Страница 2 из 5
В ЭТУ НОЧЬ Каттани поздно вернулся домой. Он жил в крохотной меблированной квартирке с террасой, где он устроил место для маленькой собаки неизвестной породы, которая как-то вечером побежала за ним, глядя на него умоляющими глазами. Он взял ее и окрестил Улиссой.
Как всегда, Улисса приготовила ему довольно бурную и громкую встречу. Когда ему наконец удалось отправить ее на место, Коррадо, не раздеваясь, лег на кровать и взял с комода журнал. Журнал был старый, с помятыми страницами, потому что Катани все время листал его.
Он снова перечитал заголовок, который видел уже раз сто: «Трагическая смерть Джулии Антинарри у берегов Нассау». Ниже были помещены две фотографии Джулии, а подпись к ним гласила: «…кончина красивой наследницы миллионов до сих пор остается загадкой. Ее труп море выбросило на берег». Мысли о Джулии, как открытая рана, до сих пор причиняли Коррадо боль. Даже теперь, когда она умерла на другом конце света, он не мог успокоиться.
Комиссар положил журнал обратно на комод. Он не находил себе места, ворочался с боку на бок, не в силах успокоиться, и курил, глубоко затягиваясь. Ему вспомнилось убийство в банке, еще раз прошла в уме вся вереница событий: арест убийцы, врач, склонившийся над трупом и что-то говорящий.
Каттани вскочил с кровати, его будто что-то встряхнуло. Что установил врач? Теперь комиссар точно вспомнил, как доктор говорил: «Этот парень выстрелил в него как минимум раз восемь». Восемь выстрелов, целая обойма. Значит, убийца знал, что его пистолет уже пуст. И если он им угрожал комиссару, то только для того, чтобы напугать и тем самым заставить выстрелить. Другими словами, он хотел спровоцировать Каттани, чтобы тот его убил.
Комиссар погасил сигарету и спешно покинул квартиру. Через несколько минут он был уже в полицейском управлении. Он велел открыть камеру, в которую поместили убийцу, и нашел его сидящим на койке: локти на коленях, ладони подпирают грубое лицо. Заключенный не пошевелился и не проявил к комиссару ни малейшего интереса. Его несколько идиотская улыбка исчезла, и лицо выражало почти нечеловеческое безразличие.
— Так ты, значит, хотел умереть, — попытался Каттани расшевелить его. — Почему ты хотел расстаться с жизнью?
Человек поднял голову, но не ответил. Говорили лишь его бесконечно грустные, слезящиеся глаза. Каттани кивнул головой: он понял. Он подбадривающе посмотрел на человека, как бы говоря ему, что если тот что-нибудь расскажет, он, может быть, сумеет ему помочь.
— Слишком поздно, — вздохнул он, — нам с тобой надо было встретиться два года назад, тогда еще, на Сицилии. Но теперь уже слишком поздно.
Комиссар протянул ему сигарету. Убийца удивленно посмотрел на него, потом взял ее дрожащей рукой и зажал губами.
— Скажи хотя бы, как тебя зовут.
— Фроло меня зовут. Сальваторе Фроло.
С помощью сотрудника полиции Треви, расторопного молодого человека, который работал здесь, чтобы оплатить свое обучение на инженера, Каттани начал просматривать сицилийские журналы, собранные в архиве. Он надеялся найти какой-нибудь след, отправную точку, оттолкнувшись от которой можно было бы начать выяснять сведения об этом Фроло. Он хотел знать, какими были те темные мотивы, из-за которых его послали убить Тиндари.
Стопка журналов все росла. Целый день Каттани и Треви копались в них, но им не везло. И как раз в тот момент, когда они уже собирались сдаться, комиссар вдруг воскликнул:
— Вот он! Я его нашел.
Молодой полицейский нагнулся, и они вместе прочитали заголовок, стоявший над двумя столбцами текста: «Исчез молодой сицилиец. Где Сальваторе Фроло?». Это была ежедневная газета пятнадцатилетней давности, а статью написал некий Давиде Фаети. Не составляло большого труда выяснить, что Фаети за это время покинул Сицилию и перебрался в Милан. Каттани отправился навестить его. Фаети издавал теперь порнографический журнал, и его кабинет пестрел фотографиями голых женщин.
