Битва за Фолкленды

На кораблях у острова Вознесения дни проходили в постоянных физических упражнениях, занятиях по стрельбе из ручного огнестрельного оружия, проверках снаряжения, слушании лекций и ознакомлении с видеоматериалами о Фолклендских островах и живущих там людях, а в свободное время — в приеме солнечных ванн вокруг бассейнов и просмотрах кровавых боевиков. «Канберра», несомненно, была куда комфортабельнее, чем любой войсковой транспорт, но на четвертую неделю плавания и она превратилась в унылую тюрьму. По судну во множестве циркулировали слухи. В каждом уголке корабля эхом отдавались лязг затворных механизмов и громкие выкрики команд, топот ног на палубах и трапах. Основная вещательная система внутри судна разносила всюду металлический, с упорством робота повторяющий одни и те же слова голос: «Команду к вертолетам! Команду к вертолетам! Отставить травить за борт баланду!» Положенное круизному лайнеру оборудование, предназначенное для обеспечения комфорта и развлечений, с судна по большей части сняли перед выходом в море из Саутгемптона. Каждый час живые и бодрые звуки «Лиллибуллеро» доносились из-под сотен дверей кают, возвещая о начале выхода в эфир выпуска последнего информационного бюллетеня «Всемирной службы», сообщавшего о спотыкающемся процессе дипломатии и о деятельности ударной группы. Все это, казалось, происходило на другой планете. Штаб бригады вряд ли сильнее полюбил адмирала Вудварда, когда в процессе борьбы за выбор места для высадки получил довольное резкое сообщение. «Площадь Фолклендских островов всего 4500 квадратных миль[277] и там только 10 000 аргентинцев, то есть примерно по два на квадратную милю, — нетерпеливо вещали с «Гермеса». — Какие еще трудности?»

Трудность, или проблема Томпсона, обдумывая которую он сломал себе всю голову, состояла в том, что он — всего лишь бригадир — нес ответственность за действия, важные для Британии настолько, что она в тот момент возлагала на них все свои надежды. Провал обещал стать абсолютным. Второго шанса никто не даст. Между тем вера комбрига в отношении умения Королевских ВМС руководить операцией и принимать решения все уменьшалась. Уже в первые дни мая становилось очевидным, что ударной группе на юге не удалось покончить с вражеской угрозой с воздуха. Ни на одном этапе кампании никто официально не объявлял Томпсону, что обещание ВМС достигнуть господства в небе выполнено не будет. Но он со своим штабом, раз за разом мрачнея от новостей, осознавал истинное положение дел. «Если бы кто-нибудь должным образом оценил масштабы угрозы с воздуха, сомневаюсь, что наверху вообще дали бы старт всему предприятию», — высказывался позднее один офицер из окружения комбрига. К 7 мая Нортвуд уже с нетерпением ждал отправки десанта в поход с острова Вознесения. Пять относительно тихоходных снабженческих кораблей вышли в море 30 апреля. Томпсон настоятельно требовал времени для обучения только прибывшего на пароме «Норланд» 2-го батальона Парашютного полка высадкам из десантных катеров. Он получил несколько дополнительных часов. 8 мая в Чекерсе военный кабинет отдал приказ десантной группе отправляться на юг с острова Вознесения. В 10 часов вечера они отправились в плавание, взяв курс на Южную Атлантику. До окончательного распоряжения подготовиться к десантированию на сушу оставалось более десяти суток. Однако с того самого момента, когда корабли оставили позади остров Вознесения, мало кто на борту сомневался, придется или нет морской пехоте высаживаться на берег.

Первостатейным участком высадки выступала северная оконечность залива Беркли, выше Порт-Стэнли. Некоторые из командиров подразделений мало радовались данному обстоятельству: план десантирования казался сложным, базирующимся основополагающим образом на способности обеспечить высоты над якорной стоянкой с помощью перебросок сил вертолетами. Если какой-то неожиданный момент нарушит распланированное течение действий, — более всего, если погода не позволит подниматься в воздух, — аргентинцы получат шанс захватить горы и легко развернуть внушительную контратаку с их расположенной рядом базы. Некоторые офицеры как будто бы пришли к убеждению о приемлемости риска, поскольку считали аргентинцев слишком некомпетентными в подобного рода вопросах и неспособными быстро выдвинуться против британцев. Если бы схема высадки в заливе Беркли сработала, бригада коммандос очутилась бы в одном шаге от Порт-Стэнли, что Булило завершение войны в течение недели. Все данные, поступавшие от команд САС о состоянии дел у противника и о его поведении, единодушно говорили: «Стоит только поднажать, как они дрогнут». Те же самые доводы приводились и в поддержку замысла высадиться дальше на севере, в ареале Кау-Бэй — Волонтир-Бэй, для какого случая штабы также провели детальное планирование.

