Я болею тобой

Мне было больно, сердце кровоточило, и Дима помог мне справиться. Помог ощутить вкус счастья и наполнить смыслом мою жизнь.

………Двенадцатая неделя. Первый триместр прошел. Осталось совсем чуть-чуть, и я увижу его глазки, ручки. Мне уже хотелось потрогать и поверить в реальность событий.

Сегодня осмотр у врача. На улице сыро и грязно. Сразу видно, что пришла осень: проливные дожди, золотая россыпь листьев. Красиво, но я никогда не любила осень - она обманчива, за красотой своей таит сумрачные и дождливые дни.

Я иду в больницу, не смотрю по сторонам. Чувствую небольшой толчок.

- Извините,- говорит до боли знакомый голос, я оборачиваюсь.

Ее губы подрагивают, когда она произносит:

- Злата?- удивленно смотрит, смахивая последний показатель боли - слезы. В ее глазах стоит пустота, но сменяется гневом. Пронизывает взглядом, испепеляя меня.

Я хотела спрятаться, убежать, но что-то удержало меня, и я сказала:

- Лена, привет!- нервно прикусила щеку.

Боялась встретиться с Марком, зато повстречалось с совестью. Да, Лена была тем человеком, смотря на которого внутри сжимался тугой узел, накаляя мои нервы. Наверно, это можно назвать чувством вины, и я чувствовала ее каждый раз, как встречала эту прекрасную женщину.

На ней была черная облегающая блузка и классические брюки в клеш, а в руках она держала пальто. Она выглядела вполне обычно, хотя в ней что-то изменилось.

- Что-то случилось?- не успела обдумать, как слова вылетели сами собой.

- Да,- ярость светилась в ее глазах,- к сожалению, случилась Ты,- медленно ответила она,- прости, но мне пора идти. Всего доброго.

Я не могла двигаться, пытаясь осмыслить нашу встречу. И вдруг все стало на свои места.

О, Боже. Я была в немом ужасе. Схватилась за живот, словно пыталась удержать ребенка. У Лены не было никаких признаков беременности, хотя срок уже должен был быть очевидным.

Дошла до скамейки, как в тумане, точнее добрела. Шаги даже шагами нельзя было назвать, лишь автоматическое движение ног.

Крик в душе сменился тихим воем.

Смотрю перед собой, сильнее сжимаю руки вокруг живота. Обхватываю еще крепче. Я должна чувствовать, что ребенок внутри меня. Он есть. Он со мной. Мой маленький. Моя жизнь.

- Дорогой, у нас все будет хорошо,- глажу, успокаивая себя.

Каждую частичку тела переполняет страх. Страх потери.

Перед глазами стояла картина сломленной женщины, в которой растет пустота и заполняется ядом к людям, которые создали эту пустоту.

Я просидела без движения недолго. Вытащила из кожанки сотовый и набрала Юлиану. Никаких приветствий. Хочу знать правду.

- Юль, она потеряла ребенка?- спрашиваю с ходу.

- Ты видела Лену?

Я киваю. Не могу говорить, горло жжет огнем. Не знаю, как она поняла, а может, просто решила, но она продолжила:

- Она потеряла его, еще до того, как Марк ушел. Не смей винить себя, слышишь?

- Она узнала?- сипло спросила я.

Ладони повлажнели, сильнее стиснула трубку, чтобы не пропустить ответ. По ту сторону молчание. Безмолвие. Затишье перед страшной правдой.

«Дыши. Дыши. Вдох. Выдох» - повторяю я себе.

- Юлиана,- вырывается негромкий вскрик.

-Да.

Прозрение всегда болезненно. Ты вырываешься из своего привычного мира и стоишь, пораженный алчностью и фальшью людей. Когда близкий вонзает нож, разрезая тебя пополам, ты ненавидишь весь мир.

Я стала ножом для Марка. Помогла причинить боль Лене, разрезать ее привычный мир на две части.

Сдерживаю ненужные слезы. Уже поздно оплакивать, и выплакала я уже свою долю. Это прошлое. Позади. Да, я никогда не забуду этот урок, который преподнесла жизнь. Правда всегда вскрывается. Всегда.

Правда - слово из двух слогов, но порой, это самое важное и болезненное слово. Оно разбивает или возрождает человека.

