Ошибка (ЛП)

— Не знаю, блядь.

Уже несколько часов я думал, как это разгрести. Знаю, в тот момент, когда я кого-то пошлю к Эвану, ребята Джо будут там. И знаю, что, как только я её отдам, меня убьют. Работает она на него или нет, он вытянет из неё информацию, а она уже и так много знает. И узнала слишком много в тот самый момент, как ступила на порог.

Марни опирается на перила рядом со мной. Он щурится от солнца, когда поднимает брови.

— Ты не можешь относиться иначе, нежели к какой-либо другой ситуации. Знаю, тебе это не нравится. Никому из нас это не нравится, но она не принадлежит этому месту, и как только она вернётся к Джо, нас накроют, — он вздыхает и наклоняется ко мне. — Если даже она не имеет понятия, почему она здесь, Джо сделает всё, чтобы получить то, что он хочет. Чтобы узнать, как выглядит твоё лицо, он будет готов выпотрошить её.

Мы молчаливо стоим и смотрим в лес.

— Джуд, она в любом случае умрёт. Подумай об этом. Если ты её не убьёшь, это сделает Джо. По крайней мере, я полагаю, ты будешь намного гуманнее.

Я сглатываю, так как знаю, что он прав, но мысль об её убийстве убивает меня самого. Чувствую неистовое желание защищать её, и только Бог знает этому причину. Если замысел Джо рассчитан на то, чтобы использовать её, а затем убить, разве я не должен спасти её? Это изрядно подпортит его планы.

Отталкиваясь от перил, я достаю свой телефон из кармана и сразу набираю номер Эвана. Слышится несколько гудков перед тем, как он нарушает тишину.

— Алло?

— Где мои грёбаные деньги? — рычу я сквозь стиснутые зубы.

— Я… я достал только пять тысяч, но не могу… я не могу собрать остальную сумму, но я найду деньги. Мне нужно ещё несколько дней, пожалуйста, просто…

— Видимо ты плохо старался! — я делаю паузу, и мой разум затуманен мыслями о Джо, моей маме и сестре… и Тор. — У тебя было три дня, и, к сожалению, ближе всего ко мне находится девушка, которую ты мне послал.

— Не делай ей больно, пожалуйста! — умоляет он как жалкий кусок дерьма, которым он и является. Чёрт, он реально умоляет меня не трогать девушку, которую сам же ко мне послал, зная, на что я способен?

— За каждый день, который ты мне не заплатишь, я буду калечить какую-нибудь часть её прекрасного тельца. Если у меня не будет всей суммы плюс ещё сверху десять тысяч, я убью её через три дня. Ясно?

На том конце трубки нет ни единого слова, кроме сопения и заикания на слове «пожалуйста».

К настоящему времени мой гнев только усиливается. Меня подставляют, я в заднице, а это мелкое дерьмо думает, что я сжалюсь над ним. Челюсть дёргается, а дыхание учащается.

 — И скажи своему долбаному дядюшке, что он принял очень плохое решение таскаться за мной, — сбросив звонок, я сжимаю в руке телефон.

Я ощущаю, как пылает моё лицо, когда обращаюсь к Марни:

— Слушай, я знаю, что меня подставляют. Но суть сейчас не в этом. Вопрос в том, замешана она в это подставе или нет? Потому что, если это нет, получается, она всего лишь жертва. А я не стану убивать невинную девушку.

— Твоя работа в том, чтобы защитить это, — Марни указывает в сторону дома, — а не переживать за «невинные жертвы». Ты не рыцарь в сияющих доспехах. Ты — букмекер, — фыркает он и резко выдыхает. — Это ты защищаешь на первом месте, и не имеет значения, какой ценой.

А в какой момент цена становится слишком высокой? Где та черта, которую нельзя пересекать? Даже человек без морали должен иметь грань, которую он не переступит.

Я смотрю на него, но на его лице нет и унции раскаяния. Если бы решать было ему, она уже давным-давно была бы мертва. Эта жизнь — всё, что у него когда-либо было, и она сделала его бездушным и озлобленным. Неужели она тоже видит меня таким? Бессердечным и кровожадным ублюдком?

Он качает головой, словно не может понять, почему я умолк.

— Ты думаешь, что она невиновна, но не можешь точно этого гарантировать. Ты готов поставить на кон свою жизнь? Или жизнь Калеба? Для этого ты должен быть уверен на все сто процентов. Если ты не можешь сказать этого, держа руку на сердце, значит, значит ты сделаешь то, что нужно сделать.

