Страница 14 из 21
— Устроили шоу! — кто-то пренебрежительно фыркнул за моей спиной и, обернувшись, я не смогла сдержать радостной улыбки.
Бэкхён стоял рядом с Чанёлем и кривил губы при виде развернувшейся на сцене картины. Заметив мой взгляд, лидер неожиданно улыбнулся и прищурил подведённые глаза.
— Спасибо за тоналку, — кивнул он, после чего притянул Чанёля за шею и что-то зашептал ему на ухо.
От синяка на скуле не осталось и следа, а отёк был практически незаметен, что не могло не радовать. Похоже, гитарист действительно положительно влиял на Бэка — ещё полчаса назад он был взбешён до предела, а сейчас спокойно улыбался и выглядел совершенно невозмутимым.
Когда Тэмин спустился со сцены, то мгновенно помрачнел. Он уже открыл рот, чтобы отвесить ядовитый комментарий, но строгий взгляд Чанёля отбил у него всякую охоту язвить. Вместо этого, лидер Silicone аккуратно обнял меня за талию и наклонился к уху, но прежде, чем его горячий шёпот обжёг мою кожу, я вырвалась из крепких объятий и, не говоря ни слова, отошла на безопасное расстояние.
Лицо Бэкхёна выглядело весьма напряжённым, но тут раздался спасительный голос ведущей, объявившей выход Mad Smoke. Пожелав парням удачи, я проводила их на сцену и встала так, чтобы было лучше видно. Тэмин, явно нарывавшийся на грубость, вновь обнял меня и дерзко усмехнулся.
— Облажается, — констатировал он, глядя на Бэка, замершего с микрофоном в руках.
— Это мы ещё посмотрим! — рыкнула я, раздражённо сбросив горячие руки.
Тэмин лишь звонко рассмеялся и не оборачиваясь, ушёл вслед за группой. Из-за него я пропустила начало песни и пришла в себя лишь тогда, когда моих ушей коснулся приятный голос Бэкхёна. Резко обернувшись, я прилипла взглядом к сцене и зависла. Все звуки отошли далеко на задний план, а я видела лишь вокалиста, стоявшего в ярком кругу света.
Хрупкие длинные пальцы уверенно сжимали микрофон, а искусанные ранее губы с запёкшейся на них тонкой корочкой крови, хищно изгибались, выплёвывая слова песни. Если выступление Silicone было драйвовым, то песню Mad Smoke можно было назвать мрачной и тяжёлой. Если голос Тэмина был нежным и тонким, то Бэк смело брал высокие ноты, изредка срываясь на надрывную хрипотцу, от которой по коже бежали мурашки.
Он пропускал музыку сквозь себя, корчился в этих звуках, ломался и заново оживал. Во время гитарных проигрышей закидывал назад голову, обнажая длинную бледную шею, покрытую капельками пота. Тёмные волосы, прилипшие ко лбу, блестели в свете софитов, чёрные ресницы трепетали, а когда изредка томно приоткрывались, то зрители тонули в глубинах карих глаз, на дне которых также, как и у главного врага, плескалась бесконечная, ни с чем несравнимая боль.
«Медленно, медленно, медленно
Гаснет фитиль и чадит пустотой, заполняет дыханье.
Раненое сердце, рваное мечется
Уже несколько месяцев».
Бэкхён пел надрывно, будто в последний раз. Эту песню я слышала лишь единожды, на одной из репетиций, но складывалось впечатление, будто парни репетировали её каждый день; заучивали, словно мантру, перед сном; и повторяли, как молитву, по утрам.
«Мы подарили друг другу молодость.
Теперь подарим друг другу билеты во взрослую, чёрствую жизнь.
Я чувствую, что ничего не чувствую.
Так скажи мне, скажи мне, как это перетерпеть».
Впервые за всю песню я перевела взгляд на Чанёля — длинные пальцы уверенно перебирали гитарные струны, а спина чуть сгорбилась, будто Чанни пытался спрятаться за хрупким вокалистом. И хоть он стоял в тени и, если бы не звуки гитары, о его существовании могли и не вспомнить, но какую высокую цену он имел для Бэкхёна? Смог бы он жить без Чанни? Быть тем, кто он есть сейчас? Чем больше я на них смотрю, тем сильнее убеждаюсь, что они нуждаются друг в друге. И если Тэмин однажды вмешается в их отношения, они уже никогда не будут прежними. Вместе они сильные, по одиночке сломанные.