Глава 18

- Ты положил свитер?- спрашиваю Диму и складываю в чемодан еще одну футболку.

- Злат, я уезжаю на неделю, а не на вечность.

- Я же переживаю, а вдруг ты замерзнешь.

Проявлять о нем заботу было, как всегда, восхитительно и ново для меня.

Женщина с рождения обладает этим чувством: в детстве оно активизируется и проявляется к маленьким животным или игрушкам, а потом перерастает в заботу о дорогом человеке и ребенке.

- Ладно. Я должен был тебе сказать,-немного замявшись он произносит:-У меня там живут родители. И думаю…. у них точно найдется свитер для нерадивого сына.

- Что? И ты мне об этом говоришь только сейчас?- в шоке спросила я.

- Я не думал, что это важно. Но пока ты мне не решила упаковать еще две сумки…… в которые возможно засунула бы и зимнюю куртку, я решил признаться.

- Замечательно,- взмахнула руками,- Шикарно. И когда ты мне собирался об этом сообщить?

Он смеялся надо мной, а на его лице играли ямочки. Ямочки из-за которых мне всегда хотелось улыбнуться ему в ответ.

- Ну, хватит надо мной смеяться,- специально сердито сказала я.

- Хорошо,- и состроил серьезное лицо на целых пять секунд, а потом снова засмеялся.

- При окончательном переезде, я бы тебе обязательно рассказал и даже познакомил со своей семьей.

В этот момент он медленно обошел кровать и обнял меня.

Стало так спокойно от его объятий. Маленький камин зажегся и его внутреннее пламя дарило нежное, мягкое, заботливое тепло. Оно не обжигало, а согревало изнутри, наполняя мою жизнь счастьем и разгоняя весь мрак.

Сейчас, стоя здесь в этой комнате и наслаждаясь такими уже привычными объятиями, я чувствовала себя защищенной.

- У меня нет от тебя секретов. Просто всему свое время,-тихо сказал мужчина.

- Всему свое время,- эхом отразила его слова,- А сейчас время для…..- я не договорила и толкнула его на кровать. Дима скинул чемодан на пол, а я забралась сверху на него.

Наклонилась к нему, целуя в начале подбородок, потом ямочки и в конце концов такие сладостные губы, я мысленно стонала. Он был самым невероятным мужчиной в моей жизни, умеющий дарить ощущения страсти и нежности в одно лишь касание. Зажигал меня и давал ощутить себя хрупкой статуэткой в его руках.

Дима аккуратно снял с меня футболку и оставил нежный поцелуй на плече. В последнее время я завела новую привычку - носить его вещи дома, чтобы ощущать свежий запах его тела на себе. Мой. Мой будущий муж. Моя опора и поддержка. Моя живительная сила.

Он уложил меня на спину, а я задрожала от предвкушения и щемящего чувства нежности, затем он начал медленно входить в меня. Приятный жар распространялся по всему телу. Он заполнял меня, растягивал под себя, а я проводила рукой по его спине готовая принять его полностью. Мне не хотелось вонзать в него ногти, оставлять следы на его теле. Ведь я знала - это нам не нужно.

Сейчас это был не просто секс, а нечто большее. Не знаю, как назвать это чувство, но нам и не нужны эти условности. Сейчас мы одно целое и никто не сможет это забрать. Мы навсегда отпечатаны друг у друга в душах. Мое имя у него, а его у меня. Они высечены у нас под кожей и оттуда их не вывести….

На следующий день мы встали раньше обычного. Билет на поезд был на 7 утра. Быстро собравшись, мы поехали на вокзал.

Мне было грустно расставаться с ним на целую неделю. Я все стояла и слушала его голос, не разбирая толком, что он мне говорит. Мне просто нравилось слушать его. Смотреть, как он улыбается, понимая, что я летаю где-то в облаках.

- Ведите себя хорошо,- дал он указания на будущую неделю.

- Обещаем кушать во время, но за нее не ручаюсь, вдруг ей снова не по вкусу будет мой завтрак,- погладила скрытый под пальто совсем маленький живот.

- Я как доеду - позвоню,- положил руку поверх моей.

- Хорошо,- поцеловала его в щеку.

- Я выберу нам уютную и теплую квартиру.

- Ты мне пришлешь фотографии?