Дорога в никуда

- Ты идиот, - хрипло рассмеялся Зико, лежащий на соседней кушетке. – С чего ты решил, что ваш отец попал в ту деревню? Может его медведь сожрал?

Вместо ответа Пио подскочил к моему другу и грубо ударил его в живот, хищно оскалившись, когда помещение наполнили сдавленные стоны боли.

- Мы с Хё Ри долго разрабатывали план, понимая, что в одиночку не справимся. Было необходимо любой ценой вытащить отца из этой деревни, ведь если верить легенде он не умер, а просто стал невидимым для живых! И тут мы узнаём о диссертации на тему жертвоприношений – как раз то, что нам нужно. Мы пытались связаться с Квоном, но его секретарь постоянно отвечала нам, что он занят, а все работы по данной теме прекращены. Тогда мы решили выловить его силой и доставить сюда. Также нам нужны были ещё два компонента – девушку нашла Хё Ри, а верные друзья отыскались сами, - Пио захохотал и резко повернулся, услышав скрип двери. – Чего так долго?

- Он пытался выбраться и я перевязывала верёвки, - сухо ответила девушка, таща на себе скрученного по рукам и ногам Квона.

Схватив парня за волосы, Пио рывком швырнул его на стул и похлопал по щекам, привлекая к себе рассеянное внимание.

- Ну что, пора колдовать? – ухмыльнулся он, взяв из рук Хё Ри уже знакомую книгу в тёмном переплёте. – Смотри какой раритет, а?

- Я уже говорил, что не колдун…

- Да, ты учёный, это мы слышали, - прервал Квона Пио. – Я ещё раз повторяю – мне нужно вернуть в мир людей моего отца, а какими средствами не столь уж важно!

- Ничего не получится! – взорвался сильно потрёпанный Квон – видимо, его не раз уже били.

- А ты сделай так, чтобы получилось, пока твоя пустая голова не заняла почётное место огородного пугала! – прошипел Пио, сжав пальцы на подбородке учёного.

- Тогда для начала отпусти меня, ибо связанный я ни на что не способен, - холодно произнёс Квон.

Громила, вопреки сомнениям, быстро разрезал ножом, видимо отобранным у Зико, верёвки, сковывающие тело парня. Тот, выдохнув с облегчением, растёр затёкшие мышцы и поднялся со стула, кивая в нашу сторону.

- Нужно усадить их, - приказал он.

- Следи за ним! – мрачно бросил сестре Пио, и поднял с пола Кёна, усадив рядом со мной.

Та же участь постигла Зико, и уже через минуту мы сидели на одной кушетке, плечом к плечу.

- Блистательный план, вы обвели нас вокруг пальца, - усмехнулся я, глядя на бледную Хё Ри, заметно дрожавшую в ожидании обряда. – Это ведь ты подбросила газету Кёну?

- Я, - кивнула она, отведя взгляд. – Не могла же я допустить, чтобы вы все уснули и навсегда остались заложниками деревни.

- Конечно, гораздо лучше стать жертвами обряда, - рассмеялся я, хотя больше всего хотелось взвыть от отчаяния.

- Заткнись! – Пио ударил меня в плечо и повернулся к Квону. – Что дальше?

- Уберите волка, - парень покосился на зверя и передёрнул плечами. – Не понимаю, зачем вы его вообще держите!

- Он оберегает от злых чар ведьмы, что жила в этом доме до нас, - пояснил громила, хватая волка за шкуру и затаскивая в подвал.

- Только не говорите, что это тот самый дом, который остался после пожара? – ужаснулся Кён, прикусывая и без того разбитую губу.

- Именно, та деревня раньше находилась здесь, - кивнула Хё Ри. – Мы с братом отыскали этот дом, решив, что сможем попасть в деревню и найти отца, но она никогда здесь не появлялась.

- Свечки разжигать будем? – пробасил Пио, закрывая дверь в подвал.

- Я уже говорил, что не колдун, и от свечей никакой пользы нет, - огрызнулся Квон, которого вся эта ситуация изрядно напрягала. – И книгу свою заберите, абракадабру из заклинаний я тоже не буду читать.

- А что же ты делать тогда собрался? – взорвался парень, подлетая к учёному и уже занося кулак для удара.

- Перестань! – оттолкнула его сестра, устало закрывая глаза. – Квон, пожалуйста, помоги нам!

Молча кивнув, парень закатал рукава грязной рубахи и столкнул со стола заплесневевшую посуду, со звоном рассыпавшуюся по полу. Я вздрогнул от этого звука, и покосился на Зико, сидевшего рядом. Друг, заплывшие глаза которого вряд ли могли отчётливо видеть, ободряюще мне улыбнулся и опустил голову.

