Страница 3 из 22
– Как вы смеете, плутковник? Я министр обороны, а не хрен собачий.
– Именно собачий. Обрадовался, когда предложили должность. Теперь нанимаешь убивать своих. Ну да ладно, вали девятку, и мы согласны. Девять тысяч долларов за один вылет и по рукам. Бог простит. Если не мы, пойдут другие. Но если попадутся твои наемники, не серчай.
– Используй переговорное устройство.
Оба летчика получили по девяносто тысяч долларов на десять вылетов, приблизительно, на семь дней. Массированные бомбардировки населения Славянска начинались в восемь часов, а иногда и в пять часов утра. Вылет засчитывался летчикам, потому что они обычно разрушали водопроводную систему, оставляя людей без воды, станции электроснабжения, а сами были неуязвимы.
Винтовки, пулеметы и даже мини-ракеты не доставали их в воздухе.
В этот раз бойцы народной самообороны тоже имели, чем похвастаться, они подбили четыре БТРа, два танка старой конструкции.
Жены, сестры и бабушки выползали из подвалов, наспех жарили блины на домашней кухне, заворачивали в полотенца и несли бойцам в места их расположения. При этом необязательно мать несла своему сыну, а тёща – зятю, они несли любому бойцу. Так женская половина сопротивляющихся геноциду превращалась в террористов с точки зрения лживых журналистов, психически нездоровых депутатов Верховной Рады и руководства Киевской хунты.
– Маня, ты напекла блинов для ребят?
– А то, как же! – отвечала Маня.
– Вот ты уже террористка и сепаратистка.
– Сепаратор у меня есть, а вот террориста нет.
– Будет, пришьют бандеровцы.
Летчики сбросили несколько бомб, хорошо зная, что будет результат, будут убитые и раненые, и что им за это никакой ответственности не нести: цивилизованный запад закроет на это демократические глаза и запихает вату в демократические уши.
Генерал Киваль позвонил в Луганск Александру Оксанченко.
– Неплохо работаете, ребята, но у меня есть одна просьба. Эта просьба согласована со спонсором этой операции Вальцманенко. Выпустите одну ракету по зданию областной Рады Луганска, там сейчас проводит совещание так называемый народный губернатор Болотов. Шлепните его, пожалуйста. Пять тысяч еще дополнительно. Перешлю прямо завтра.
– Ну, иди, Саша, – сказал Ялышев Оксанченко. – Ты любитель приключений.
В два часа дня, когда уже все везде стихло и даже бойцы народной самообороны стали отдыхать по очереди, летчик Оксанченко зарядил свой самолет несколькими ракетами и бомбами, после чего поднялся в воздух. Несколько минут полета, разворот, и он уже был у цели. Окна на здании областного совета были закрыты и стекла отсвечивали, что не нравилось Оксанченко. Один раз пролетел вхолостую, ругнулся матом и стал разворачиваться. Где-то с расстояния восьмисот метров нажал на гашетку и ракета, окруженная пламенем, влетела в окно на третьем этаже. Он даже не успел сообразить, что там могло произойти, и стал ждать сообщения, либо звонка министра обороны Киваля. Ракета, преодолевая бетонные стены, рассыпалась на мелкие и крупные осколки, косила людей. В мгновение ока погибли восемь женщин, в том числе и министр здравоохранения Архипова Наталья, молодая, красивая женщина, которую все боготворили за ее доброту, стремление оказать помощь любому, кто к ней нуждался. Она стояла на балконе с двумя женщинами и ее смерть была мгновенной. Те, кто получил мелкие осколки, умирали, истекая кровью. Бойцы народного ополчения стреляли вслед самолету-убийце, но это было напрасно. Самолет улетел, как птица с гнезда, когда ее хотят поймать.
Киваль позвонил тут же, едва Оксанченко приземлился.
– Саша, результаты хорошие. Только тебя там не было, ты не взлетал. Сейчас начнутся обвинения, прежде всего со стороны России, а возможно, и со стороны других стран. Мне тут передают все: Вальцманенко, Яйценюх, Трупчинов, Ваваков, короче, вся элита. Вальцманенко поехал на «Пятый канал» телевидения. Они должны подготовить сообщения. Открой программу, послушаешь, что говорят.
