Роковое дело (ЛП)

– Сегодня утром ты задел чувствительную струнку, – объяснил Джадсон. – Своей речью о скромных началах. Ситуация благоприятная…

– Вы провели опрос на мою кандидатуру? – поразился Ник. – Уже?

– Ну конечно же, – казалось, Ричард оскорблен недоверием Ника. – Почти вся Вирджиния и большинство чиновников из Вашингтона наблюдали за похоронами. Ты произвел впечатление. – Ричард очаровательно улыбнулся Сэм: – Еще и ваши отношения с сержантом…

– Не вмешивайте ее в это, – отрезал Ник. – Не трогайте ее.

Грэхем облокотился на стол и наклонился к Нику:

– Ты знаешь, как все работает. Все средства хороши, включая личные данные. Но партия готова предоставить поддержку, если ты этого хочешь. К этому времени завтрашнего дня ты уже можешь стать сенатором Соединенных Штатов. Все, что тебе нужно, – согласиться, и это станет реальностью.

– И мы не говорим о популярности вашего имени, – добавил Ричард. – Дело в вашей энергичности, очевидной политической смекалке, общеизвестной связи с О'Коннорами и вашей привлекательности как кандидата, Ник. Губернатор Зорн считает, что это замечательная идея.

Сенатор Соединенных Штатов. В голове не укладывалось.

– Я не знаю, что сказать…

– Скажите «да».

– Не все так просто, – возразил Ник, думая о Сэм и их зарождавшихся отношениях. Выдержат ли они нагрузку, которую повлечет за собой работа политика? – Мне нужно подумать.

– Как долго? – поинтересовался Джадсон. – Губернатору не терпится приступить к действиям.

– Мне нужно несколько дней.

– Два, – ответил Джадсон. – отпразднуете Рождество, а потом нам нужен ответ.

– Зачем? – спросил Ник, начиная переживать из-за затянувшегося молчания Сэм и внезапной бледности ее щек.

– Черт, – сказал Джадсон. – Я слишком стар, чтобы придерживаться такого графика. И Ричард тоже. Нам хочется проводить свое время, играя в гольф и нянчась с внуками. Нам нужен кто-нибудь, похожий на тебя, чтобы пройти через эту стадию. Мы просим всего лишь один год, Ник. Дай согласие и до конца жизни будешь известен как сенатор Каппуано.

Ник чуть не рассмеялся этому абсурду. Джадсон и Ричард поднялись, собираясь уходить. Они пожали руку Грэхему.

– Сочувствую вашей утрате, сенатор, – проговорил Джадсон. Потом добавил, обращаясь к Нику: – Дайте мне знать о своем решении к двадцать шестому числу.

Ник кивнул и пожал им руки. Когда дверь с щелчком закрылась сенаторам вслед, он обернулся к Сэм и Грэхему.

– Что думаешь, Ник? – спросил Грэхем.

– Мне бы хотелось узнать, что об этом думает Сэм.

– Я… э-э-э… даже не знаю, что сказать.

Растерянный взгляд ее голубых глаз говорил о том, что она пребывает в смятении, и Ник решил подождать и все обсудить с ней наедине.

– Вы действительно считаете, что я могу справиться?

– Если бы я сомневался, мы бы здесь не сидели.

Ник какое-то время изучал собеседника:

– Это ваших рук дело, да?

– Я высказал предположение, что оптимальным кандидатом на этой пост будет человек, который знал Джона лучше всех, – пожал Грэхем плечами.

– Я не знал Джона так хорошо, как думал.

– Ты знал его так же хорошо, как и все.

Ник посмотрел на Сэм, ему хотелось бы знать, о чем она думала. Вне всяких сомнений, предложение потрясло ее, как и его. Вставая, он протянул руку Грэхему:

– Спасибо за эту возможность.

Грэхем ответил на рукопожатие:

– Я искренне верю в тебя, Ник Каппуано из Лоуэлла, штат Массачусетс. Я так гордился тобой сегодня. Ты стал чертовски замечательным человеком.

– Спасибо. Похвала из ваших уст много значит для меня.

Стук в дверь прервал это мужское единение.

Глава 37

– Я открою, – вызвался Ник.

Он неспешно дошел до двери, отворил ее и застыл при виде гостя. Юноши, как две капли воды похожего на Джона. Лишившись дара речи, Ник только таращился на парня. Тот дико шарил вокруг беспокойным взглядом, чем вызывал у Ника тревогу.

