Смертельная песня (ЛП)

Она была рождена для этого. Я забралась на платформу храма. Она всю жизнь подавливала ки. Мы не могли спасти гору Фудзи, если она не освоит контроль. Какой бы сильной она ни была, я могла помочь, пока со мной была Мидори.

Я знала это, но упрямые человеческие чувства не унимались. Они бушевали внутри, как ветви в бурю. Я прислонилась к деревянному поручню, борясь с собой, пока смотрела, как Такео учит Чиё сражаться.

Она быстро схватывала, может, потому что занималась спортом. Она двигалась легко и четко, и когда Такео показывал, какую стойку занять, она всегда делала так, как он показывал. Она все еще улыбалась, но напряжение на ее лице делало ее красивой.

Они смотрелись вместе. Я поняла это, когда Такео обхватил ее локоть, объясняя, как использовать ки, чтобы вырваться из хватки. Он улыбнулся, когда она успешно вырвалась, улыбнулся так тепло, как обычно обращался ко мне. Мне стало не по себе.

Она не раздражала его теперь. Он был впечатлен. Идеальная история, да? Страж замка влюбился в девушку, которую ему нужно было привести домой?

Шаги прозвучали на платформе за мной. Кейджи прижался к поручню и смотрел на двор. Через миг он взглянул на меня.

- Ты задумалась, или там что-то происходит?

- Они тренируются, - сказала я. Было странно видеть пустой двор. Так было бы со мной без Мидори. – Хочешь посмотреть? – спросила я, протянув руку. Кейджи посмотрел на нее, на меня, а потом обхватил мою ладонь. Его кожа была гладкой и сухой. Я послала ему легкую ки, он мог ее и не заметить, но так он смог бы видеть ками. Мое зрение стало тускнеть, но я подавила желание взять больше сил у подруги-стрекозы. Она уже много дала мне.

Кейджи обхватил мою руку крепче.

- Эй! – сказал он. – Это круто. Они там.

У него была ки, как у всех живых. Она шептала в мою ладонь. Он не мог ее использовать, кроме как для жизни, если его не научить этому, как воина или монаха, о них мне рассказывала Аямэ. Но ки была там, как и моя, когда Мидори оставила меня.

Я заметила его восторг, смесь гордости и страха от того, что он здесь, а за этим и печаль. Я знала эту печаль: потерю и тоску по утерянному. И я хотела переплести пальцы с его, словно так я могла облегчить боль. Я посмотрела на него, гадая, откуда его печаль.

- Как ты это делаешь? – спросил он, посмотрев в этот миг на меня. – Если ты даже не… - он посмотрел мне на макушку. – Ха-ха! Стрекоза – ками, да? Помогает тебе.

Я хотела забрать у него всю ки. Нужно было просто убрать руку.

- Я говорила раньше, что не знаю, о чем ты, - сказала я.

Он криво улыбнулся.

- Ах, прости. Я не хотел тебя расстроить.

Когда я не ответила, он опустился на колени, он словно делал это каждый день.

- Прошу, прости, - сказал он, умоляюще протянув руку. – Я не хотел обидеть.

- Думаешь, это сработает? – спросила я, глядя на двор. Краем глаза я увидела, как Кейджи пожал плечами.

- Я даже не знаю. Мне упасть ниц? Это поможет?

Он начал, не ожидая ответа, и я схватила его за плечо раньше, чем его лоб коснулся пола.

- Хватит, - прошипела я. – Это смешно. Чиё тебя все еще видит.

Он посмотрел на меня с серьезным выражением, но хитрым блеском в глазах.

- Я прекращу, если ты улыбнешься.

Губы невольно дрогнули.

- Ладно, пойдет, - сказал он и снова встал у поручня. – И вообще-то, - сказал он, - я тебе говорил, что я не из-за Чиё тут. Так что могу валять дурака, если хочу.

Сердце екнуло.

- Я не хочу, - сказала я, игнорируя это. – Мы пытаемся спасти священную гору от демонов и призраков якудза или кого-то еще. Глупости нам не помогут.

Кейджи повернул голову.

- Якудза? – спросил он. – Как это понимать?

- Похоже, демон, что ведет призраков, был человеком, которого убили, - Кента Омори. – И он был преступником при жизни. Мы с Чиё искали в компьютере, она назвала его якудза. Другие призраки тоже могут быть такими, - я замолчала. Любопытство все же покалывало. – Если ты не хочешь впечатлить ее, то почему пошел с нами?

