Страница 96 из 114
— Смотри, капитан, что-то там чернеется на пригорке.
— Пригнись, парень. Из нас отличная мишень получилась. Мы здесь как на ладони.
— Винтовку-то он бросил.
— По моим подсчетам, у него их штук пять осталось.
Они забрались на гору и остановились.
— Это же плащ, черный длинный плащ. Но почему он его бросил? Жарко стало?
— Мешал.
Куприянов указал на колышки, вбитые в землю. К деревяшке был привязан конец капроновой веревки в палец толщиной. Второй конец обрезан ножом.
— Вряд ли здесь кто-нибудь коз пасет. До поселка не меньше трех километров, — сказал омоновец.
— Козы тут ни при чем, сержант. Накаркал я на свою голову. Преступник вознесся к небу. Это точно.
— Святой, что ли?
— К столбику он привязывал дельтаплан, чтобы его не снесло ветром. Тут взлететь пара пустяков. Разбежался с горы и полетел. Ищи ветра в поле.
— Из области фантастики.
— Да уж, фантазер он классный. Каждое убийство с новыми выкрутасами исполнял. Не удивлюсь, если у него подводная лодка в камышах заряжена.
— О ком говоришь, капитан?
— Вот что, приятель, спускайся, иди в пещеру и доложи полковнику о находке. Забери с собой плащ, его майор Дмитриев осмотрит, а мне на дорогу выбираться надо. Может быть, успею еще.
Через двадцать минут Куприянов вышел на шоссе, где стояло три патрульных машины. Он подошел к одной из них и сел рядом с водителем.
— Давай-ка, лейтенант, дуй в Сосновый Бор. Жми на всю катушку. Мы должны опередить его.
Лейтенант вопросов не задавал. Машина сорвалась с места и помчалась на восток.
— Ты знаешь домашний адрес майора Разживина? — спросил Куприянов.
— Конечно знаю. Мы с ним соседи.
— А почему он не вышел в оцепление?
— Так он в отпуске со вчерашнего дня.
— Он один живет?
— С женой и двумя дочками. Но дети не его. Он взял Лиду с прицепом. Девочки от ее первого брака.
— Значит, дети в квартире. Это осложняет дело.
Лейтенант ничего не понял. Машина домчалась до места за полчаса. Куприянов не хотел подключать к делу лейтенанта. Он работал с Разживиным в одной упряжке и жил с ним по соседству. На таких помощников лучше не полагаться.
Капитан поднялся на лифте на последний этаж и позвонил в тридцать пятую квартиру. Вынув пистолет из наплечной кобуры, он снял оружие с предохранителя, передернул затвор и убрал руку в карман.
Дверь отворили через несколько секунд. На пороге стояла женщина в скромном байковом халате, с закрученными в неряшливый пучок волосами. Взгляд ее выражал напряжение и даже некоторый испуг.
— Майор Разживин дома?
— Нет, он ушел на работу в восемь часов.
— Сказал, когда вернется?
— Скоро должен прийти на обед. Заходите.
Куприянов увидел девочку на трехколесном велосипеде. Ребенок крутился по коридору и картаво пел песенку про Чебурашку.
— Спасибо. Я здесь подожду. Постою, покурю.
— А вы кто?
— Капитан Куприянов из Усть-Луги.
— Ему позвонить?
— Вот этого делать не надо. И вряд ли вы его застанете.
— Что-то случилось?
— У нас работа такая. Ни дня без приключений. Вы только дверь без звонка не открывайте.
Женщина еще больше напряглась.
— Вы хотите его арестовать?
Теперь Куприянов насторожился.
— Есть за что?
Она не ответила и прикрыла дверь.
Последний этаж имел свои минусы. Тут не было ни одного закутка, где можно скрыться. Маленькая лестничная площадка, крутые ступеньки и шаткие перила. Сплошные минусы. Единственным плюсом можно назвать фактор внезапности, но и тот вызывал сомнения. Скорее всего, майор давно жил в состоянии боевой готовности.
Куприянов присел на холодные ступеньки и стал ждать.
6
Взрыв разнес стальную дверь, вырвав из стены петли. Волна подняла вековую пыль, посыпались мелкие осколки кирпича. Гул от грохота еще долго стоял в ушах. Оперативники вышли из укрытия и, щуря глаза, направились к зияющей черноте. Фонари осветили просторное квадратное помещение в сорок или более метров. С противоположной стороны находилась аналогичная дверь, но она оставалась открытой.
