Приют

Но Яринка этого не знала, она ссутулила плечи, вцепилась руками в край скамейки и чуть не плача, бормотала:

– Ненавижу, ненавижу… ну почему он просто не оставит меня в покое? Да я… если он приедет за мной, я просто возьму что-нибудь тяжёлое и разобью его тупую башку. Пусть лучше меня отправят в колонию, чем к нему… Что смешного?!

– Прости, – я и правда улыбалась от предвкушения того, как сейчас удивлю и обрадую подругу, – Тебе не нужно ни в колонию, ни к отцу. Нас здесь скоро не будет.

Яринка уставилась на меня с такой надеждой во взгляде, что я, не желая её мучить, заговорила торопливо, путаясь в словах:

– Я только что была на свидание с Головой… тьфу, с Михаилом Юрьевичем. Он пришёл от Дэна. Он другой, понимаешь? Дэн рассказал им про нас, и Голо… в общем, он специально со мной познакомился. Помнишь, Дэн сказал нам, чтобы мы соглашались на первого жениха? Он знал, что нас будут проверять, но не знал, тебя или меня. Поэтому и просил в последний раз описать их внешность, хотел догадаться у кого из нас жених не настоящий!

Я торопливо перевела дух и торжественно закончила:

– Так вот, сегодня Михаил Юрьевич пришёл сказать, чтобы мы не делали глупостей, потому что о нас помнят, и скоро заберут отсюда!

Яринка моргала. На её лице поочерёдно отражались самые разные чувства: удивление, радость, смятение, восторг. Она схватила меня за руку.

– Подожди… ой. Это точно? А Дэн? Как нас отсюда заберут? Когда? Нет-нет, не отвечай, расскажи всё по порядку!

Я кивнула, и сосредоточилась, пытаясь оживить в памяти разговор с экс женихом.

Вообще-то разговором это назвать можно было разве что с натяжкой. Говорил в основном Михаил Юрьевич, а я лишь потрясённо кивала, иногда задавая вопросы. Разумеется, первое, о чём я спросила – Дэн. Где он и что с ним?

– О Денисе не беспокойся, – строго ответил Михаил Юрьевич, – Это наша забота. Скажу лишь, что он очень просил за тебя. Если честно, мы сомневались, и уже почти решили оставить всё как есть, но он уговорил. Поэтому я здесь. Ты готова покинуть приют?

Я уже хотела со всем энтузиазмом подтвердить свою готовность, но вспомнила про Яринку и сникла.

– Я без Яринки никуда не уйду. Яринка это…

– Знаю, – перебил Михаил Юрьевич, – Никто и не собирался вас разлучать. Надеюсь, ты можешь дать ответ за двоих?

Конечно, я дала ответ, и Голова… нет, называть его Головой даже про себя я больше не собиралась… и Михаил Юрьевич подробно разъяснил, что от нас требуется.

– В ночь с этой пятницы на субботу вы должны убежать за территорию. Да, именно вы, сами, здесь мы ничем не можем помочь. Но ведь это для вас не проблема, если судить по рассказам Дениса? От вас требуется просто перелезть через забор, как вы уже не раз это делали. От забора, не сворачивая нужно пойти по лесу прямо, и примерно через полчаса будет дорога. Там налево и до поворота. Это, в зависимости от того, где вы выйдете из леса, ещё минут десять-пятнадцать. Советую идти не по самой дороге, а вдоль неё под прикрытием деревьев. На повороте будет ждать машина. Машина простоит там всю ночь, пока не начнёт светать. Но если вы так и не появитесь, на этом наше знакомство оборвётся. Помните – у вас есть только один шанс. Всё понятно?

От волнения у меня пересохло во рту, и я смогла лишь часто закивать, но Михаила Юрьевича это не удовлетворило.

– Повтори.

– В пятницу ночью… на субботу, убежать через забор. Идти по лесу прямо и прямо, до дороги. Повернуть налево. До поворота. Там – машина.

– Именно. Какая точно машина приедет, я ещё не знаю, но у неё обязательно будут подняты дворники. Запомни, это важно. Если дворники подняты – смело подходите. Если нет – оставайтесь за деревьями. Поняла?

– Да.

На самом деле поняла не очень. В Маслятах у нас не было машин, до ближайшей дороги взрослые летом добирались пешком, зимой – на лыжах. Так что с этим видом транспорта я познакомилась, лишь по пути в приют, да и то, разглядеть из закрытого фургона, где там дворники, а где всё остальное, было сложно. Но уточнять я не стала, решив, что у Яринки, городской жительницы, хватит опыта разобраться что к чему.

– Много вещей с собой не берите, уходите налегке. Выдвигайтесь лучше после полуночи, когда полностью стемнеет, И пошевеливайтесь, любая задержка опасна. Вопросы?

Вопросов хватало, и я судорожно пыталась выбрать из них самый важный, но спросила первое, что подвернулось.

– Помните, по видеосвязи… вы мне запретили гулять по ночам? Вы же имели в виду церковь, да? Откуда вы узнали, что мы… гуляли?

Михаил Юрьевич чуть улыбнулся.

– От Дэна, от кого же ещё. Тогда он и решил опять, что вас нужно забрать, до этого передумал.

– А почему, – во мне вновь всколыхнулась забывшаяся обида, – Почему он тогда передумал и перестал с нами общаться?

– Видишь ли, – Михаил Юрьевич задумчиво прищурился, – Денис сам ещё почти ребёнок, и до недавних пор весьма романтизировал… эээ… нашу деятельность. А когда понял что к чему – испугался. Не за себя – за вас.

Выходит, тогда я всё поняла правильно. Когда Дэн первый раз уехал на учения, там он общался с кем-то из других. И они ему рассказали что-то такое, от чего он решил уберечь меня и Яринку. И что это может быть? Впервые в моей душе всколыхнулось опасение, но тут же пропало. Всё равно терять нам нечего.

– Денис вообще очень переживает за тебя, – поделился Михаил Юрьевич, – когда он узнал, что ты попалась с книгой, то, не задумываясь пошёл сдаваться.

Забыв о наказе не проявлять эмоций, я вскинула голову и приоткрыла рот.

– А… почему? Разве это не Агафья про него вынюхала?

– Смотри на стол! Вовсе нет. Денис сам признался своему воспитателю, а тот уже рассказал ей.

– А Дэн откуда мог узнать, что она меня поймала?

– Так ваша Агафья позвонила мне сразу, как поймала тебя. А уже я, по возможности, связался с Денисом.

Ах, ну да… Я словно наяву услышала сухой Агафьин голос "С прискорбием должна вам сообщить о недостойнейшем поведении вашей избранницы, но будьте уверены – она уже понесла строгое наказание, и мы обязательно найдём остальных виновных…" Значит, Дэн, поняв, как я влипла, не задумываясь, взял вину на себя, хоть и не мог не знать, что для него, в силу возраста, наказание будет намного строже.

В груди зародилось ласковое тепло, глаза намокли. А ведь я уже забыла, как это приятно, когда о тебе кто-то беспокоится вот так, как старший о младшем. Дэн, где же ты сейчас? Но второй раз спрашивать об этом у Михаила Юрьевича, я не решилась. И он заговорил сам.

– Должен признать, что ваша ночная вылазка в церковь и послужила причиной того, что мы подумывали вас тут оставить. Дерзость хороша в разумных пределах, а не когда ею бравируют, подвергая опасности себя и друзей.

Я виновато понурилась, а он продолжал:

– