Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 6 из 18



Таких крупных игроков, как Toyota и Honda, теснит множество других японских компаний. Предприятие Tokai Rubber Industries совместно с научно-исследовательским институтом RIKEN недавно представило «робота для интерактивного физического ухода» (RIBA), который может осторожно поднимать и опускать людей весом до 70 кг; он похож на гигантского улыбающегося медведя и покрыт мягкой искусственной кожей во избежание травм или физического дискомфорта пациента. Кроме того, японская компания AIST, занимающаяся промышленной автоматизацией, создала робота по имени Паро, который имеет облик детеныша гренландского тюленя, обтянутого мягким белым мехом. Паро имитирует многие особенности домашнего питомца. Он предназначен для людей, которые слишком слабы, чтобы заботиться о настоящем живом питомце, или живут в условиях, которые не позволяют завести домашнее животное, например в доме престарелых. Робот «любит», когда его берут на руки, «сердится», когда его шлепают, и не прочь вздремнуть. Увидев Паро несколько лет назад в Японии во время экскурсии, посвященной инновациям в робототехнике, президент США Барак Обама инстинктивно потянулся и погладил робота по голове и спине. Похожий на симпатичную плюшевую игрушку «зверек» стоит, однако, шесть тысяч долларов и классифицируется правительством США как медицинское устройство второго класса.

Япония уже сегодня является мировым лидером в области робототехники – здесь работают 310 тысяч промышленных роботов из 1,4 млн существующих в мире. Она сосредоточивает внимание на роботах для ухода за пожилыми людьми лишь отчасти потому, что вынуждают обстоятельства, но отчасти и потому, что это единственная страна, которая может позволить себе направить такие огромные и передовые промышленные ресурсы на увеличение продолжительности жизни человека. Но способны ли роботы в самом деле ухаживать за людьми?

Ни частный, ни государственный секторы Японии в этом не сомневаются. В 2013 году японское правительство выделило 24,6 миллиона долларов компаниям, специализирующимся на роботизированных устройствах ухода за пожилыми людьми. Министерство экономики, торговли и промышленности Японии в мае 2013 года выбрало 24 компании, которым оно готово предоставить субсидии, покрывающие от половины до двух третей затрат на исследования и разработку роботов-сиделок. Среди задач, которые должны будут выполнять эти машины, например, такие: помогать престарелым пациентам передвигаться из комнаты в комнату, приглядывать за теми, кто плохо ориентируется в пространстве, и развлекать их играми, песнями и танцами.

Тем не менее тут еще немало сложностей. С технической стороны по-прежнему сложно создать робота, способного выполнять такие глубоко интимные процедуры, как купание пациента или чистка ему зубов. К тому же большинство японских компаний, которые сейчас занимаются созданием таких роботов, исторически специализировались на изготовлении промышленных двигателей и электроники. Налаживание эмоциональной связи, которая является критическим элементом ухода за пожилыми людьми, – для них совершенно новая область исследований. Определенные усовершенствования постепенно происходят, но все же некоторые специалисты – например, профессор Массачусетского технологического института Шерри Таркл, занимающаяся социальными исследованиями в области науки и техники, – сомневаются в том, сумеют ли пациенты в конце концов наладить истинную эмоциональную связь с роботом-сиделкой. Таркл предупреждает: «Чтобы идея дружбы с искусственным интеллектом стала для нас новой нормой, нам придется измениться самим, и в этом процессе предстоит полностью перестроить систему человеческих ценностей и суть человеческих отношений». Если роботы-сиделки станут распространенным явлением, полагает она, они могут еще больше увеличить пропасть между младшим и старшим поколениями. «Дело же не только в том, что пожилому человеку нужно говорить с молодыми, – объясняет Таркл, говоря о новейших роботах, которые якобы могут поддержать беседу. – Дело еще и в том, что молодым надо больше слушать стариков. Мы проявляем слишком мало интереса к тому, что могут рассказать наши старшие товарищи. А теперь мы своими руками создаем механизмы, которые будут в буквальном смысле пропускать их истории мимо ушей».

