Страница 20 из 96
- То есть, ты хочешь сказать...
- Да, Илья, чтобы спасти своего друга ты сделал невероятное. Из обычных людей так ускориться могут единицы, да и то крайне редко. Видишь, я недаром выбрала тебя из многих претендентов в экорейнджеры; чувствовала, что в тебе заложен невероятный потенциал!
Андрею хотелось что-то сказать, как-то выразить Илье свою благодарность. Но, не найдя нужных слов, и думая, что любые слова сейчас могут прозвучать недостаточно искренне, вернее, могут быть таковыми восприняты, он промолчал. Только крепче обнял за плечи плачущую Лизу и прижал к боку Сашку, смотрящего на Репина квадратными глазами. Рич хрипло пискнул - единственное, на что был способен в данную минуту, - голос свой он сорвал во время боя.
Репин тряхнул головой и вдруг невпопад спросил:
- А что Изя делал в кузове? Спрятаться хотел?
- Ты не поверишь, Илюха, - хохотнул майор, - спал господин Дворников. У него, оказывается, там надувной матрац был припрятан.
- Почему - припрятан? - раздался возмущенный голос Дворкина. - Я его не припрятал, как вы изволили выразиться, Андрей Николаевич, а просто взял с собой в дорогу. Кстати, может, кто-нибудь желает отдохнуть, так сказать, от ратных дел? Мне не жалко. Матрац, между прочим, практически новый, и зная вашу непонятную брезгливость, замечу: не с помойки.
Его вопрос был проигнорирован всеми.
- Но как вы бились, господа! - восхищённо поцокал Изя языком. - То, что я видел в Энске, кажется мне сейчас сценой из дешёвого гонконгского боевика. Сегодняшняя драка - это что-то... - Изя не договорил, он замер с открытым ртом, уставившись на материализовавшуюся рядом с Марией пламенеющую фигуру Дассана. - Господи ты боже ж мой, джинн!!!
У Рича внезапно прорезался голос - он завыл, протяжно и страшно, как взрослый пёс. Сашка крепко зажмурил глаза, а потом широко распахнул их от удивления, и в самом деле - джинн! Лиза вздрогнула всем телом, охнула и прижалась к майору. Слезы мгновенно высохли на её ресницах. Она всхлипнула и в изумлении уставилась на странную фигуру.
Остальные, кто уже встречался с Дассаном, отнеслись к его внезапному появлению спокойно.
- Не бойся, Сашок, - майор успокаивающе положил сыну руку на плечо. - Это наш друг Дассан. Он не совсем обычный человек. Ты привыкай к его... фокусам.
- Он что - старик Хоттабыч? - неуверенно спросил Сашка. - Вы его из бутылки со дна моря достали? А где его борода? А он желания выполняет? - как из рога изобилия посыпались вопросы.
- Остынь, - строго перебил его майор. - Все вопросы потом, сейчас быстро по машинам и ходу. Нашумели мы тут неслабо - могут менты подъехать или дружки этих... архаровцев, будут нам неприятности.
- А джинн с нами в машине поедет? - не удержался Сашка и, оправдываясь, добавил: - Рич его боится...
- Уже нет, - отозвался на общем канале Дассан, чтобы его услышали все. - Рич, ко мне!
Пёс, повинуясь мысленному приказу, нехотя затрусил в сторону зовущего. Фигура стала плотнеть на глазах, материализуясь в высокого чернобородого мужчину крепкого телосложения. Рич обежал вокруг, завилял хвостом и неожиданно ткнулся носом в колени Дассана.
- Здравствуйте, Георгий Фомич, - пролепетала Лиза и стала оседать на асфальт.
Доктор погорячился, похваставшись Рябову, что по первому требованию обеспечит ему разговор с пострадавшим на пожаре видеоконтролёром - Сергей Горшечкин неожиданно впал в кому.
- Привести в чувство сможешь? - спросил Иннокентий Иванович, брезгливо морщась - пахло в палате прямо сказать, не розами.
- Дело нехитрое, - хмыкнув, ответил Доктор, но Рябов уловил в интонации его голоса некий скепсис.
- Тем не менее, ты сомневаешься.
- В том, что выведу из комы - ничуть, - пожал плечами Доктор. - Вот окажется ли толстяк после моего вмешательства адекватным собеседником - большой вопрос.
- Но ты же... - Кеша не договорил, но весьма выразительно взглянул на Доктора и со значением наклонил голову.