— Блядь! — Я ударяю рукой по деревянным перилам. Она, правда, стоит этого риска? Какого чёрта я не могу просто выполнить необходимую работу?

Есть только один способ убедиться в том, что кто-то говорит правду, но морально я не готов снова вернуться туда. Если бы это был парень, вытянуть информацию из него пытками не составило бы проблем. Дьявол, я бы сделал это лично. Так что теперь у меня осталось слишком мало вариантов: пристрелить её, если она работает на Джо, или сделать всё возможное, чтобы вытащить из неё правду в надежде доказать её невиновность. Блядь, она может предпочесть пулю.

— Я позабочусь об этом, — говорю я, не глядя на него.

Он хлопает меня по плечу, когда проходит мимо.

— Я знаю, что ты сделаешь то, что должен сделать, — нотка сомнения проскальзывает в его голосе. Он останавливается на лестнице, глядя на меня вверх. — Ты убил долбаную жену Джо. Её жизнь или твоя, помни об этом.

Я сглатываю, не в силах даже сказать что-нибудь в ответ. Мой пульс сильно колотится в груди, и всё, что я вижу — это жестокие образы Тор, где она истекает кровью, плачет и молит меня остановиться, и от этого мой желудок стягивает в тугой узел.

Наблюдая, как он залезает в свой грузовик и заводит его. Я поднимаю пакет.

— Чёрт! — кричу я, когда открываю двери в дом. Я иду в гостиную. Калеб сидит на диване, откинув свою голову на спинку, и смотрит на меня.

— Что с тобой не так?

Стрельнув в него злым взглядом, я бросаю пакет на стол.

— О, даже понятия не имею, Калеб. Возможно, я чертовски зол, потому что меня подставляют, и возможный жук сейчас заперт в моей сраной спальне?

Я наблюдаю, как его взгляд тускнеет, а лицо становится бледным.

— Она — не жук… — сглатывает он.

— Ты не знаешь этого наверняка. Мы должны удостовериться.

Его челюсть напрягается.

— Она всего лишь девушка. Клянусь, она не имеет ничего общего с Джо. Ты что с ума сошёл? У тебя уже паранойя?

— Ты провёл с ней всего лишь три дня в комнате, а теперь думаешь, что знаешь её. Ты не знаешь ни одной грёбаной вещи о ней, — рычу я, разочаровываясь сложившейся ситуацией. — Она вьёт из тебя верёвки. Похлопала ресничками, а ты уже поверил каждому её слову, которое вылетело из её прелестного ротика. Слишком много совпадений. Она — большой риск.

Калеб слетает с дивана и рвётся ко мне. Его лицо чертовски кроваво-красного оттенка, а глаза прищурены. Он зол как чёрт.

— Ты не убьёшь её!

Я провожу рукой по волосам, выгибая бровь.

— У меня заканчиваются варианты, Калеб. Если она работает на Джо, и я отпущу её, — мы в полной заднице. Так что, либо сейчас я её убью на всякий случай, либо докажу без тени сомнения, что она невиновна.

Калеб падает на диван, пряча лицо в руках.

— И что ты собираешься с ней сделать? — по его тону заметно, что от мысли, что ей сделают больно, ему тоже становится плохо.

Я делаю вдох.

— То, что заставит меня поверить в её невиновность… или виновность. Она или мы.

— Чёрт, Джуд, — голова Калеба всё ещё опущена. Думаю, он не может посмотреть на меня прямо сейчас.

— И ты мне в этом поможешь.

— Нет.

— Это не вопрос. Ты мне поможешь. Ты — единственный, кто не является чёртовым монстром.

Он впивается в меня взглядом, и в нём плещется злость.

— Я не стану причинять ей боль.

— Я знаю. Поэтому ты мне нужен. Твоя работа — следить, чтобы я её не убил.

Глава 14.

ВИКТОРИЯ

Я просыпаюсь от щелчка дверного замка. Открываю глаза и вижу, как открывается дверь, проливая дорожку света в комнату.

Огромная фигура Джуда появляется в двери, прежде чем он закрывает, и свет исчезает. Я слышу, как он снимает сапоги и шуршит одеждой, когда начинает раздеваться. Затем я ощущаю, как прогибается матрас под его весом, и напрягаюсь, когда чувствую жар его тела. Чувствую запах виски и табака, которые ассоциируются у меня с ним. Это не должно мне нравиться, но как ни странно, нравится. Он едва замечает моё присутствие, когда переворачивается. Его дыхание выравнивается в течение нескольких минут, и он засыпает. Я лежу там, впиваясь взглядом в потолок, и все мышцы моего тела напрягаются.