«Холодный душ мне теперь по душе,
Мёртвые мысли стекают по исцарапанной шее.
Прости меня, нет, не прощай, нет прощай,
мы перегорели».
С последним аккордом гитары в зале наступила пугающая тишина. Лишь через пару секунд зрители взорвались овациями, и я аплодировала вместе с ними, искренне радуясь, что могу считать себя пусть маленькой и совсем неважной, но всё же частью Mad Smoke.
========== Глава 12 ==========
POV Тэмин
До окончания концерта я предпринял несколько нерешительных попыток поговорить с Чанёлем, но рядом с ним то и дело крутился Бэкхён, поэтому стоило приблизиться на опасное расстояние, как парень округлял и без того огромные глазищи и скрывался в толпе музыкантов, прихватив с собой коротышку с подведёнными глазами. Мне оставалось лишь в бессильной злобе сжимать кулаки и умолять себя не сорваться. Как можно так сильно любить одного человека и ненавидеть другого?
— Тэ, всё в порядке? — Кай с улыбкой похлопал меня по плечу и кивнул на маячивших в толпе Кёнсу и Тао. — Отметим вместе победу в баре?
— Ты так в ней уверен? — невесело усмехнулся я.
— Одна дамочка из жюри шепнула мне, что большинство голосов наши, — томно проговорил Кай мне на ухо, чем наверняка поднял волну новых слухов о наших с ним «непростых» отношениях.
— Надеюсь, что это так! — я притворно улыбнулся и ловко смешался с толпой.
Оказавшись на крыльце универа, я достал из кармана куртки пачку сигарет и закурил. Табачный дым слегка успокоил расшатавшиеся нервы, но предательская дрожь продолжала сотрясать кончики пальцев.
Тут и там бродила молодёжь, бурно обсуждающая концерт. Где-то за углом звенели бутылками, а в темноте целовались влюблённые парочки. Надо бы тоже девчонку на сегодня подцепить. Может, вся фигня, происходящая в моей жизни, случалась как раз из-за отсутствия девушки ну или, хотя бы, полноценного секса с ней. Что-то в последние дни совершенно не было желания кого-то искать, ухаживать и таскать на свидания. Девицы тоже пошли разборчивые — сами из себя ничего не представляют, но перед тем, как в койку запрыгнуть, должны вытрясти как минимум один поход в клуб, кафе или кино; плюс, ко всему прочему, цветочки и какую-нибудь милую дребедень вроде понравившейся кофточки. Поэтому, когда было совсем невмоготу, я открывал на компьютере папку с порнушкой и Тэмин-младший радостно приподнимался в ожидании развлечения.
С тоской взглянув на свою правую руку, я мрачно сплюнул на ступеньки и потянулся за очередной сигаретой, как услышал за спиной едва различимые шаги. Медленно обернувшись, я заметил Эль и изумлённо приподнял бровь. Видимо, девчонка тоже не ожидала меня увидеть, потому что выглядела не менее растерянной.
— Куда собралась? — щёлкнув зажигалкой, поинтересовался я.
— Да так, — смутилась она. — Парни проголодались, попросили сгонять за пиццей.
— Попросили или приказали? — усмехнулся я, после чего перевёл взгляд на парочку, целующуюся под деревом. — И нравится тебе такое положение вещей?
— Они мои друзья, — упрямо заявила Эль, сведя на переносице аккуратные брови.
— Поверь, друзья не приказывают подруге тащиться поздним вечером в пиццерию. Ну или, по крайней мере, не делают это столь часто, как твои! — мой голос сочился ядом, а нервная дрожь незаметно улеглась, что не могло не радовать.
— За неимением других, я и таким рада, — отрезала девчонка, обогнув меня и продолжив спускаться по лестнице.
Из-за угла донёсся звук разбиваемой о стену бутылки, и я невольно вздрогнул, подавившись сигаретным дымом. Хрупкая фигурка Эль медленно таяла в темноте, и я, сам не зная почему, побежал за ней следом.
Заслышав шаги, она резко обернулась и, кажется, облегчённо вздохнула, увидев меня. Не говоря друг другу ни слова, мы прошли мимо шумной компании и свернули на освещённую часть дороги.
— Почему ты пошёл со мной? — спросила Эль, когда на горизонте замаячила вывеска пиццерии.
— Хочу лично плюнуть в пиццу и пожелать Бэкки приятного аппетита, — пожав плечами, слащаво улыбнулся я.