Связи

- Надеюсь, ночью ты не пинаешься, – фыркнул он, подложив руки под голову и нагло пялясь на меня.

- Надеюсь, ты помыл ноги, – усмехнулась я, и тут же чуть не получила пяткой по носу.

Рен протянул руку и щёлкнул выключателем. Комната погрузилась в темноту, но тот факт, что мы оба были одеты, всё же немного меня успокаивал. Голова была полна странными мыслями и мне нужно было время, чтобы разобраться в них. Вот только никаких пауз малолетний дьявол предоставлять не собирался. Нагло содрав с меня одеяло, он ещё недолго повертелся и затих, а я, как дура, продолжила пялиться в потолок и прислушиваться к его дыханию.

====== ЧЕТВЕРГ ======

Я проснулась от того, что стало жарко и тесно. Разлепив ресницы, я сначала не поняла в чём дело, лишь спустя пару мгновений осознала, что лежу на своём диване, прижатая носом к мягкой спинке, а сзади меня кто-то лежит и крепко обнимает за талию, обжигая шею горячим дыханием.

Пришлось тихонько пошевелиться и обернуться – ну конечно, какие могут быть сомнения! За моей спиной невинно сопел юный демон, успевший стянуть с себя пижамку и оставшийся в одних трусах. Хорошо, хоть не без них! Я с трудом расцепила его руки и пока Рен сонно мычал, выскочила из-под одеяла. И почему, чёрт возьми, о нашей репутации должна заботиться только я?!

Не успела я разогнуть всё ещё ноющую спину, как дверь в квартиру распахнулась и на пороге появился сонный, но воинственный режиссёр. Схватив за локоть, он рывком выдернул меня из комнаты и отвёл на кухню, предусмотрительно понизив голос до тихого шёпота.

- Тебе пора на работу, а Рен пусть поспит, он и так не высыпается в последнее время! – строго произнёс мужчина, а я только сейчас заметила, что рядом нет операторов с камерами.

- А как же съёмки? – на всякий случай уточнила я.

- Не будем же мы каждый день снимать одно и то же! – фыркнул режиссёр и нагло залез в мой холодильник. – А у тебя есть апельсиновый сок?

Честно? Я обиделась. И не потому, что Рена оставили спать, а меня выгнали работать, а потому, что внезапно вновь почувствовала себя одинокой. За эти несколько дней, что телевизионщики были в моей жизни, я успела к ним привыкнуть и даже полюбить. И если раньше меня не тяготила пустая квартира и одинокая жизнь, то теперь, боюсь, всё будет совсем иначе.

Занятая этими невесёлыми мыслями, я уныло гоняла по городу, закидывая за высокие заборы газеты и молоко. Может, я пропустила пару адресов? Плевать! Это не та работа, за которую стоит держаться. Прошло около двух часов, прежде чем последняя газета улетела в свободный полёт. Можно было разворачивать велосипед и возвращаться домой, но мне почему-то хотелось оттянуть встречу с Реном как можно дольше, словно я боялась его увидеть. Проезжая мимо булочной, я широко улыбнулась и притормозила.

- Доброе утро! – громко поздоровалась я, протиснувшись через дверь и увидев за прилавком знакомого парня.

- Привет! – искренне обрадовался он, махнув мне рукой. – Ты чего в такую рань? Не спится?

- Да я, это… Братец вчера все пирожки съел, может у тебя найдётся новая порция? – смущённо попросила я, состроив милую мордашку.

Вскоре я уже сидела в крошечной подсобке, а на столе передо мной дымилась чашка мятного чая и горка аппетитных пирожков. Желудок запел дифирамбы во славу пекаря, испекшего сие чудо, и я жадно схватила ещё горячее лакомство в ладошку.

- Не обожгись, – предупредительно заметил парень, присевший рядом.

- Ага, – промычала я с набитым ртом.

- Как съёмки? – неожиданно поинтересовался он, подперев подбородок кулаком.

- Ничего так, – кивнула я и улыбнулась.

- Скоро станешь звездой, – усмехнулся парень.

- Я не гонюсь за славой, – тут же отмахнулась я, вспомнив о деньгах, которые вскоре будут перечислены на мой счёт.

- Тогда, может, сходим погуляем, когда съёмки закончатся? – предложил парень, имени которого я не знала до сих пор.

- А? – переспросила я, и тут же закашлялась, подавившись пирожком.

