Страница 56 из 59
И еще – перестроенными линиями трамвая, как и новым для Тбилиси городским транспортом – автобусом и троллейбусом.
В 1938 году была закончена постройка ансамбля Дворца правительства Грузии по проекту профессора В. Кокорина. Это было крупнейшее здание Закавказья.
По проекту академика А. Щусева с участием архитектора П. Сардарьяна в том же 1938 году было построено монументальное здание Тбилисского филиала Института Маркса – Энгельса – Ленина.
Вот какими были 1937 и 1938 годы для столицы Грузии и для Лаврентия Берии… И в преображающийся на глазах Тбилиси, в его социалистический генеральный план развития, уважаемый читатель, были вложены не только деловая энергия, но и архитектурный талант Берии. Об этом ведь тоже надо помнить. И прежде всего – самим тбилисцам.
Он нередко приходил или приезжал на строящиеся объекты ночью… Так было проще получить объективное представление о реальном положении дел, и…
И конечно же, помечтать после обычной суматохи дня, в ночной тишине о несбывшемся… О так и не достигнутом им звании архитектора.
В 1934 году был создан Союз архитекторов Грузии. Это была общая тенденция по СССР – постановление СНК и ЦК по архитектуре было принято в 1932 году. Но то, что в Грузии, как и в Армении, в Азербайджане, с этим делом не затянули, обусловлено было и заинтересованностью Берии. Его мнение, как секретаря Заккрайкома до начала 1937 года, было, безусловно, значимым, и то, например, что в 1938 году был принят новый, серьезно переработанный генеральный план перестройки Еревана, доказывает внимание Берии не только к Тбилиси.
Формально за свою жизнь он так и не построил ни одного здания. Однако он стал все же архитектором, но не одного какого-то ансамбля – пусть даже самого грандиозного, а архитектором в великой перестройке всего общества.
И был уверен, что сделает в этом деле еще немало…
ДА, ЛЮДИ дела в 1937 году, как ни странно, почувствовали себя свободнее и увереннее.
Даже такой ненавистник новой России, как историк-эмигрант Георгий Федотов, в своем «моментальном снимке России – к 1 января 1936 года» сквозь зубы признавал:
«… Сталин широко распахнул дверь в жизнь практикам-профессионалам…
Подлинная опора Сталина – это тот класс, который он сам назвал «знатными» людьми… Партийный билет и прошлые заслуги значат теперь немного; личная годность… – все. В этот новый правящий слой входят… чекисты, командиры Красной Армии, лучшие инженеры, техники, ученые и художники страны…
Новый советский патриотизм есть факт, который бессмысленно отрицать. Это есть единственный шанс на бытие России…»
А ведь это писал враг!
Открытый… Злобствующий… Ненавидящий.
Во второй половине 1937 года наркомом тяжелой промышленности был назначен Лазарь Каганович. Проблем у нового наркома хватало, и вот уж действительно «тяжелых»: простои, аварии, неизжитое вредительство.
И начал Лазарь Моисеевич – хотя начинался страшный для «демократов» сентябрь 1937 года – не с репрессий, а с того, с чего и начинает подлинно деловой человек на новом месте – с совета с людьми.
Каганович стал наркомом 22 августа. А уже 26 октября Коллегия Наркомтяжпрома созвала Всесоюзный актив работников металлургической промышленности, подготовленный в сентябре.
Результаты не замедлили сказаться. В 1938 году началось строительство первой доменной печи с кислородной установкой – что увеличивало производительность печи в два раза. Для повышения производительности прокатных станов внедрялась бесслитковая прокатка…
Профессора Вологдин и Гевелинг разработали метод поверхностной закалки металла токами высокой частоты, и Каганович сразу же заинтересовался этим чрезвычайно. Он, по своей работе в Наркомате путей сообщения, знал, что это такое – износ рельсов в эксплуатации, а новый метод позволял резко снизить его.