— Не вините меня, — бурчал Фаети, который чувствовал себя несколько неловко. — Мою карьеру, конечно, нельзя назвать блестящей, я это знаю. Но ведь не всегда высокие мечты сбываются.
— Ваша работа меня совершенно не интересует. Я пришел по поводу одной статьи, которую вы написали лет пятнадцать назад. — Каттани подался вперед, как будто желая тем самым помочь ему вспомнить. — Меня интересует история о Сальваторе Фроло.
Лицо Фаети мгновенно помрачнело. Ему пришлось глубоко вздохнуть, чтобы снова взять себя в руки.
— Фроло, — пробормотал он. — Господи, столько времени прошло! От меня-то вы что хотите?
— Вы, например, могли бы мне сказать, от кого вы вообще узнали о его исчезновении.
Журналист почесал затылок.
— Кается, это был судья, который тогда работал на Сицилии. Его звали Фиорани.
— Где я могу его найти?
На лице Фаети изобразилась грустная улыбка.
— На кладбище вы его найдете. Преступление, совершенное мафией. Это случилось уже много лет назад.
УБИЙСТВО Тиндари обеспокоило не только комиссара Каттани. Тано встревожили опасения совсем другого рода. Он полетел на Сицилию и снова спустился под своды подвала где в полной безопасности жил крестный отец, глава семейства. Тано застал его в обществе молодого человека лет тридцати пяти, угловатое дикое лицо которого делало его похожим на демона. Это был Нитто, брат крестного отца. Очевидно, его совершенно не интересовало то, что происходило вокруг, потому что, когда Тано вошел, он спокойно продолжал стоять, прислонившись к стене. Старик объяснил Тано присутствие своего брата:
— Скоро Нитто переберется в Милан, чтобы иметь возможность лучше соблюдать интересы семьи.
Тано ужаснулся:
— И чтобы контролировать меня?
— Тоже… тоже. Но главное — для того, чтобы помочь тебе найти правильный путь. Все время мы передавали тебе советы и предложения через бедного Тиндари. — Лицо старика стало злым. — Но ты всегда говорил «нет». Мы хотели делать капиталовложения через банк, но ты всегда говорил, что еще слишком рано, надо еще подождать. Это смертный грех, Тано, гноить такую массу денег. Знаешь сколько мы могли тебе доверить? Пять триллионов лир.
Лицо Тано просияло.
— Но я никогда и не собирался отсиживаться в кустах, — сказал он, от волнения скрипя зубами. — Я просто хотел дождаться нужного момента. И вот он настал. — Он положил обе руки на плечи старика и увлеченно продолжал:
— Мой план таков: хватит с нас мертвецов. И так уже пролито много крови. Пойдем законными путями. С помощью вашего капитала я сразу окажусь в центре финансовых дел на самом высшем уровне. Я приберу к рукам самую большую финансовую империю — Ассикурациони Интернационали. Базируясь на ней, можно перемещать огромные суммы с континента на континент.
Мафиозо откинул назад свою непропорционально большую голову. Он был погружен в раздумья, в то время, как его брат Нитто подал первый признак жизни, одарив Тано снисходительной гримасой. Старик медленно провел рукой по щеке.
— А что тебе нужно, чтобы осуществить твой план? — спросил он.
— В первую очередь я должен получить власть над банком Антинари. Моих одиннадцати процентов недостаточно. Но это уже мое дело.
— И наше тоже, — перебил его старик. — Что ты задумал?
— Все очень просто. Маленькая Грета Антинари осиротела. Она теперь единственная наследница сорока процентов акций. Я подал заявку на то, чтобы меня сделали ее опекуном. Семейный суд скоро вынесет решение по этому вопросу. Никаких трудностей вроде не предвидится.
— Ах! — сухо прокомментировал старик. Его живые глаза, прикованные к лицу Тано, выражали вопрос. — А что ты будешь делать потом? Малышка тоже утонет, как ее сестра?
Тано едва удержался от раздраженного жеста.
— Я не убивал Джулию, — возразил он холодно, — это был несчастный случай.
Мафиозо махнул рукой, чтобы успокоить его.
— Продолжай, — сказал он.
— Чтобы совершить первый шаг, мне нужен один человек. — Тано сделал небольшую паузу. — Мне нужен Ифтер, турок.