- Можно будет съездить в Сеул, – размечтался парень, а я смотрела на него широко распахнутыми глазами.

- Ага, могу даже пару билетов подкинуть на наш концерт, – раздался знакомый ядовитый голос и я резко повернула голову – в дверях подсобки стоял усмехающийся Рен и мило хлопал ресничками.

- А ты что здесь делаешь? – опешила я, нахмурив брови.

- Помешал? – наигранно удивился блондинчик, схватившись за щёчки. – Ну, тогда я пойду!

Не успела хлопнуть дверь, как я выскочила из-за стола и бросилась следом за братцем, наспех попрощавшись с парнем и даже не взглянув в его сторону. Я догнала Рена уже на улице, когда он поспешно шёл к джипу, возле которого нарезал круги взбешённый режиссёр.

- Где ты была?! – завопил он, только увидев меня на горизонте.

- Работала, – обиженно пробормотала я, не удивлённая его реакцией – меня не было и вправду слишком долго.

- На съёмки! – приказал режиссёр, запрыгнув в машину, предварительно затолкав нас с Реном на заднее сидение.

Рядом со мной уселся оператор, и пока братишка равнодушно смотрел в окно, прибавив громкость в наушниках, он начал шептать мне на ухо подробности утренней сцены в квартире. Как оказалось, Рен был взбешён, когда узнал, что я отправилась на работу в одиночестве. Режиссёр, правда, умело перевёл стрелки на то, что это была исключительно моя инициатива. После услышанного, парень наспех собрался и отправился на мои поиски. Безуспешно объехав весь город он, о чудо, заметил мой велосипед у злополучной булочной, куда и ввалился в твёрдой уверенности, что я там…

Я покосилась на погрустневшего братика и захотела крепко его к себе прижать и потискать как следует. На самом деле он не такой уж и звезданутый придурок, а очень даже милый и заботливый. Ну и, быть может, чуточку ревнивый! Я осторожно протянула руку и ткнула задремавшего блондина пальчиком в щёку. Он тут же распахнул реснички и ударил меня по руке, сердито нахмурив брови. Я всхлипнула и отвернулась. Больше мы друг на друга не смотрели.

Режиссёр привёз нас на главную площадь города, которая, впрочем, оказалась пустынной, что и неудивительно в разгар рабочей недели. Неожиданно мне в руки приземлился мой фотоаппарат, невесть как найденных в завалах в моём же шкафу, и режиссёр в двух чертах объяснил суть сцены. Сегодня мы должны были фотографироваться рядом с городскими достопримечательностями, чтобы впоследствии передать снимки в местную художественную школу, типа, радуйтесь потомки, в нашем городке бывал сам айдол Рен! Идиотская затея на самом деле, фоткаться рядом с фонтанами и памятниками, но спорить со съёмочной группой бесполезно, тем более камеры уже включены.

Рен молниеносно превратился в нежного ангелочка, мило хлопающего ресничками и с удовольствием позирующего перед камерой, а я играла роль улыбающейся старшей сестры, направо и налево щёлкающей кадры. Всё изменилось, когда на горизонте появились… фанатки?! Да-да, именно они. Группа визжавших девчонок, тащивших на себе плакаты с надписями «Рен – наше всё!», «Мы любим Рена», «Рен – лучший!» и «Рен, мы хотим от тебя детей». Блондинчик расплылся в довольной улыбке, принялся обниматься с девицами, раздавать автографы и фотографироваться с каждой по отдельности. Чувствуя себя чуваком, безэмоционально фоткающим обычных граждан на паспорта, я вкладывала в это дело всё своё умение, чтобы снимки получились как можно более скверными и ужасающими.

Могу поспорить, что Рен заметил мою недовольную гримасу и поэтому всё больше раздувался перед девицами, выпятив грудь и сверкая белозубой улыбкой. Прибью гада!

Перед тем, как уйти из квартиры, телевизионщики решили взять персональное интервью у меня и Рена. Братец был первым, и пока он общался наедине с камерой, я пытала режиссёра на предмет сценария.

- Никаких заранее приготовленных речей! Говори, что хочешь, – в сотый раз повторил мужчина, доев все мои съестные припасы.

- Но то, что я чувствую и то, что видят зрители – это слишком противоречиво! – обречённо простонала я, не оставляя попыток прислушаться к тихому голосу Рена.