Серые бетонные стены, выстланный плиткой пол, спертый воздух и несколько клеток, установленных вдоль обеих стен.
— В каждой такой клетке можно по три тигра поместить, — разглядывая толстые железные прутья, сказал майор.
— Это тюрьма, а не зверинец, — хмуро заметил Трифонов. — Тут людей мариновали.
В подтверждение сказанному были найденные вещи, кружки, бидоны с водой, миски и ложки.
— В Крестах и то условия лучше, — заметил один из омоновцев.
— Любопытно другое, — осматривая вещи, начал Трифонов. — Этой пещере не менее ста лет, а то и больше, но клетки сварены недавно. Железо не успело покрыться ржавчиной, двери новенькие, все замки в масле, кафель на полу еще не потускнел. Блестит, как самовар на дачном столе. Сооружали казематы года два назад. Тихо, грамотно, без огласки.
— Но кому это надо? — удивился майор.
— Тут много детских вещей. Нужно связаться с полковником Данилиным из Главного управления Петербурга. Там у него висяк с похищением малолеток. Похоже, детишек здесь держали. Думаю, что они признают свою тюрьму.
— Александр Иваныч, тут и вещички солидного мужчины. Форма полковника авиации. Кто-то тут летчика мариновал. Карманы пустые.
— Вещи на экспертизу. Не залапайте посуду и ложки. Там наверняка пальчики остались. Останьтесь здесь двое, а мы двинемся дальше.
Тоннель вывел сыщиков в подвал монастыря, и они поднялись из подпола в небольшую часовню.
— Ладно, — недовольно проворчал Трифонов,— давайте отбой ребятам. Ловить нам уже некого. Нужно установить, кому подведомственна эта территория и кто мог вести ремонтные работы в тоннеле. Найдем хозяина, найдем и причины. А сейчас поехали в управление.
В половине второго сработал мотор, и кабина пошла вниз. Куприянов поднялся со ступенек и встал к стене с левой стороны от лифта. Он ждал, затаив дыхание. Трижды за последний час двери подъемника открывались на других этажах, не доезжая до последнего. На этот раз лифт остановился на шестом. Двери раскрылись, и на площадку вышел высокий брюнет с вьющимися волосами. Куприянов сделал шаг в сторону и выхватил пистолет.
— Руки на стену, майор!
Разживин замер и медленно повернул голову в сторону капитана.
— Что за плоские шутки, Семен. Так можно заикой оставить.
— Выполняй приказ, летун!
Разживин криво усмехнулся.
— У тебя есть санкция на мой арест? Или тебе присвоили звание подполковника и я обязан подчиняться?
— Я тебе яйца отстрелю, если дернешься с места. Руки на стену!
Разживин повернулся к стене и уперся ладонями в бугристый крашеный бетон.
— Шире ноги! Живо!
Куприянов поторопился приблизиться к майору и тут же получил удар ногой по коленной чашечке. Реакция Разживина походила на выпад кобры. Он пригнулся, сделал резкий разворот на сто восемьдесят градусов и ударил капитана головой в подбородок. Куприянов отлетел назад и врезался спиной в дверь квартиры. Раздался выстрел. Пуля чиркнула по кафельному полу и отрикошетила в стену. Второго выстрела не последовало. Майор выбросил ногу вперед и ударил капитана в грудь. Куприянов едва удержался на месте. Задыхаясь, он рванул вперед и всем телом навалился на Разживина, который не успел отскочить в сторону. Оба упали на пол. Куприянов крепко сжимал пистолет в руках, а майор держал цепкой сильной ладонью его кисть, не давая возможности направить ствол пистолета в свою сторону. Внезапно открылась дверь квартиры, и на пороге появилась жена Разживина.
— Назад! — крикнул капитан.
Но женщина не шевелилась, она словно оцепенела и с ужасом наблюдала за борьбой.
Майор выскользнул из объятий Куприянова, высвободил левую руку и нанес сильный удар в печень противнику. Капитан скрипнул зубами, выругался и сделал резкий выпад коленом. Разживин отлетел назад, перекатился через голову, вскочил на ноги и, схватив женщину, загородился живым щитом. Куприянов держал оружие на вытянутой руке и медленно поднимался с пола.