Страница 2 из 23
Перед Муни стояло искушение обвинить в двух убийствах Эндрю Маджио, назвав мотивом месть или ссору между родственниками – в бедных районах Нового Орлеана подобные случаи были нередки, и такое объяснение устраивало его гораздо больше, чем версия о возрождении группировки «Черная рука», которая считалась уничтоженной. Борьба с преступностью в итальянской диаспоре была частью плана так называемого «респектабельного белого истеблишмента» по возвращению города под контроль, освобождению его от пороков, преступности и коррупции. Битва, продолжавшаяся без малого три десятилетия, со временем превратилась в настоящую классовую войну. Линчевания, бунты и крупномасштабные полицейские облавы, в условиях которых выросло целое поколение, стали для города тяжелым испытанием. Для неопытного начальника полиции, пытавшегося убедить жителей города в том, что трудные дни позади, воскрешение «итальянского зла» оказалось бы зловещим знаком.
Но такой поворот событий был бы не худшим из возможных. Худшее случилось несколько месяцев спустя. К концу лета 1918 года Новый Орлеан потрясли три новых убийства топором. «Таймз-Пикайюн» открыто предположила, что город терроризирует безумный серийный убийца[8]. Стало очевидно, что на нищенских задворках Нового Орлеана таилось неведомое зло.
Часть первая. Начало войны. 1890–1891
Глава 1. В погоне за респектабельностью
Жози Лобрано (она же Арлингтон), ок. 1890. Библиотека им. Эрла К. Лонга, университет Нового Орлеана
ЯСНЫМ НОЯБРЬСКИМ УТРОМ, вскоре после одиннадцати, к борделю по адресу Кастомхаус-стрит, 172 во Французском квартале Нового Орлеана подбежал привлекательный мужчина средних лет. Он отпер дверь ключом и вошел внутрь. Публичный дом был еще закрыт, проснулась только прислуга. Но мужчина, которого звали Филипп Лобрано, входил сюда без приглашения. В борделе его хорошо знали, он часто уединялся в главной спальной на первом этаже с хозяйкой заведения, называвшей себя Жози Лобрано. Они были деловыми партнерами и любовниками уже почти десять лет, с тех пор, как Филипп взял шестнадцатилетнюю Жози под крыло, пообещав ей защиту. Официально оставаясь Мэри Дойблер, она использовала фамилию Филиппа в деловых целях.
Но обмануть удавалось немногих: в Новом Орлеане 1890 года – городе-полумесяце эпохи Позолоченного века, где псевдонимы и необычные места жительства были в порядке вещей, по крайней мере, в некоторых районах города. Личины менялись, как перчатки, по имени и внешности не всегда можно было определить, кто есть кто. Мужчины в сюртуках до колен, полосатых брюках и лихо сдвинутых набок мягких котелках не обязательно оказывались джентльменами, а девушки в модных нарядах, прогуливавшиеся об руку с ними под газовыми фонарями, – не обязательно их женами. Продавцы магазинов на оживленной Канал-стрит не забывали вкрадчивым шепотом задать покупательницам важнейший вопрос: «На чей адрес выслать счет, мэм?» Никто не знал, где родители мальчишек, продававших газеты на углах улиц, и откуда заводились деньги в карманах у повес, просаживавших сотни долларов на ипподроме Фэрграундс и игорных залах в подсобках кабаков по всему городу.
Итак, Филипп Лобрано, стареющий, но все еще неотразимый, одетый с иголочки, но официально безработный, вошел в бордель, хозяйкой которого была женщина, которую многие считали его женой. Жози утомилась за пятничный вечер и еще спала. Лобрано, явно чем-то встревоженный, разбудил ее и велел немедленно одеться. Он сказал, что видел в баре на Роял-стрит одного из ее братьев, Питера Дойблера, подрабатывавшего водителем трамвая. Питер был пьян, искал приключений на свою голову и уже направлялся к борделю. Филипп попросил Жози, чтобы она велела служанке сказать Питеру, что их нет дома. И предупредил, что, если та впустит его, отвечать за последствия придется ей самой.
Пока Жози одевалась, Лобрано рассказал, что произошло на Роял-стрит[9]. Он мирно читал газету в салоне Луи Георга, когда туда ввалился явно нетрезвый Питер Дойблер. Увидев Лобрано, тот заказал бутылку спиртного и подошел к его столу. Филипп был ему не слишком рад. Он недолюбливал родственников Жози, считая их «стаей стервятников»[10], вечно клянчивших у нее деньги и отнимавших слишком много времени и внимания. Он попытался вести себя вежливо, но Питер после ночной попойки был в дурном, воинственном настроении. Он язвительно предложил Лобрано выпить с ним и разозлился, когда тот отказался.
– Выпей со мной, ублюдок[11], – прикрикнул он, наполнив стакан и толкнув его в сторону Филиппа.
Бармен попытался вмешаться.
– Похоже, вы нарываетесь на неприятности[12], – осторожно заметил он.
