать всех граждан, которые были репрессированы решениями указанных органов, реабилитированными.[19]
Все это объясняет, почему же нуждаются в анализе и расшифровке действительно правовые качества и черты, свойства мышления. Решая эту задачу, следует прежде всего опираться на достижения юридической науки. Вместе с тем для этого необходимо изучить практику решений должностных лиц правоохранительных органов о реализации уголовно-правовых норм, проанализировать характер и способы обоснования различного рода предложений о совершенствовании законодательства и практики его применения, использовать опыт преподавания правовых дисциплин и на этой основе выделить те черты, которые делают его правовым, а затем и социально-правовым. На наш взгляд, правовым мышление становится тогда, когда:
а) оно направлено на использование возможностей и ценностей права, соответствующих его природе;
б) проектируются, предлагаются и используются правовые средства для их действительного достижения;
в) учитываются закономерности и свойства права;
г) решение юридических мыслительных задач осуществляется с соблюдением некоторых общеобязательных правил.
Попытаемся раскрыть эти признаки, еще раз подчеркивая, что разграничение правового и неправового мышления необходимо для формирования правового государства.
Направленность мышления, состоящая в использовании возможностей и ценностей права и превращающая его в правовое, быть может, несколько неожиданно стала весьма актуальной в процессе проведения политической, хозяйственной, правовой реформ, демократизации и гласности. Это не дежурная фраза. Перевод объединений и предприятий на хозрасчет и самоокупаемость; изменение форм и способов хозяйственной деятельности, в частности путем проведения в жизнь новых форм внутрипроизводственных отношений на основе подряда и аренды, общая перестройка хозяйственного механизма приводят, к тому, что люди, все это осуществляющие, жаждут упорядоченности, урегулированности отношений, гарантий собственной самостоятельности и безопасности. Отсюда многократно увеличилось обращение к таким понятиям, как «юридическая база», «юридический фундамент», «правовые гарантии». Отсюда происходят требования верховенства закона, независимости суда, избавления от произвола безответственных бюрократов. Это проявляется и в сфере действия уголовного закона. Выдвигаются требования защищать хозяйственника от произвольных, основанных на необозримых и устаревших инструкциях обвинений в должностных преступлениях. Одновременно ставятся вопросы об ответственности, в том числе и уголовной, за принятие заведомо неверных хозяйственных решений, разоряющих страну.
Как видим, признак направленности в сущности представляет собой отражение и воплощение потребности в правовом регулировании и социально-правовом мышлении. Он преобразовывает потребность в социальной урегулированности в конкретные представления о том, какими должны быть поведение людей, состояние отношений, структура управления и т. д. При этом служебная, преобразовательная функция мышления состоит в использовании возможностей, ценностей права, в конкретизации целей права, их адаптации к проблемным социальным ситуациям.
Каковы же ценности и возможности права, используемые социально-правовым мышлением? Прежде всего нужно сказать, что общенародное право является выразителем (должно быть выразителем) и определителем подлинной свободы личности в обществе, воплощает и обеспечивает единые и разнообразные интересы, справедливость общественных отношений.[20] И юристы правильно подчеркивают, что сопряженность права со свободой – одна из важнейших идей правового мышления.[21] Оно должно придавать социальной действительности свойство упорядоченности, стабильности, создавать гарантии ненарушаемости существующих отношений, установленного порядка. По-видимому, можно сказать, что право также имеет целью и способно отбирать и закреплять оптимальные способы поведения, то, что объективно не наносит урон общественным интересам. Эти ценности права социально-правовое мышление реализует и использует при решении социально-правовых задач в сфере действия уголовного, уголовно-процессуального, исправительно-трудового отраслей права.
Уголовный закон ставит своей задачей охрану общественного строя СССР, его политической и экономической систем, социалистической собственности, личности, прав и свобод граждан и всего социалистического правопорядка от преступных посягательств. Задачи уголовного судопроизводства – это быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден. При этом уголовное судопроизводство должно способствовать укреплению социалистической законности и правопорядка, предупреждению и искоренению преступлений, охране интересов общества, свобод граждан, воспитанию их в духе неуклонного соблюдения законов.
Во всех этих формулировках удачно или не очень подчеркивается служебная роль уголовного и смежных с ним отраслей права. Это очень важно и заслуживает многократного повторения, сколь сухими ни казались бы такие утверждения. Уголовные законы должны специфическими средствами служить обществу, его высшим целям. Они не могут иметь выходящих за их пределы собственных целей.
Поэтому действительно правовое мышление в данной сфере направлено, в частности, на выявление видов поведения, которые должны быть запрещены, на устранение возможности произвольно толковать запреты, на справедливое определение уголовной ответственности, на упреждение негативных последствий ее реализации, на обеспечение истины о совершенных деяниях, которые подлежат уголовно-правовой оценке, и т. д.
В конкретных ситуациях эти общие ориентиры предстают перед субъектом социально-правового мышления как необходимость принятия решений, например, о восполнении пробелов действующего права, изменении отдельных уголовно-правовых норм, обеспечении их реализации, планировании, направленности и проведении профилактических мероприятий, перестройке системы уголовной юстиции, получении правовой оценки тех или иных действий, возложении ответственности за совершенное преступление, организации исполнения уголовного и примыкающего к нему законодательства, предупреждении отдельных видов преступлений и др.
Второй признак, неразрывно связанный с первым, состоит в использовании правовых средств для решения возникших задач. На уровне мышления это проявляется в том, что право, правовые средства становятся:
19
См.: Известия. 1989. 6 января.
20
О понятии права, его сущности см.: Алексеев С. С. Общая теория права: в 2 т. Т. 1. 1984. С. 66 и след.
21
См.: Правовая система социализма: в 2 кн. / под ред. А. М. Васильева. Кн. 1. Понятия, структура, социальные связи. М., 1986; Нерсесянц В. С. Право и закон. М., 1983; Явич Л. С. Право и социализм. М., 1982; Кудрявцев В. Н. Правовое поведение: норма и патология. М., 1982; и др.