Страница 36 из 105
А вот в римской мифологии есть такая богиня Карна, причем считалась нимфой и властвовала в подземном мире, устраивая странные забавы: например, завлекала влюбленного юношу в свои пещеры, а сама исчезала. Однако, заманив очередную жертву, не разглядела второй лик Януса и поплатилась, став его любовницей. История в общем-то знакомая, весьма символическая, ибо соответствует римским нравам и обычаям. И все бы ничего, но имя этой богини с латинского переводится — не поверите — «мясо, плоть»! И с итальянского так же! А слово карнавал — мясоед, «да здравствует плоть»! Между нимфой, завлекающей в подземные чертоги юношей, и римским обжорством нет никакой связи. Короче, как всегда: слышали звон, да не знают, где он.
Карна была взята у кого-то даже не в долг, а за здорово живешь, напрокат. Причем вслепую, без всякого изучения статуса — должно быть, понравилась «хозяйка Медной горы», кого-то и зачем-то завлекающая в пещеры. А потом надо было продумать убойно-лирическое голливудское приключение для двуликого Януса, также арендованною у греков. Что касается Древнею Рима, то это вообще империя сплошного заимствования. Если хотите наглядно в том убедиться, посмотрите на сегодняшнюю сверхдержаву США, построенную по образу и подобию римскому, вплоть до Капитолия на Капитолийском холме: с миру по нитке — голому рубаха. А статуя их свободы, это нонсенс женщина с венцом Митры! Кстати, подаренная Францией. Вероятно, французы, ваяя статую, взяли за образец Гекату, которая тоже носила лучистый венец и ходила с факелом, дабы освещать себе путь в преисподней, будучи богиней мрака и чародейства. Но тогда при чем здесь свобода? Полагаю, американцы особо не вдавались в символические подробности, да и дареному коню в зубы не глядят. Зато выглядит эффектно!
Так и римляне: натаскали отовсюду по крохам, и получились мифология, латинский язык, римская культура, римское же право и государственное «демократическое» устройство. А чуть копни, своего ничего нет: все либо этрусское, либо греческое, либо еще каковское. Латинский язык — самый младосущий из всех младосущих, после него появилось разве что искусственное эсперанто. Впрочем, как и «американский» — сильно испорченный английский. Однако посмотрите, какой популярностью пользуется... Кто печатает доллары, того язык главней — логика сегодняшнего времени.
И тогда была похожая логика, поэтому мы применяем соответствующие латинские термины чуть ли не во всех областях науки — от медицины до биологии и музыки. Ничего не меняется в этом мире...
Карна угодила в лапы двуликого Януса тремя путями: либо через этрусский пантеон, а этрусски называли себя расены, либо через германцев, которых покорили, либо через греков и аргонавтов, похитивших Золотое Руно у сколотов. Потому как имя богини исконно славянское и существовал особый день — Карнавал, ставший в христианские времена компромиссным веселым праздником — Масленицей, с блинами, шутами и играми. Дескать, потешься, народ, повеселись, скоро Великий пост и долгое воздержание. То есть праздник приспособили к новой вере, удовлетворили потребности и еще более ввели в заблуждение внуков Даждьбожьих.
А на самом деле богиня подземного мира, «хозяйка Медной горы» Карна, никакого отношения к весеннему празднику не имеет, как и к загульному веселью, потешным нарядам и мясоеду. (Впрочем, как и Иоанн Креститель к Купальской ночи.) Дабы восстановить ее статус, придется обратиться к скандинавской мифологии. Карны там нет, однако есть Валькирия, с некоторой разницей соответствующая нашей богине земных недр. Тоже невеселая богиня: она поднимает павших на поле брани, храбрых воинов, уводит в небесную вальхаллу, на вечное благоденствие и радость. Там поит избранников медовым молоком и кормит вареной кабанятиной — пищевая мечта суровых северных викингов и нибелунгов. А теперь проведем легкой кистью археолога, снимем пыль новозвучия, переведем германизированное имя Валькирия на «славяно-свийский» — Валкария. И поменяем местами корни: получается Карнавал.