Штаб морского десанта потратил немало часов на обсуждение плюсов высадки в заливе Сан-Карлос, ближе к западу, на противоположной стороне острова. Длинная узкая бухта словно бы двумя пальцами уходила вглубь суши. У кончика одного находилось небольшое селение Порт-Сан-Карлос. У второго — поселок Сан-Карлос, а на другой стороне, в селении Эйджэкс-Бэй[278], располагался заброшенный комбинат по замораживанию овечьих туш. Против Сан-Карлоса говорила его удаленность от Порт-Стэнли, к тому же близко оказывался сильный вражеский гарнизон, дислоцированный в 13 милях (20,9 км) к югу, в поселках Дарвин и Гуз-Грин. Да и берега не назовешь идеальными для высадки большого количества людей и имущества. Кроме того, существовала опасность, что, коль скоро залив вполне очевидно годился как возможная точка для десантирования, аргентинцы заминировали подходы с моря. К тому же поблизости имелись высоты, откуда неприятель — расположись он там — мог бы простреливать британские позиции губительным огнем.

Однако решающим послужило обстоятельство получения защищенной якорной стоянки, максимально удаленной от расположения аргентинской артиллерии. В военно-морском штабе крайне беспокоились, поскольку разведка доносила о вероятном факте минирования противником залива Беркли и, вероятно, так же и залива Кау-Бэй. На всем протяжении последней недели апреля и первой — мая планировщики на «Фирлесс» постоянно сносились с Нортвудом, докладывая о своих разработках. В Британии же к концу апреля мнения начальников штабов сошлись на Сан-Карлосе, как, пожалуй. на самом верном варианте. Армия приняла доводы Королевских ВМС. Однако, стараясь, вероятно, не мешать развитию штабной мысли на «Фирлессе», выводы эти предпочли не доносить до сведения Томпсона и Клэппа и дать им составить свое мнение. 8 мая Клэпп наконец послал сообщение в Нортвуд, попросив подтверждения относительно признания верности замысла руководства морского десанта и закономерности выбора Сан-Карлоса. поскольку становилось крайне важным «определиться» в моментах оперативного планирования. Нортвуд немедленно выразил согласие. Пусть будет залив Сан-Карлос-Уотер на противоположном берегу Восточного Фолкленда, удаленный от Порт-Стэнли на 50 миль (80 км).

От СБС поступали донесения о полном отсутствии противника вокруг Сан-Карлоса. Время от времени туда заглядывали дозоры. а на высоте Фаннинг-Хед, у входа в залив Сан-Карлос-Уотер, располагался аргентинский аванпост, просматривавший окрестности[279]. Следовало «ликвидировать» позицию до наступления часа «Ч». Бойцы СБС не обнаружили признаков минных полей на берегу, как не отмечали никаких попыток ставить минные заграждения на море. Те самые высоты, угрожавшие кораблям при входе на якорную стоянку, обещали послужить великолепной защитой, когда суда оказались бы на месте. Перелетев через гребень гряды, экипажам вражеских самолетов пришлось бы в считанные доли секунды выбирать цель и готовиться к ее поражению. Пусковые установки зенитных ракет «Рэйпир» можно было бы поставить на пиках возвышенностей — так, как указывали компьютеры главного в Британии научного ведомства по вопросам РЛС в Малверне. К тому же выгоды узкого, похожего на норвежский фьорд залива Сан-Карлос-Уотер состояли в том, что он представлял крайние трудности для проникновения вражеских субмарин и не позволял противнику применять ракеты «Экзосет». Как во время войны, так и после нее в военных кругах Британии существовало немало людей, убежденных в целесообразности для десанта избрать более смелый подход и развернуть штурм вражеских позиций вокруг Порт-Стэнли. Но куда девать основополагающую доминанту политики в той войне? Решающим моментом выступали потери — их сведение к минимуму. Только так окончательная победа выглядела достойной того, чтобы стремиться к ней. Оглядываясь на прошлое, можно сделать вывод: выбор залива Сан-Карлос-Уотер на роль места высадки десанта превосходным образом оправдался. Адмирал Филдхауз, коммодор Клэпп, бригадир Томпсон и его штаб — в особенности Юэн Саутби-Тейлур — самым неоценимым образом поспособствовали делу достижения победы своими разумными оценками и проницательными решениями.

277

12 173 кв. км. — Прим. ред.

278

Эйджэкс — английское произношение имени Аякс, носимого одним из героев «Илиады» и служившего с 1767 до 1988 г. наименованием для восьми разных кораблей британского военно-морского флота; небольшое поселение Эйджэкс-Бэй (Ajax Вау), лежащее на западном берегу залива Сан-Карлос-Уотер, ранее называлось Порт-Албемарл (в испанском варианте — Пуэрто-Санта-Эуфемия) и было переименовано в 1950 г., получив новое название в честь легкого крейсера Королевских ВМС «Эйджэкс» (HMS Ajax), который в начале Второй мировой войны останавливался на Фолклендах и 13 декабря 1939 г. вместе с двумя другими легкими крейсерами (британским «Эксетером» и новозеландским «Акиллесом») сражался в эстуарии Ла-Платы против немецкого тяжелого крейсера «Адмирал граф Шпее». — Прим. ред.

279

Высоту Фаннинг-Хед, находившуюся на одноименном полуострове, называют также высотой 234. — Прим. ред.