Питер, мускулистый здоровяк, однажды одолевший шестерых в уличной драке, согласился с ним, но затем без всякой на то причины принялся громко и угрожающе поносить Лобрано. Тот быстро осушил стакан и поднялся, чтобы уйти.
– Я знаю, где тебя найти, – зловеще прошипел ему в спину Питер.
Несколько минут спустя Лобрано, спешивший к Жози, столкнулся на Канал-стрит с другом, наблюдавшим сцену в баре. Друг предупредил его, что после того, как Лобрано ушел, Питер не успокоился и продолжал угрожать ему.
– Я урою этого ублюдка Лобрано[13], – громко заявил он при свидетелях и нетвердой походкой вышел из бара.
Едва Лобрано закончил свой рассказ, прозвенел звонок. Предупредив Жози, что это Питер, Лобрано попросил не впускать его. Но та ничуть не беспокоилась. Крепко сложенная, как и брат, привлекательная двадцатишестилетняя женщина с грубоватыми чертами лица[14] была не из робких и почти ничего не боялась. С одиннадцати лет Жози добывала пропитание для себя и двух младших братьев, в том числе и подрабатывая проституткой[15]. Долгие годы борьбы за выживание на улицах Нового Орлеана сделали эту сироту настоящим бойцом. Несколько раз ее арестовывали за хулиганство: однажды она выпорола юношу на Пальмира-стрит[16], а в другой раз подралась со шлюхой по имени Бойла Рипли (говорят, та уковыляла с места, лишившись половины уха и куска нижней губы)[17]. Поэтому Жози не боялась столкновений лицом к лицу, уж тем более с собственным родственником. Подозвав служанку, она велела ей впустить брата. Она собиралась поговорить с ним наедине в прихожей и разобраться, в чем дело.
Оказалось, что Питер «слишком пьян, чтобы пройти в прихожую»[18]. Опасаясь, что он устроит скандал и потревожит других обитателей дома, Жози провела его в свою спальню.
– Ты здесь? – прошипел Питер, увидев в комнате сестры ее любовника.
Лобрано поинтересовался, что ему нужно, но Питер ответил, что это не его дело. Тогда Лобрано настоял на том, чтобы Питер немедленно убирался, но тот заявил, что имеет право входить в спальню сестры, когда заблагорассудится. Жози встала на сторону брата, заявив, что это ее дом и Лобрано не имеет права никого выгонять.
То, что произошло дальше, стало поводом для многолетних споров. Филипп Лобрано утверждал[19], что был больше не в силах выносить ругательства, и уже стоял на пороге, намереваясь уйти, но Питер внезапно набросился на него, ударил по лицу и сделал угрожающий жест, словно вытаскивая пистолет. Жози же настаивала, что никто ни на кого не набрасывался, по лицу не бил и угрожающих жестов не делал. Но Лобрано сошлись в том, как повел себя Филипп: «грязно выругавшись», он вытащил из кармана пальто револьвер тридцать второго калибра, наставил его на Питера и нажал на спусковой крючок.
8
Версия о серийном убийце выдвинута в номере «НОТП» за 16 августа 1918 года.
9
Описание произошедшего в салуне Луи Георга основаны на показаниях, данных во время двух судебных слушаний самим Лобрано, А. К. Беккером (барменом) и Джоном Т. Макгриви (другом, присутствовавшим в баре).
10
Цит. по: Эсбери, «Французский квартал», стр. 449.
11
Цит. по: выпуску «НОТД» от 29 января 1892 года. [NB: газеты не стали печатать два ругательства, которые произнес Питер Дойблер. Полагаю, что я не ошибся, предположив, что в обоих случаях пропущенным словом было «ублюдок».]
12
Реплика бармена и ответ Дойблера Цит. по: показаниям Беккера во время второго слушания дела.
13
Цит. по: номеру «НОТД» от 29 января 1892 года.
14
То, как выглядела Жози Лобрано, можно увидеть на известной фотографии, сделанной в 1890 годах (из Коллекции Жози Арлингтон Библиотеки им. Эрла К. Лонга Университета Нового Орлеана).
15
Лучшие биографические источники о Мэри Дойблер – Лонг, «Вавилон» и документы о наследстве Мэри Дойблер.
16
Случай на Пальмира-стрит описан в номере «НОДП» от 30 ноября 1890 года.
17
Цитата и описание драки с Бойлой Рипли – из Эсбери, «Французский квартал», стр. 449.
18
Из показаний Жози Лобрано, данных во время второго судебного процесса.
19
Во время судебных процессов Лобрано давали противоречивые показания. Я полагаю показания Филиппа более достоверными, поскольку ему дважды удалось убедить почти всех без исключения присяжных. Кроме того, газетные репортажи о процессах свидетельствуют о том, что Жози «не терпелось упрятать этого человека за решетку» и она сказала свидетелю, что «готова поклясться в чем угодно, лишь бы он угодил на виселицу». Также имеются свидетельства того, что во время первого процесса старший брат Жози, Генри Дойблер, угрожал свидетелям защиты.