- Нам нужна кровь женщины – благодаря ей лучше стирается грань между мирами, - громко произнёс Квон, переставляя свечи на край стола.

Пио, не раздумывая, схватил сестру за запястье и полоснул ножом, оставляя на коже ровную полосу. Хё Ри запоздало вскрикнула, а Квон уже обмакнул кончики пальцев в её кровь, после чего провёл ими по крышке стола, оставляя ровные полосы. Я с замиранием сердца следил за его действиями, уже начиная догадываться, кого именно принесут в жертву – не просто же так мы сидим здесь, словно бедные кролики. И сейчас мне жаль не столько себя, сколько Зико, моего не смотря ни на что лучшего друга, и Кёна, к которому всё это время был так несправедлив. Я не видел опасности, хотя она была столь близко, не желал видеть очевидного и верил той, по чьей вине и оказался в этом проклятом лесу. Всего лишь игра и фальшь – и разве можно после этого верить кому-то, особенно если этот кто-то женщина?

- Мне нужна вещь вашего отца, - Квон облизнул губы, с отвращением глядя на руки, испачканные в крови.

- У тебя есть? – Пио покосился на сестру и Хё Ри, согласно кивнув, вытащила из кармана медальон, протягивая его Квону.

Обмазав украшение кровью, оставшейся на пальцах, парень аккуратно сложил его на стол и поднял глаза, внимательно осматривая нашу троицу.

- Любое условие правильного жертвоприношения – это то, что в жертву нужно приносить не абы кого, а того, кого действительно любишь. И чем больше жертв будет принесено, тем больший эффект будет у обряда, - голос учёного был сух и бесцветен, и оттого стало ещё страшнее.

- Именно поэтому Хё Ри ловила попутку по дороге на горнолыжную базу – туда же ездят только хорошие друзья, с первым встречным туда никто не потащится, - торжествующе улыбнулся Пио.

- А лавину тоже вы вызвали? – спросил Зико, опираясь на меня плечом, чтобы не упасть.

- Всего-то установили небольшие заряды на вершине горы, - хохотнул громила.

- А как фургон переместился в глубину леса? – встрял Кён, хмуря брови.

- Какие вы любопытные перед смертью, - Пио довольно похлопал в ладоши, но тут же стал серьёзным. – Это не у нас надо спрашивать, а у леса. Здесь всегда так случается, оттого и туристы теряются, если заночуют в этих местах.

Квон вежливо кашлянул, привлекая внимание, и кивнул на зажатый в пальцах Пио нож. Немного посомневавшись, парень подошёл к Зико и развязал ему руки, вручая оружие.

- Убей его, - приказал он, кивнув на меня.

- Что?! – воскликнули мы в унисон.

- Просто убей и всё, - пожал плечами Квон, осторожно приближаясь. – Лучше если одним ударом.

- С какой стати я должен убивать своего друга? – ужаснулся Зико, сжимая в дрожащих пальцах лезвие.

- С той стати, что иначе мы убьём тебя, - фыркнул Пио, вытаскивая ещё один нож из-за пояса и приставляя его к горлу парня.

- Вы всё равно его убьёте! – завопил Кён, но тут же замолчал, ибо локоть громилы ловко разбил ему нос, заставив захлёбываться кровью.

- Ну же, - Пио поторопил Зико, косясь в окно. – Скоро рассветёт и обряд будет лишён смысла.

Хоть это и не по-мужски, но я дрожал. Нет, я просто трясся, будто в лихорадке, и уже готов был рухнуть на колени и умолять о пощаде. Герои бывают только в сказках, а я не смельчак из волшебного царства. И я не хочу умирать – вот так, ни за что, во имя того, чтобы оживить чьего-то отца.

- Минхёк? – еле слышно позвал меня Зико и я, пересилив страх, заглянул в его глаза.

Абсолютно чёрные дрожащие зрачки, в которых перемешаны боль, страх и растерянность. Одно его движение и меня не станет. Мир продолжит жить как прежде, вот только меня уже никогда не будет.

- Друг? – шепнул Зико, упираясь острым лезвием в мою грудь.

Чёрт, кажется я заплакал, иначе как ещё объяснишь то, что мои щёки покрылись горячей влагой. В избушке слишком тихо, как-будто все дышать боятся, предвкушая мою гибель. А я продолжаю смотреть в глаза Зико, и в них, словно кадры кинофильма, проносится наша жизнь. Многочисленные «А помнишь…» превратились в причудливый фильм, захвативший все события, что объединяли нас в одно целое. Там были я и он, всегда, с самого детства, неразлучные и верные друзья. И последний кадр – эта комната и нож, приставленный к моей груди.