Страница 2 из 46
Ну, слава богу, вырулил.
В разговор вступил, заскучавший от теории, здоровяк.
— Вы о птичках или конкретика просматривается?
— Дима, не гони, — обрезал собеседник. — Похоже парень к перекрестку подъехал. Путеводитель каменный читает — направо, налево… Коня там или жизнь…
Как психолог — парень неплох. По крайней мере, что я на жизненной развилке — разобрался. Прикольно — я надпись «разбираю», они — меня. Что за мэн, что за конь?
— Костя правильно сказал, — пробасил здоровяк, — Но слова — ветер. Дела, только дорога кажет.
Холодноглазый, которого оказывается звали Костей, хлопнул меня по плечу.
— Не грузись, брат. Давай «на посошок» и мы погнали — дорога ждет.
Жаль, но увы — капитальной пьянки с разговором сегодня не случится. Мы дружно звякнули «стеклом». Байкеры встали. Костя протянул визитку.
— Надумаешь — звякни.
Похоже — заценил. Надеюсь, не Армани. Поддельный, кстати.
Парни вышли. Во дворе сочно рявкнули моторы пустив дрожь по стеклу.
Да, наверно что-то в этом есть — мчаться как кентавр, в ночи. Только куда? От чего?
Не мое. Сам бегу. Зачем попутчики, когда нет цели?
Понедельник кончился, а с ним — старая жизнь. Хотя, тогда я так не думал. Ошибся…
Глава 2
Вторник. Утро, 5.31.
Проснуться в бешенстве?
Легко. Женский визг в шестом часу утра обеспечит нужное состояние. Особенно с похмелья.
В гудящую голову будто ткнули ржавым гвоздем. Поковыряли. И протолкнули глубже. Через две секунды я возненавидел отель и всех ужратых, гламурных сук. Через четыре, вслепую обулся. И через шесть, в трусах и кроссовках в бешенстве распахнул дверь в коридор, воздвигшись Командором на пороге.
Типичная картина курортного отдыха: пьяное мужское тело на полу, визжащее женское — у стены. И местный «мачо», стоящий нос к носу с вопящей девкой. Ко мне, естественно — задом. Что вы не поделили, суки!? Кто будет сверху?!
Ухажер отвесил даме оплеуху. Я — пендель в мужской копчик. Мачо, поджав пострадавшую конечность подал голос. Теперь орали дуэтом. Стерео?..
А что ты думал, тварь? Нехрен мудохать девок ранним утром, забив болт на весь отель.
Отвизжавшись, любитель славянских блядей начал разворот. Зря — мой запал не иссяк. В удар правой я вложил немалый вес и жесткое похмелье. Челюсть «Ромео» щелкнула. Шум падающего тела. Благословенная тишина, разбавленная тихими всхлипами у стенки. Багровая пелена потихоньку спадала с моих глаз.
Нет, я не буйный. Завожусь быстро…
Порядок восстановлен? Можно в люлю? Я показал девке профилактический кулак, кинув прощальный взгляд на «потерпевших». Еще один, более тщательный. Может, все же «белка»?
Увы — не она. Из-под тела аборигена торчал приклад. Кажется, я свернул челюсть местному менту!
Позвоночник превратился в унылую субстанцию. Ментов нельзя бить просто так. И за непросто. Не любят, суки…
Не откупиться. Да и нечем… Пары тысяч наличности тут явно не хватит. В голове пронеслась вереница образов — драп в аэропорт, визг местного МВД и МИДа, вдогонку. И долгие, отеческие беседы в родной ментовке. Про только начавшийся отдых даже и вспоминать…
Мда, удачно съездил…
Я перевел взгляд на всхлипывающую дуру и открыл пасть. Вопрос я задать не успел — со стороны лобби дважды огнестрельнуло. Меж лопаток похолодало. Уютная гостиница быстро превращалась в не пойми что.
Я обратился в большое ухо, утеряв интерес к битой даме. Вроде тихо. Похмелье однако, прошло. Прокравшись коридором до поворота, одним глазом я глянул в лобби. Вид на стойку и портье. Замер — прям суслик на кучке. Вид бледноватый, что-то тихонько завывает. Что и кому?..
Вспышка в лобби, грохот по ушам. Портье, мотнув руками, исчез. Застрелили? Круто местные гуляют.
Не став досматривать, я максимально бесшумно вернулся на исходную. Обойдя троицу в коридоре я тихо прикрыл дверь и принялся за сборы. Мент, стрельба, убийство портье… Мужики при оружии лапают отдыхающих девок… Валить! Срочно!
