Страница 2 из 27
«Если они говорят, что классический танец – это балет, знайте, что не существует ничего более классического», чем африканские танцы. «Если они говорят, что музыка Баха общечеловечна, знайте, что Бах менее общечеловечен, чем Джон Колтрейн или Дюк Эллингтон». «Если брат или сестра (Асанте называет всех африканцев и афроамериканцев братьями и сестрами. – А. Д., И. Ф.) скажут, что Бетховен, Бах или Моцарт – это классика, ответьте, что это классика для европейцев, но не для нас».
«Факты говорят за нас», – утверждает Асанте. «Поэзия Ленгстона Хьюза более общечеловечна, чем поэзия Роберта Фроста, а к тому же Хьюз – более приятная и гуманная личность. Этим фактом я не хочу никого бить по голове; я просто утверждаю свою правду. Это и есть практика афроцентризма». «Если вам читают лекции о Китсе, Йитсе, Твене, Вордсворте, Фросте, Элиоте и Гете, то лучше слушайте о Бараке, Шонге, Уэлше, Гильене, Сезере, Абиоле, Окайе». «Что бы вы ни знали о событиях, связанных с войнами Англии, с царями России, с расцветом искусств в Италии, ничто из этих знаний несопоставимо со знаниями о самих себе».[4]
Асанте ставит себе в заслугу создание нового направления в истории афроамериканцев, которое он называет афрологией. Что это такое? «Афрология – это афроцентристское изучение концепций, проблем и разновидностей поведения с особым упором на африканский мир, как в диаспоре, так и на самом континенте… это кристаллизация идей и методов ученых, ориентированных на черную расу».[5] Иными словами, афрология – это академическое выражение афроцентризма. Предназначено оно прежде всего для потомков африканцев, вывезенных в Новый Свет, но также и для африканцев в Африке. В сущности, для Асанте это одно и то же. «Мы – африканский народ, – пишет он об афроамериканцах, – новая этническая группа, состоящая из многих древних народов: асанте, эфик, серер, тукулер, манде, волоф, ангола, хауса, ибо, йоруба, дагомейцев и др. И по правде говоря, наша политика, как и выражения нашей религиозности, ближе по своей настроенности к Африке, чем к белой Америке».[6]
Науку, которую Асанте называет то европейской, то западной, он отвергает. Для него это – наука Дарвина, Маркса и Фрейда, последователей Декарта, Лейбница и Ньютона. Все они, по его мнению, «посвятили свою интеллектуальную энергию абстрактным и полуабстрактным темам, а не всеобщим реальностям и истинам. Их мир – это мир частностей, а не всеобщего». «Наука на Западе уступила место технике…». В ней «нет души, нет чувства, нет эмоций, только техника».[7]
Марксизм – часть западных заблуждений. Он, считает Асанте, «упрощает значение нашей истории. Идея, что вся мировая история сводится к борьбе классов – это забвение расистского фактора… Для марксизма все дело в экономике. Почти нет понимания расовой проблемы и культуры… Марксизм во многом зиждется на той же евроцентристской основе, что и капитализм, поскольку для обоих жизнь определяется экономикой, а не культурой… Марксизм в своей основе противоположен африканской концепции общественного развития».[8]
Африканская же наука совсем иная. «Мы возносимся над упадком западной науки и техники к божествам афроцентризма… Для нас нет абсолютного различия между сознанием и материей, формой и содержанием, нами самими и миром», – пишет Асанте.[9]
Проблема, конечно, как всегда, с Востоком, ведь его-то никак нельзя упрекнуть в бездуховности; во всяком случае, никто из антизападников пока этого не сделал. Но Асанте легко ее решает. «Если Запад проповедует материализм, а Восток, прежде всего Индия, – духовность, то Африка сочетает материальное с духовным», – утверждает он. Поэтому «западный мир должен быть возвращен к подлинным идеям Африки» – именно Африки, а не Востока.[10]
Асанте призывает к созданию «новой историографии, основанной на африканских устремлениях, надеждах и концепциях», в первую очередь к замене многих понятий и слов. Например, «рабское имя» заменить «африканским именем», «ощущение поражения» – «победоносными мыслями», «неуверенность» – «уверенностью», «негативное расовое поведение» – «позитивным расовым поведением», «ощущение угнетенности» – «ощущением победы», «сутулость» – «прямой осанкой», «европейскую одежду» – «одеждой, отражающей ваши вкусы», «связи с Европой» – «связями с Африкой», «поклонение европейским святыням» – «поклонением африканским святыням» и т. д.[11]