И действительно, уже в вечерних новостях «Пятый канал» сообщал, что террористы, так называемые бойцы народной армии Луганска, бомбят своих, это они стреляли по окнам администрации, убивая мирных жителей. Сам министр обороны был приглашен на «Пятый канал» и выдвигал эту версию. Ему заранее вручили бумажку с текстом и сказали: выучи, генерал. Эту бумажку Киваль потом передал своему заму, зам пошел на другой канал и там прочитал слово в слово.
Этого мало, ко лжи подключился Яйценюх, но Яйценюх не читал, он рассказывал наизусть, прибавив к этому, что террористы поссорились со своим народным губернатором, что он убегал от них по лестнице, а они палили в него из гранатометов.
На другой день приехало несколько журналистов из западных стран, и обнаружили совсем другое. Доложили Бардаку, но тот спросил:
– Когда будет порядок? Бардак уже надоел. Стрельбы не было, женщины не гибли, это все выдумки российских террористов. Гуд бай.
В городе был объявлен трехдневный траур по погибшим. Похороны прошли в спокойной обстановке. Успокоило ли это жителей, испугало их? Отнюдь. Каждый, от мала до велика, наполнялся ненавистью к так называемым братьям, родившемся на западе в местах Речи Посполитой, которые посеяли семена ненависти между востоком и западом.
4
Мужественные ополченцы Донецка и Луганска создавали свою армию в трудных условиях. Правда, за их спиной была Россия, а за карателями – Америка и весь остальной мир, которому Россия пока не научилась противостоять ни на поле боя, ни в информационной войне. Запад цеплялся к каждой мухе и делал из нее слона, дабы убедить свой народ в агрессивности не только русского государства, но и русских как таковых.
Отсюда и вялые действия, некая растерянность перед западом, тем более что все драли глотку за так называемую оккупация Крыма, хотя все знали, что Крым – русская территория. Под мощным информационном напором, мы поневоле чувствовали себя виноватыми. Западные швабы и особенно америкосы, поддерживали украинских нацистов и материально, и посылали вооружение, а также массу наемников.
Кроме этого не все жители Донецка и Луганска, стали под ружье единым фронтом: не все представители мужского пола брали в руки оружие, чтоб сообща оказывать мощное сопротивление карателям. Шахтеры по-прежнему продолжали спускаться в шахты добывать уголь. Они, как бы были не против, чтобы войска хунты потерпели поражение, но сами предпочитали придерживаться известного постулата: моя хата с краю, я ничего не знаю. Были и такие, кто просто отсиживался. Но основной костяк семимиллионного юга крепчал, сплачивался, опирался на поддержку соседей, живших по ту сторону границы, хорошо понимая, что без такой поддержки, не выстоять.
Первые успехи окрылили мужественных повстанцев: они окружили две воинские части регулярной украинской армии и предложили сдаться без боя. Руководство одной воинской части пошло на контакт и приняло все условия победителей, командир второй воинской части, куда входили бандеровцы, представители Правого сектора, отказался. Пришлось применять оружие. В ходе боев с карателями, стало ясно: бандеровцев ждет плен, либо полное уничтожение. Но они надеялись на подкрепление.
– Рассчитывайте на свои силы, – ответили им. – Никакого подкрепления вам прислать не можем, наша армия, победоносная наша армия, воюет на других направлениях, они не просят подкрепления, а вы просите. Кому это может понравиться? Лупите террористов и про сепаратистов не забывайте. Помните девиз нашего президента: вперед и еще раз вперед.
– Бойцов из Правого сектора пришлите, – настаивал капитан Ротозейко. – Они хорошие ребята, воюют отлично с сепаратистами. А мы…., а нас окружают сепаратисты.
– Не могет такого быть! Шоб какие-то там семпаратисты при поддержке москалей, да ты шо, пособник? Иди ты в жопу.
– Сам иди, мурло.
После этих слов Ротозейко бросил трубку и взял автомат. Автомат был заряжен полностью, но что-то все время заклинивало, а тут все палили из пулемета, потом через двойную раму пролетел коктейль Молотова. Ротозейко отбросило на несколько метров, а куда делся автомат, он долго не мог сообразить. К нему подошел лейтенант Лопата, подал руку и Ротозейко поднялся с места. В это время просвистела пуля мимо левого уха.