Страница 2 из 13
— Конечно, — любезно согласился его сиятельство и пришпорил коня. Оставшиеся на обочине толстяки проводили его унылыми взглядами, жалея о том, что их ни одна лошадь не выдержит, и дружно вздохнули. А господин Абирус Грабис процедил:
— Барончику крупно повезло, что его нет в замке. Но пусть не сомневается — я выясню, откуда он берет деньги, и составлю такой отчет, что мало ему не покажется.
ГЛАВА 1
Не завидуй чужому счастью — все равно я тебе не достанусь.
К тому времени, когда впереди показался фамильный замок Невзунов, его сиятельство уже с трудом удерживал на лице невозмутимое выражение.
Да и как тут оставаться спокойным, когда позади, пронзительно скрипя и бодро подскакивая на ухабах, громыхает древняя повозка, в которой, отчаянно вцепившись в борта, витиевато, хоть и не очень громко, матерятся трое важных чиновников?
Увы, с транспортом им не повезло — в ближайшей деревне не нашлось ни золоченой кареты, ни бархатных подушечек, способных облегчить страдания королевских проверяющих. Единственным средством передвижения в разгар уборки урожая оказалась эта двухколесная колымага, в которой еще поутру перевозили навоз.
Естественно, заезжим господам об этом прискорбном факте никто не сообщил; саму телегу ради важных пассажиров облили несколькими ведрами воды, наскоро оттерли, застелили сверху коровьими шкурами и набросали вниз душистых трав. Однако на жаре мерзкий запашок все равно упорно просачивался наружу, доводя чиновников до исступления.
Время от времени возница — загорелый до черноты вихрастый мальчишка — погонял, покрикивая, бредущего по грязи тяжеловоза, будто не замечая, что повозку от этого раскачивает еще сильнее. А когда кто-то из господ в очередной раз прикусывал язык или подскакивал особенно высоко, вынужденно обозревая роскошные сельские пейзажи, виновато оборачивался и доверительным тоном сообщал:
— Ничего, зато доберемся быстрее!
Терпеть дикую тряску господа не хотели, но и лишней минуты в провонявшей насквозь телеге никто из них находиться не собирался, поэтому они проклинали местные дороги тихо, вполголоса. А на едущего впереди графа смотрели хоть и с раздражением, но все же не с ненавистью — ведь если бы не он, им пришлось бы идти пешком, и тогда хлюпающие сапоги стали бы наименьшей из трудностей.
К счастью, чем ближе к цели, тем лучше становилась дорога. Когда же лес закончился и с высокого пригорка открылся прекрасный вид на уютную долину, где возвышалось фамильное гнездо Невзунов, господа надзиратели вздохнули с облегчением.
Их уже не смущали ни массивные, выкрашенные в черный цвет замковые башни, ни такие же черные крепостные стены, над зубцами которых клубился туман, ни мутная вода в защитном рве, ни выглядывающие из тумана уродливые головы многочисленных статуй, чьи оскаленные пасти выглядели откровенно пугающе… Логово некромантов, что с них взять? Вероятно, юный барон просто не успел здесь все преобразить.
Лихо слетев с пригорка, молодой возница умело остановил разогнавшегося до устрашающей скорости мерина, чуть-чуть не доехав до опущенного через ров моста.
— Прибыли, господа хорошие. Вот он — замок хозяина. Я вам еще нужен?
Господин фон Воррэн осторожно сполз с хлипких досок, поначалу опасаясь доверять ослабшим ногам. Затем сделал на пробу пару шагов, надменно вскинул подбородок и процедил:
— Свободен.
— Отлично! А то мне еще одну партию навоза надо до обеда перевезти. Хорошего дня!
С кряхтением вылезшие из повозки люди застыли, пытаясь найти в словах мальчишки злой умысел, но тот уже свистнул, гикнул, и недовольно крутящий мордой тяжеловоз на Удивление резво взял с места.
— Не стоит нам стоять у всех на виду, — нарушил молчание граф Экхимос, когда повозка скрылась с глаз. — Вы со мной согласны, господа?
— Да-да, идемте в замок, — утирая обильно выступивший на лбу пот, пробормотал барон фон Дубинэ. — Эта жара просто невыносима!
— Полностью разделяю ваше мнение, — шумно высморкался в платок господин фон Воррэн. — Пойдемте скорее, коллеги! Я умираю от жажды!