- Не хочу, чтобы мир захватил демон, как и ты, - сказал он и поправил очки. Вдруг он показался таким же уязвимым, как когда спал на полу храма. – И я надеялся, что если помогу… Может, ками меня как-то наградят?

- Н-не знаю, - сказала я. Я думала о таком де вчера, но из его уст эти слова напугали меня.

- Дело не во мне, - сказал спешно Кейджи. – Это… из-за брата. Пару лет назад, ах, был инцидент, и теперь он многого делать не может. Он всегда заботился обо мне, понимаешь? Но теперь нам сложнее даже общаться, и ему бы понравилось, если бы все вернулось в норму. И мне. Если они могут.

Та потеря. Он опустил взгляд, словно смутился, что столько рассказал, но его желание было не таким эгоистичным, как мое.

- Думаю, родители Чиё сделают все, что могут, - сказала я. – Они вылечили сестру госпожи Икеды. Конечно, они захотят отплатить за помощь Чиё.

- Думаешь? – спросил он.

- Уверена.

Он медленно улыбнулся, и мое сердце колотилось, мы словно были в сговоре, он протянул руку.

- Можно посмотреть еще раз? – спросил он, кивнув на двор.

Я почти забыла о тренировке Чиё. Мои эмоции были другими, но не менее запутанными. Может, нельзя было винить за это Кейджи. Я коснулась его пальцев. Он смотрел на меня еще миг, а потом повернулся ко двору. Было почему-то больно терять его взгляд.

Такео и Чиё стояли бок о бок, целясь в один из фонарей. Казалось сначала, что они просто смотрят на него. Камень упал, и Чиё вскинула радостно руки.

Он учил ее, как посылать ки без движения. Это было в десять раз сложнее, ведь направлять энергию руками было проще. И она сбила каменную фигуру, что весила больше нее.

Может, нам можно будет уйти днем в долину к Рин. Это радовало.

- Похоже, призраки должны бояться, а не я, - сказал Кейджи со смешком, но дрожь тревоги прошла через его ладонь ко мне. – А за сокровищами мы будем ходить так же, как в прошлую ночь? Это страшновато.

- Демон не будет посылать призраков защищать сокровища, пока не узнает о пророчестве, - сказала я, - и ему неоткуда узнать. Мои… родители Чиё не выдадут эту информацию, а другие ками не знают.

- Рад слышать, - сказал он. – О! – он свободной рукой полез в карман. – У меня есть немного выпечки из магазина в сумке. Ты, наверное, тоже голодна. Будешь?

При виде пончика в фольге я ощутила голод. Рука дрогнула, но я остановила себя.

Он предлагал, потому что думал, что мне, как и ему, нужна еда. Потому что думал, что я человек, а не ками. Если я возьму, то докажу, что он прав.

Вдруг мысль, что нужно хранить секрет дальше, утомила меня. Это было важно? Он знал правду, он не верил моим уловкам. Он не собирался выдавать меня Чиё. А я была голодна.

- Спасибо, - сказала я.

И хотя он не видел, пока мои руки были заняты, Кейджи смотрел на двор, а я развернула обертку и проглотила сладкий пончик. Когда я доела, во рту было сладко, но желудок успокоился. Он повернулся ко мне.

- Они говорили тебе? – спросил он. – Когда ты была в горах, ты знала, что ты – замена?

Было приятно признаться кому-то.

- Нет, - сказала я. – Я узнала три дня назад.

Он скривился.

- Это жутко. Ты думала, что ты – звезда, а оказалась дублером.

- Дублером? – спросила я.

- Как в театре, – мое смятение не развеялось, он продолжил. – Я был один год в театральном кружке. Когда ставишь пьесу, есть актеры, а для главных ролей – дублеры. Люди учат все реплики и действия, на случай если актер заболеет. Но они обычно лишь стоят в стороне. Я пару раз таким был.

Ужасная печаль, что охватила меня вчера, когда я играла на флейте, вернулась.

- Все не так плохо, - сказала я, скорее себе, чем ему. – Я нужна им. Все еще нужна.

Мои слова повисли в воздухе, а Чиё вернулась в материальный облик с дрожью.

- Эй, - сказала она, хмуро глядя на Такео, хотя голос был бодрым. – Ты нарушил мою концентрацию. Так не честно.

Такео тоже изменил облик, темные глаза были полны тревоги.