Паспорт, бабло и севший мобильник полетели на измятую кровать. По-быстрому натянув майку и джинсы подумав, я добавил легкую куртку. Заново обувшись, я рассовал по карманам тонкую пачку «зеленых», телефон и документы. Подхватил со стола сигареты с зажигалкой. Готов.
Пора выметаться, выписываться не будем.
Новая стрельба. Похоже — с улицы. Что за хрень? Заваруха приобретала масштаб. Во что я вляпался? Я замер посреди комнаты, не зная что делать — лезть в окно или… Куда мне, бедному, податься?
Поражаясь сохранившейся способности соображать, но чувствуя — это ненадолго, я подошел к занавеске и не трогая тюль, глянул в окно. Стометровый пустырь поросший выжженной травой и редкими деревьями разделял меня и кремовое здание соседнего отеля. Вдоль отеля шел густой кустарник, упиравшийся в пляж. Левее просматривался серый кусочек моря. Все выглядело пусто и хмуро. Кто стрелял?
В других условиях я пожалуй, затаился бы в номере, но мент со свернутой челюстью у дверей — подталкивал к действиям.
Собравшись с духом, я взялся потной ладошкой за ручку балконной двери. В этот момент пейзаж зашевелился — на заднюю веранду соседней гостиницы снося пластиковые столы выбежало семеро. Трое не останавливаясь сразу рванули вдоль пляжа. Оставшиеся, в том числе — две девки, замешкались. Судя по жестикуляции — спорили. Из тех же дверей выскочили еще двое. Четверка прекратила спор развернувшись к «пришельцам». Ближний из последней пары прямо на ходу вскинул руки. Очередь была отлична слышна. А еще — видны четверо упавших.
Подкатила тошнота.
Один из лежащих приподнялся. Кажется — девчонка. Два быстрых, почти слившихся выстрела. Девка упала. Один из стрелявших вышел на открытое пространство и выпустил остаток магазина в сторону пляжа. Постояв, он закинул автомат на плечо и вернулся в отель. Второй, закурив, пошел следом. Как хозяин — не торопясь, не скрываясь. Даже не смотря по сторонам.
Отойдя от окна я тотчас блеванул, а отдышавшись — вытащил сигареты. Руки тряслись. Помучившись, я наконец прикурил, первой затяжкой всосав треть сигареты и лихорадочно соображая — «что делать»?
Что делать, блин?!
Как ни крути вариантов всего два — сидеть на жопе и молиться или лезть в окно… и тоже молиться.
Я порылся в заботливо упакованном гостиничном холодильнике и вытащил первую попавшуюся емкость. Припал. Пойло обожгло, однако сто грамм чуток согрели душу, родив третий выход.
Уронив на ковер пустой пузырек я прислушался. Тихо. На грани слышимости, со стороны коридора, слышались голоса. Сделав над собой сверх-усилие, я открыл дверь. Девка и пьяный мужик исчезли. Остался только мент, лежащий в той же позе. Мент ли?
После увиденного я засомневался. Ладно, семь бед — один ответ! Убедившись что посторонних нет я за шкирку втащил беспамятного «Ромео» в номер.
Прикрыв дверь ногой я вытащил тело в центр комнаты и перевернул. Лет тридцать, смуглая кожа, обильная небритость. Ну и естественно — опухшая челюсть.
Не обращая внимания на красоту морды красавчика я оглядел его с ног до головы, пытаясь понять — мент или?..
Смахивало на «или». Формы нет, одет не в слишком чистую «гражданку». Единственные признаки принадлежности к «органам» — оружие и жилетка. Кажется, военные называют такие разгрузочными — зеленая херня на молнии, с кучей карманов на пузе и боках. Из расстегнутых карманов торчали горловины набитых магазинов. Автомат, висевший на шее — «Калашников». Не уверен, но кажется местные вооружены чем-то другим. Или нет?
Логика окончательно отказала. Положившись на собственное воображение, я вперился в лежащего, пытаясь вообразить хотя бы теоретически — этот заросший юный дядя может быть арабским ментом?
На мента эта морда походила, как вошь на удава. Хоть убейте — не бывает ментов с такими грязными лапами. По крайней мере — по моему разумению. У моей покойной мамы было выражение — «можно сеять морковку под ногтями», как крайняя степень недовольства чистотой рук. У этого типа можно было высевать огород.