Абирус Грабис мысленно увеличил количество претензий к хозяину замка еще на один пункт. Однако духота действительно выматывала, поэтому он не замедлил присоединиться к громко отдувающимся толстякам и, с достоинством взойдя вместе с ними на перекинутый через глубокий ров мост, растерянно замер. Внезапно обнаружилось, что тяжелые, окованные железными полосами ворота закрыты, а перед ними едва ли не вросла в землю мощная решетка, которая сделала бы честь и пограничной крепости.
— Э-э-э… господин граф? — беспомощно проблеял барон фон Дубинэ, пытаясь выразить общее затруднение.
Его сиятельство задумчиво тронул толстые прутья.
— Было бы странно, если бы в отсутствие хозяина замок оказался открыт для всех желающих.
— Но мы королевские проверяющие! — с отчаянием воскликнул барон фон Воррэн.
— Я помню. Хорошо бы еще донести эту мысль до окружающих. Демон, где тут у них колокол?
Господин Грабис недобро посмотрел на замковые стены.
— Интересно, здесь вообще кто-нибудь есть?
— Я не вижу, — попытался задрать голову и фон Воррэн. — Только эти уродливые птицы на стенах. Такое впечатление, что они вовсе не каменные. Умели же некроманты пугать народ! Прямо мурашки по коже!
— Это обычные статуи, — нахмурился Абирус Грабис, всматриваясь в медленно плывущие над каменными зубцами клочья тумана. Вероятно, магического, потому что он постоянно менял форму, становясь то реже, то плотнее, из-за чего временами действительно создавалось впечатление, что сидящие на стенах каменные горгульи двигаются.
Мелькнет, к примеру, одна такая харя, раззявит пасть и тут же исчезнет за набежавшим белесым облачком. Потом туман снова отступит, и тебе покажется, что на месте одной горгульи уже сидит совсем другая — с широко распахнутыми крыльями, ехидно прищурившаяся или нагло задравшая хвост прямо над твоей головой.
— Эта дрянь показала мне язык! — вдруг пораженно воскликнул барон фон Дубинэ, всмотревшись повнимательнее. — А вон та, простите, еще и задницу! Что за бесовщина?!
— Оптическая иллюзия, — успокоил своих спутников его сиятельство. — У юного барона неплохой талант к ментальной магии и весьма своеобразное чувство юмора. Можете мне поверить — горгульи действительно самые обыкновенные. Еще от старого барона остались.
— Так, а почему нам до сих пор никто не открыл?! — очень кстати вспомнил о важном господин фон Воррэн.
— Неужели нас никто не ждет?! — совершенно искренне поразился фон Дубинэ, и граф Экхимос молча возвел глаза к ослепительно-чистым небесам.
Какой только идиот додумался организовать проверку именно сегодня, а, скажем, не тогда, когда Невзун еще не уехал на учебу?!
— Эй! — наконец не выдержал фон Дубинэ и изо всех сил потряс решетку. — Э-э-эй! Есть тут кто живой?! Открывайте!
— Лю-у-уди! — присоединился к нему фон Воррэн, явно испугавшись перспективы до ночи проторчать на продуваемом всеми ветрами мосту и замолотив кулаком в ворота. — Э-ге-гей! Кто-нибу-у-удь!
— Чё орете? — вдруг раздалось прямо у них над головами, и из стены с недовольным видом высунулась полупрозрачная морда гигантской гусеницы. — Нет тут живых. И уже давненько.
Наскоро оглядев испуганно отшатнувшихся гостей, она вдруг наткнулась взглядом на стоящего поодаль графа и тут же извинилась:
— О! Прошу прощения, ваше сиятельство, — я вас не сразу заметил. Эти невоспитанные смертные — ваши знакомые?
— Королевская проверка, — про себя ухмыльнувшись, сообщил граф.
Гусеница внимательно оглядела растрепанных гостей и озадаченно моргнула.
— Вы уверены? Дайте-ка взглянуть поближе.
Господа королевские проверяющие опешили, когда призрачная тварь величественно выплыла прямо из воздуха — массивная, толстая, сплошь покрытая жирными бородавками. Надутая, словно королевский дворецкий. С важно поднятой головой и сотнями небольших когтистых лапок, нижние из которых были аккуратно поджаты к объемистому брюху, а верхние неторопливо оглаживали фрак.