И чисто технические вопросы (как сделать робота, который сможет почистить человеку зубы?), и сложные психологические проблемы (смогут ли – и должны ли – сформироваться эмоциональные связи между человеком и роботом?) одинаково важны. И все же прикладная робототехника в Японии продолжает развиваться, а различные ответы на эти вопросы, скорее всего, будут все чаще предлагаться в самое ближайшее время. Учитывая то, как мало в стране сиделок, я полагаю, что роботы неизбежно станут постоянным элементом системы японской семьи.

Если стареющей нации удастся решить эту проблему и появление роботов-сиделок благотворно скажется на ее экономике, то в скором времени мы увидим такие же устройства на мировом рынке, а это чревато далеко идущими последствиями.

Большинство промышленно развитых стран мира находится на грани вступления в период масштабного старения, и ситуация в них скоро начнет повторять происходящее в Японии. Во всех 28 членах Европейского союза население постепенно становится все старше, и в предстоящие десятилетия доля граждан Европы в возрасте от 65 лет и старше вырастет с 17 до 30 %. Китай уже вступает в период продвинутого старения, хотя еще является развивающейся страной. Несмотря на то что политика «одна семья – один ребенок» постепенно уходит в прошлое, демографическая ситуация в Китае сейчас представляется не вполне стабильной. Китайские женщины рожают в среднем по 1,4 ребенка, что значительно ниже коэффициента замещения 2,1, вследствие чего достаточного числа молодых людей, способных обеспечить нужды пожилых, также не предвидится. Ярким исключением являются Соединенные Штаты, где иммиграционная политика частично смягчает последствия старения населения.



По мере того как население развитых стран продолжает стареть, рынок для тех самых японских роботов все разрастается. И роботы-сиделки, наряду с роботизированными конечностями и частями тела, могут оказаться просто первой волной потока новых сложных роботов, которые хлынут в нашу повседневную жизнь. Роботы станут одной из немногочисленных технологий, которая распространится не от молодых потребителей к более взрослым, а наоборот – в первую очередь через пожилых пользователей к молодым поколениям, и бабушки будут хвастаться своими новенькими суперсовременными гаджетами перед детьми и внуками.

География робототехники

Степень роботизации в различных странах будет очень разной. Богатым и бедным гражданам в разной степени доступны плоды технологического прогресса, то же самое происходит с более и менее благополучными странами.

Несколько государств уже стали лидерами спроса на роботов. Около 70 % от общего объема продаж таких устройств приходится на Японию, Китай, США, Южную Корею и Германию – это «большая пятерка» робототехники. При этом Япония, Соединенные Штаты и Германия доминируют в сфере дорогостоящих промышленных и медицинских роботов, а Южная Корея и Китай являются основными производителями менее дорогих устройств, ориентированных на широкого потребителя. Хотя наибольший объем продаж роботов зафиксирован в Японии, Китай представляет собой самый быстрорастущий рынок – каждый год начиная с 2005-го продажи роботов в стране увеличиваются на 25 %.

Существует довольно серьезный разрыв между «большой пятеркой» и остальным миром. Эти страны намного опережают всех, поскольку выступают и потребителями, и производителями роботов. Вот иллюстрация: количество промышленных роботов, производимых в Южной Корее, стране с населением в 50 миллионов человек, в несколько раз превышает таковое в Южной Америке, Центральной Америке, Африке и Индии, вместе взятых, чья общая численность населения достигает 2,8 миллиарда. Россия, несмотря на свою мощную индустриальную базу, вообще не является игроком на рынке робототехники. Она не производит и не покупает роботов в сколько-нибудь значительных количествах, а продолжает заниматься добычей природного газа, нефти, железа, никеля и их переработкой на заводах, которые выглядят и функционируют так, как и в 1970-х, и в 1980-х годах.