К понятиям, которые, с точки зрения Асанте, навязаны человечеству евроцентризмом, он причисляет, например, слово «спартанский». Настоящими спартанцами были не жители Спарты, но зулусы, поскольку «ни одна армия никогда не была столь дисциплинированной, как войско Чаки»,[12] и даже с масаями и нубийцами «спартанцы не идут в сравнение». И конечно, выражения «Черный Пикассо», «Черный Аполлон», «Черный Моисей» оскорбительны для черных: почему их героев надо объяснять миру через европейские понятия?[13]
Как и все, кто говорят от лица нации, расы, да, впрочем, и класса, Асанте уверен: он знает, что соответствует и что не соответствует, что приличествует и что не приличествует африканцу. Так, он пишет, что «гомосексуализм не соответствует афроцентристской идее». Он знает о «взрыве гомосексуализма среди черных мужчин», но считает его результатом гнилого европейского влияния. «Мы не можем больше позволять, чтобы наша общественная жизнь подчинялась европейскому упадку», – утверждает он. «Пришло время плановыми афроцентристскими действиями восстановить нашу мужественность. Все наши братья, которые являются гомосексуалистами, должны знать, что им придется подчиниться нашей коллективной воле».[14]
Конечно, переучивать, по мнению Асанте, надо и всех тех, кто не принимает афроцентризм. Асанте не называет их по именам, но очевидно, что это прежде всего религиозные лидеры. Прошло время проповедников, которые «вели наш народ слепой дорогой к белому Иисусу», пишет он. «Мы знаем, что Иисус появился среди евреев, но мы чувствуем также, что Бог есть и у африканцев». Асанте возмущает, что «люди не верят в достопочтенного Элайджу Мухаммеда, а верят в Моисея, Будду, Иисуса, Мухаммеда и разных индийских гуру».[15]
Какую же африканскую религию нужно исповедовать? Асанте называет ее «Птаре» – «Популярная традиционная африканская повсеместная религия» («Popular Traditional African Religion Everywhere»). Характерными ее чертами являются наличие бога-творца; вместилищ бога, таких как «присутствие» или «гробница»; жрецов и жриц; медиумов; гербалистов-врачевателей; психиатров – гармонизаторов ума; прорицателей-ученых; охотников-исследователей. Асанте считает, что «Птаре» существовала задолго до египетской цивилизации, и вклад ее заключался в создании многих понятий современных мировых религий до их возникновения (он оперирует здесь именами, близкими к именам египетских богов).[16]
Трагедия религиозных лидеров, как и всех афроамериканских интеллектуалов, – в том, что «их учили белые учителя или черные, воспитанные белыми». «Белые учителя, – полагает Асанте, – не могут дать нашим детям те представления, которые им необходимы, чтобы преодолеть ограничения». Исправить эту ситуацию можно созданием афроцентристских школ. Ученики в таких школах должны ощущать свою связь с Африкой, приобщаться к ее традициям и, конечно, проникаться афроцентризмом. «Проникшись афроцентризмом, вы иначе будете воспринимать кинофильм, иначе видеть других людей, иначе читать книги, иначе видеть политических деятелей».[17]
4
Asante M. K. Afrocentricity. P. 40, 42, 45, 46.
5
Asante M. K. Afrocentricity. P. 58–59.
6
Ibid. P. 67.
7
Ibid. P. 80.
8
Ibid. P. 79.
9
Asante M. K. Afrocentricity. P. 81.
10
Ibid. P. 82.
11
Ibid. P. 101–102, 105.
12
Чака (1787–1828) – зулусский правитель и полководец.
13
Asante M. K. Afrocentricity. P. 89–90.
14
Asante M. K. Afrocentricity. P. 57.
15
Ibid. P. 47. Элайджа Мухаммед (1897–1975) – основатель движения черных мусульман США «Нация ислама», которым сейчас руководит его преемник Луис Фаррахан.
16
Asante М. К. The Future of African Gods. The Clash of Civilizations: Lecture Presented at W. E. B. Du Bois Centre. 10 July 1998. Accra, 1998.
17
Asante M. K. Afrocentricity. P. 7, 47, 49.