Пятно

Потрясём, вытрясем, экспроприируем, Важно другое: как быть с электронным сейфовым замком, кто справится, вообще кто это сделает? Это вопрос. Хороший вопрос, главный… А, вот тут как раз и нужен «главный менеджер» Владимира Петровича по связям в «живой» криминальное среде. Тот, кто от имени Владимира Петровича возит грев на «свои» зоны, кто порой ретранслирует вердикт Владимира Петровича на разборках между сидельцами, смотрящим, и зоновским начальством, кто помогает освобождённым обустроиться в «свободном» мире, войти в сообщество, кто на первое время передаёт деньги откинувшимся, правильнее сказать освободившимся.

Жора-Хруст. 56 лет. Холост. По паспорту он, конечно же, не Хруст, а Хрусталёв. Хруст, это сокращённое от его фамилии, погоняло. На большом теле Хруста пустого места от наколок не было. И купола, и звёзды на плечах, и… всё остальное, зоновское. От плеч, груди, спины, до ног. Синявщик. Вся биография отражена. Ходок на зону у него не меньше чем и Владимира Петровича, и авторитет среди сидельцев высокий, обычаи зоны знает и чтит. Сам под два метра, кривоногий, шея борцовская, силы огромной, на спор кулаком гвоздь, сотку, в столешницу с одного удара – по самую шляпку! – загнать мог, толстенные телефонные справочники голыми руками в клочки рвал, не один раз на зоне когда одним взглядом, когда одними кулаками проблемы разводил. Но мозгов было гораздо меньше, чем у Владимира Петровича, потому вторым номером и ходил. Зато память у Хруста, что справочное бюро. По этим факторам Владимир Петрович и взял его – в очередной раз откинувшегося – в «фирму». Молодые «министры» Владимира Петровича Хруста сторонились, опасались. Ходил он по фирме нарочито по-хозяйски, разговаривал громко, на непонятном им жаргоне, но точно нагло, с вызовом. Боялся и уважал только Владимира Петровича. Только с ним Владимир Петрович мог «обсосать» неожиданно возникший вопрос, перетереть.

Хруст сразу же въехал в тему, назвал кандидата.

– Вова, это точно Химик. Зуб даю. Только он может расщелкать задачу. Но он, понимаешь, в крытке. 139-ю схлопотал, прицепом 161-ю, 162-ю, 222-ю, и 294-ю. Всё собрал. Не отмазался. Припаяли двадцатник.

– Вот как! Опасный человек для общества?

– Не отмазался.

– А почему Химик?

– Химичил там чего-то, говорят. Не то учился где-то, не то работал. В ящике каком-то, в НИИ. Узнать?

– Не надо. И где он прописан?

– На Северном Урале в ЕПКТ.

– Далеко. – Задумался Владимир Петрович.

– Да. Мы с тобой там и познакомились…

– Угу! Серьёзное заведение… – думая о своём пробурчал Вова-бешеный. – Ещё сколько ему маячит?

– Так ему ещё пятерик добавили, за отрицаловку.

– Выход есть?

– Только бабло, Владимир Петрович, много бабла.

– Хорошо, Жора, бери сколько надо и лети на зону. Химик мне нужен здесь. Кто там сейчас хозяином?

– Там… – Хруст нахмурил лоб, через секунду выдал. – Там сейчас… Плетнёв. Да, точняк, Плетнёв… эээ… Иван Геннадьевич, из Мурманской ИТК. Помнишь его? Я хорошо помню. Уже повышение получил, полкана. В ГУИН ротации. Тасуют кадры, сучары. А на сколько?

– Ну, я думаю, на неделю, а там – перезарядим.

– Так я полетел?

– Привет передай хозяину и поздравь, пассажирам особый привет. Узнай, что там надо. Чай захвати и всё прочее. Травку там, что потяжелее. Сам знаешь. Звони. Я жду. Сидельцам и смотрящему скажи, я помню о них, уважаю.

Попрощались.

Проводив посланца, Владимир Петрович вышел на лоджию, остановился, оглядывая прилегающий кустарник и забор за ним, рассеянно постучал пальцами по перилам, присел в кресло качалку, вытянул ноги, налил со столика из бутылки «Боржоми» в бокал выпил, задумался… «Боржоми» хорош. Свежий. Настоящий. Не фуфло. Владимир Петрович глубоко вдохнул воздух… И воздух хороший… Рублёвский, дачный… Но сорок миллионов Евро это… это… лучше. Гораздо лучше. За такие деньги воздух можно купить и получше.