– Я Томас О’Коннор. Я так понимаю, здесь мой, гм, дедушка?

Спохватившись, Ник ответил:

– Да. Пожалуйста. Входите.

Провожая в гостиную молодого человека, Ник почувствовал, как иголки страха покалывают затылок – в точности как в тот день, когда, войдя в квартиру Джона, обнаружил его труп. Как заметил Ник, Сэм встала и настороженно следила за каждым движением Томаса, когда тот приближался к Грэхему.

– Кто вы такой? – спросил Томас у Ника.

Удивившись, что, по-видимому, парень не узнал ни его, ни Сэм, Ник ответил:

– Я Ник Каппуано, руководитель предвыборного штаба вашего отца, а это моя подруга Сэм.

Ник пристально посмотрел в глаза Сэм, мысленно заклиная ее подтвердить его слова. Пока не станет ясно, что нужно от Грэхема Томасу, тому не следует знать о профессии Сэм.

– Ты захватил меня врасплох, – наконец вымолвил Грэхем, смерив взглядом внука, которого не видел двадцать лет. С самого дня его рождения.

– Могу себе представить.

– Я думал, мы увидим тебя и твою мать на похоронах, – сказал Грэхем.

– У нее дела в Чикаго, она не смогла приехать, – сообщил Томас.

Сэм с Ником переглянулись, и он понял, что она почуяла неладное.

Томас повернулся к ним:

– Вы можете нас оставить. Я пришел повидаться с дедушкой.

– Все это хорошо, – сказал Ник. Покалывание в затылке усиливалось с каждой минутой. – Только нам некуда пойти.

Томас вытащил из кармана теплой куртки пистолет. Направив на Сэм и Ника, приказал:

– Тогда сядьте и заткнитесь. – И махнул дулом в сторону дивана.

– Томас, – позвал Ник, сделав к нему шаг, – ты ведь не хочешь стрелять. Что это изменит?

Молодой человек уставился на него еще более безумным и бегающим взглядом, чем прежде.

– Вы серьезно? Что это изменит? Да мой дед разрушил жизнь моей матери. Он выбросил ее как ненужный хлам, чтобы защитить свою политическую карьеру.

Сэм взяла Ника за руку и потянула к дивану, кивком пригласив его сесть с ней рядом.

Только они сели, как Томас повернулся к Грэхему:

– Вы заботились лишь о себе.

– Неправда. Я заботился о твоем отце и о тебе тоже. Посылал деньги. Все эти годы. Хотел, чтобы у тебя было все, что нужно.

– Все, кроме отца и семьи! Вы все забрали у нас. Он проводил с нами один вшивый уик-энд в месяц, а вы знаете, что он делал все остальное время? Трахал напропалую всех тупых сук в Вашингтоне.

Сердце Ника замирало, когда он наблюдал, как дергается рука Томаса с пистолетом.

Сэм ткнула Ника ногой, чтобы привлечь его внимание.

Он увидел, что она приподняла брючину, и там обнаружилась маленькая кобура, пристегнутая к щиколотке.

Сэм сунула оружие ему в руку, вытянула тайком свой пистолет из наплечной кобуры и спрятала за полой пиджака на случай, если Томас повернется к ним. Беззвучно сказав «жди», пальцем показала, что Ник должен кинуться вправо, а она уйдет влево.

Он кивнул, дав знать, что понял.

– А вы знаете, что он заявил мне пару недель назад, когда я познакомил его со своей девушкой? Он посоветовал мне не «связываться» с одной женщиной. Дескать, мужчине нужно «разнообразие», это типа «придает жизни остроту». Вот такой доверительный разговор между сыном и отцом. И вдруг до меня дошло, что он изменял моей матери. Она всю жизнь ждала его. Даже когда вы сослали ее, мама больше ничем не занималась, только ждала его и подбирала подачки, которые он бросал нам время от времени. А потом он приезжает и заявляет нам, что собирается избираться на следующий срок! И еще ждет, что мы будем в восторге от таких грандиозных новостей. А ведь обещал нам, что пробудет один срок. Один срок ради вас, его любимого отца. А потом настанет наша очередь. Он лгал. Все ложь!

– Он тебя любил.

– Нет, он любил вас! Только до вас ему и было дело.

– Ты убил его, – сошел на шепот Грэхем. – Ты убил моего сына.

– Он это заслужил! Он был похотливым козлом! У меня есть отчет от частного сыщика. Вам стоит взглянуть, что отец натворил за какие-то две недели. Настоящая мерзость.