- Я, конечно, могу впрыснуть этому хлопцу одну чертовски эффективную штуковину из имеющегося у меня арсенала психотропных препаратов и, естественно, использую не менее эффективные методики, но... - Глеб тоже не договорил; склонив голову набок, с обаятельной улыбкой Торквемады посмотрел в глаза господину Куратору.
- Но... - повторил Иннокентий Иванович, ожидая продолжения начатой Доктором фразы.
- Но должен предупредить, что этот разговор будет единственным. Тебе вообще-то нужен этот парень? Всё время забываю его фамилию, смешная такая...
- Горшечкин. Сергей.
- Ага. Так вот: если этот Сергей Горшечкин тебе не нужен - нет и проблем.
- Да у меня в принципе к нему только один вопрос...
Рябов замолчал и задумался. Нужен ли ему Горшечкин? По большому счёту, нет. Расскажет всё, что знает, и пусть отдыхает... с богом. Но с другой стороны, обо всём ли удастся его расспросить, не упустит ли он, Рябов, какой-нибудь мелочи? А допрос будет единственным, как говорит Глеб, повторного не предвидится. И ещё один момент: как сложатся обстоятельства, каким образом и по какому сценарию пойдёт операция, никто не знает. А Горшечкин, как доложила Скрипченко, друг детства Ильи Репина. Тут надо подумать...
- Ты думаешь, он может что-то знать? - Рябов даже вздрогнул от неожиданно прозвучавшего вопроса.
- О чём?
- Да ладно тебе... О том, куда эти деятели свалили.
- Какие деятели?
- Кеша, если бы я не знал тебя тысячу лет, то решил бы, что ты нуждаешься в помощи специалиста по вправлению мозгов, то есть в моей помощи. Ну, конечно же, я имел в виду наших беглецов: Марию, двух этих молокососов и ещё одну... повариху что ли. Кого же ещё?
- Стало быть, их побег - секрет Полишинеля, - Иннокентий Иванович устало закрыл глаза и потёр виски, пробормотал еле слышно: - Собственно, этого стоило ожидать.
- Голова болит? - без особого сочувствия спросил Доктор. - Хочешь, пилюльку хорошую дам?
- Знаю я твои пилюльки, - ворчливо отозвался Рябов.
- Так что, мне возвращать потенциального свидетеля Горшечкина в мир наш суетный? Будешь его допрашивать?
- А если он сам из комы выйдет, жить будет?
Доктор удручённо вздохнул и развёл руки в стороны.
- На всё воля божья... - но тут же бодро добавил: - Да будет, куда он денется!
- Это ты мне уже говорил, - саркастически заметил Иннокентий Иванович.
- Понимаешь, Кеша, - начал Доктор, - кома - это такая штука...
- Не продолжай, - остановил его Рябов. - Ладно, подождём... Да и зачем нам людьми разбрасываться! Начальник службы безопасности говорит, что Горшечкин был неплохим специалистом... Слушай, Глеб, а чем это у тебя здесь так воняет?
Доктор потянул носом:
- Да вроде ничем особенно... А, мазью Вишневского, наверное. Я-то уже принюхался, не замечаю.
- Фу, гадость какая! Мне кажется, к этому принюхаться невозможно...
- Ну, у меня же здесь не ожоговый центр, - пожал плечами Глеб. - Что есть в наличии - тем и лечу...
Выйдя из стационара и заметив какое-то движение у ворот, Рябов приложил руку козырьком к глазам и стал с удовольствием наблюдать, как на территорию учреждения въезжает кортеж, состоящий из двух внедорожников: чёрного млечинского 'Ленд Крузера' и незнакомого вишнёвого 'Порше Кайена', а также автозака, угнанного беглецами из гаража. О том, что пустой автозак обнаружен на парковке полыноградской базы отдыха 'Полярная звезда', а вместо беглецов из внедорожников, направляющихся в сторону Энска вытряхнули каких-то левых водил, ему уже два часа как отзвонился Лёня Чаркин. Поэтому Иннокентий Иванович идти на КПП не стал, а сразу направился в лабораторию.
Куратор Рябов старался не покидать на долгое время напичканное электроникой помещение, с нетерпением ожидая донесений от своей агентессы Елизаветы Скрипченко. А она молчала - упорно и весьма подозрительно, - уже сутки о беглецах не было ни слуху, ни духу. Иннокентий Иванович не раз пожалел о том, что ему пришлось доверить операцию такому слабому и малоподготовленному агенту. Но другой кандидатуры у него не было...