Взгляд упал на журнальный столик. Ветерок игриво шевелил бумажные листки… Владимир Петрович взял стопку бумаг, прочёл заглавие, углубился в чтение.

Разработанный молодыми «министрами» документ, ставил перед ним задачу. Скорее дилемму. Он должен был либо отвергнуть программу, либо принять её. А это было трудно. В случае успеха, она выводила его «фирму» на более высокий уровень. В Европу, на лидирующие позиции. И это прекрасно! Хотя, куда уже лучше. Не погнаться бы за жаворонком в поднебесье, что вполне возможно. В худшем случае, грозила полным провалом, уничтожением всего им созданного. Это как раз и нежелательно. За себя Владимир Петрович не беспокоился. Был уверен, на зоне он не пропадёт, скорее наоборот, отдохнёт, сил наберётся. Возможен и обычный вариант: выстрел киллера нанятого конкурентами, скорее всего в живот… И что? Несколько минут мучений и только. За этим, посмертная слава, почести. Могила с дорогим памятником в полный рост, естественно на Ваганьковском, место давно выкуплено, содержится в порядке… цветы, речи, разборки, выборы нового смотрящего… Всё это не пугало вора в законе. Он к этому давно был готов. Ещё с первой ходки за разбой по малолетке. А потом уже и… Зачем всё перечислять?!

Размышления прервал личный помощник Владимира Петровича, секретарь. Молодой человек, недавний выпускник средней школы, сейчас студент заочник Плехановского института, а вообще, сын одного из «менеджеров-консультантов» «фирмы». С его отцом когда-то Владимир Петрович несколько лет соседствовал на шконках… Юноша, тихонько постучав, заглянул в кабинет.

– Владимир Петрович, извините, охрана по связи сообщает, приехала Лидия Геннадьевна, профессор. У вас занятия по макроэкономическому анализу сейчас. Пропускать?

Поморщившись, Владимир Петрович посмотрел на часы, кивнул головой, да, вовремя она, вернее привезли её точно в назначенное время, и дорожные пробки не помешали. У него действительно на это время намечены занятия. Именно с ней, с профессором. На этом два года назад настояли его «министры», как только вернулись на Родину, заявив, – без соответствующей учёбы, босс, такими объёмами управлять невозможно, вы нас понимать не будет. Усмехнувшись, вор в законе неожиданно для себя согласился. Правда по понятным причинам категорически отказался подавать документы и ходить в университет на занятия, думал, этим и закончится. Но Лёня Чурилов организовал занятия прямо на дому, не меньше чем с профессором. Старший преподаватель кафедры экономики МГУ профессор Лидия Геннадьевна Хлебникова, за фантастическую зарплату, любезно согласилась обучать уважаемого человека с Рублёвки. Оплату ей пообещали более чем достойную, от её профессорской в МГУ за год, три раза в неделю, по полтора часа. Привозили на личном «Майбахе» Владимира Петровича, возвращали на нём же. Она, как и другие, и не выясняла кто такой этот Владимир Петрович. Полагала, наверняка какой-то олигарх. Да это и не важно. Главное, престижно. Рублёвка, как-никак, и вознаграждение выплачивалось точно в оговоренное время и в твёрдой валюте.

Такого рода преподавателей у Владимира Петровича было трое – два профессора, и один старший научный сотрудник Академии электроники и прикладной математики. С последним, Владимир Петрович улучшал практические познания только во Всемирной паутине. Легко уже ориентировался в «Yandex», «Google», «Mail», свободно пользовался сотовым телефоном. Правда личные его телефоны были со скремблерами, и, кроме системы внутреннего и внешнего видеонаблюдения, автоматически включали системы искусственных помех. В учёбу Владимир Петрович втянулся, сказались невостребованные возможности в юности, и тюремные «учителя», обучившие его правоприменительной практике не хуже доцента юридических наук. Занимался он с удовольствием. Усвоил некую мудрость: «Что от глупого скрывает, а умному открывает…» Подолгу разговаривал со своими учёными «министрами».

– Да, пусть пропустят. – Приказал вор в законе.

– Чай, кофе, Владимир Петрович? – Спросил помощник.

– Как всегда. – Небрежно махнув рукой, ответил хозяин, убирая со стола лишние бумаги. Помощник удалился.