Славянский и скандинавский (имеется в виду шведский, исландский, норвежский) эпосы смыкаются в единый, когда уходят в глубь веков, к временам крамолия. У норвежских берегов до сей поры есть острова с названиями Хитра и Смела. Шведы под влиянием Рима и германцев заговорили на «суржике» и стали шведами — так их звали немцы. А еще недавно викингов знали как свиев, а на острове реки Ра и доныне есть город Свияжск. Свий (на малорусском наречии — свит), как вы уже догадались, свет, светлый, только и всего.
Но если скандинавская Валькирия — богиня воинственная, может вкупе с Одином делить победы и смерти в грядущих битвах, носит длинные волосы на отлет, меч и доспехи, то наша Карна безоружна и... не имеет косм. Сохранились в полном здравии и смысле слова карнать, обкарнатъ, карнаухий, то есть обрезать, отстричь. Как известно, женские космы у славян были фетишем, никогда не стриглись, заплетались в косы, убирались под дорогие парчовые головные уборы, платы, платки, шали. Ходить простоволосой (косматой) возбранялось всем девочкам с раннего возраста, ибо косы, космы и космос — однокоренные слова, к латыни никакого отношения не имеют и означают буквально потоки божественного света. Женские волосы соединяли их с правью, служили своеобразным путем, по которому с небес спускались души нерожденных детей. Отсечь, остричь волосы было подобно смерти, поэтому девы бросались в омут, когда монголо-татары потехи ради отсекали косы нашим красавицам. А Карна явно безволоса, не имеет астральных связей с правью и лишена детородных способностей. Ее имя говорит само за себя, а ее праздник Карнавал и вовсе рассказывает целую историю. Богиня подземного мира тоже поднимает павших храбрецов и уводит в свои чертоги для вечной жизни. Но. прежде всего, оплакивает их, закрывает глаза и хоронит — оборачивает человека к земле, в землю: вал — поворот. Мельничный вал, коленчатый вал, земляной вал — все, что круглое и крутится, все будет вал. (Валдай — дающий поворот). Поэтому праздник Карнавал — горький, скорбный, но все-таки праздник, в названии которого есть имя архаичной богини-плакальщицы.
Еще раз это имя упоминается в «Слове...», написанном старыми словесами: «За ним кликну Карна, и Жля поскочи по Русской земли, смагу людем мычючи в пламене розе». Вероятно, культура похоронных причетов пошла от Карны, и язык сохранил ее имя в слове каритъ — горевать, оплакивать. И тут открывается еще один смысл: помните слово «плач»? Клик богини, похоронный причет и плач не что иное, как соединение семени ЛА с энергией времени ЧУ. Карна — женщина, однако не носит косм, не может рожать. Она скорее мирская женщина, но обожествленная, лишившая себя волос и пола для того, чтобы служить посредником между землей и небом; ее рок — соединять семя души с вечностью. Если Валькирии являются подручными Одина и повинными его воле, то Карны вполне самостоятельны и выполняют посредническую миссию между миром живых и миром мертвых, между правью, явью и навью. И сами имеют помощников: Жля-желя — дева скорби, разливающая горючие слезы по земле из пламенного рога. Отсюда жалость и жало. Приходится только восхищаться точностью слова: скорбь и горе не разят, не режут, не ранят и не кусают. Они жгут, жалят, как пламя или змеиный яд, охватывая тело и душу, поскольку жалость — особое состояние духа, присущее славянству, визитная карточка национального характера, ибо мы вкладываем в это слово целый букет сильных, искренних чувств. Ни в одном языке мира жалость не связана ни с огнем, ни со смертельным действием яда. И Дар Речи сохранил и донес нам силу этого состояния. Иначе бы не появилась известная песня в исполнении Людмилы Зыкиной: «В селах Рязанщины, в селах Смоленщины слово «люблю» не знакомо для женщины. Там бесконечно и верно любя, женщина скажет: «Жалею тебя...». Тут, как говорят, комментарии излишни.