Между прочим, профессор Валентин Петрович Вологдин (в 1937 году ему было 56 лет) был одним из основателей Нижегородской радиолаборатории в 1918 году, в 1919 году создал первый в мире ртутный выпрямитель с жидким катодом, в 1927 году предложил использовать двуокись титана для создания искусственных диэлектриков… Ученый, инженер, сформировавшийся еще старым режимом, он всю жизнь до глубокой старости служил России, в 1943 году получил Сталинскую премию, был награжден орденом Ленина. В 1948 году Академия наук СССР присудила ему первую золотую медаль имени А.С. Попова.
И никто никогда его не притеснял, не репрессировал.
Его старший брат – Сергей, русский ученый-металловед, профессор Донского (Новочеркасского) политехнического института, тоже честно и без проблем работал на Россию до самой кончины в 1926 году, на пятьдесят втором году жизни.
Ученый-металловед Николай Владимирович Гевелинг, впоследствии генерал-майор инженерно-авиационной службы, кавалер ордена Ленина и еще четырех орденов, родился в 1897 году и был младше Вологдина-младшего на шестнадцать лет. В 1924-м закончил МВТУ, с 1933 года – профессор Военно-воздушной академии имени Н.Е. Жуковского.
И тоже – никаких репрессий, никаких арестов.
Не за что было!
25 ноября 1937 года Каганович проводит в Свердловске актив работников уже цветной металлургии, производящей медь, алюминий, свинец, олово, золото, редкие металлы.
В марте 1938-го было созвано отдельно совещание работников золотопромышленности… Чуть позднее – актив цементной промышленности, дважды – активы строителей.
Но так же получали новые импульсы и остальные отрасли – топливная, химическая, энергетическая, строительная и строительных материалов…
Каганович отлично понимал значение широкой геологоразведки и свел хорошее деловое знакомство с академиком-геологом Иваном Михайловичем Губкиным, провел и Всесоюзное совещание геологов.
А в 1938 году в Баку должно было собраться Всесоюзное совещание нефтяников. Проводил его нарком, но перед отъездом из Москвы с Кагановичем обстоятельно беседовал Сталин, хорошо знающий и Закавказье, и проблемы нефтяной и нефтеперерабатывающей промышленности.
Каганович был в Баку две недели. Был там и Берия… Он плотно «въехал» в нефтяные проблемы, еще будучи первым секретарем Заккрайкома, и его помощь была так велика, что Каганович отметил ее даже через десятилетия в своих мемуарах, опубликованных в 1996 (девяносто шестом) году. И такая похвала из таких уст – с учетом всего происшедшего позднее – дорогого стоит.
Не так ли?
ПЕРВУЮ половину 1938 года Берия был занят, как и всегда, делами республики. Освободившись с начала прошлого года от необходимости распределять свое внимание и время между тремя регионами, он в 1937 году «рванул» особенно мощно, и результаты были налицо везде – в промышленности, в строительстве и сельском хозяйстве, в культуре.
Второй пятилетний план Грузия перевыполнила по всем показателям. Причем по числу студентов на 1000 человек она обошла Англию и Германию!
Объем промышленного производства с 1929 по 1939 год увеличился более чем в пять раз, а по сравнению с 1913 годом – более чем в пятнадцать раз! Электрифицировались железные дороги, строились новые предприятия.
Чайные плантации в 1913 году занимали менее тысячи гектаров, ав 1938-м – более 47 тысяч. С цитрусовых деревьев снимали до 400 миллионов лимонов и мандаринов, а в перспективе виделись уже миллиарды. На полях республики работало более двух тысяч тракторов. Осушались болота Колхиды.
Грузия превратилась во всесоюзную здравницу: Гагры, Сухуми, Гульрипш, Цхалтубо, Боржоми, Батуми… К созданию сети курортов Берия имел непосредственное и вполне понятное отношение, как и вообще ко всем крупным строительным проектам.
В 1938 году был основан Грузинский институт физической культуры, и это тоже была одна из прямых инициатив Берии.
Берия увлеченно работал в Тбилиси, но Сталин в Москве уже имел на него свои собственные виды.
Глава 12
Почему был заменен Ежов…
Стандартная схема «демократов» при объяснении двойной замены наркомов внутренних дел за три года такова…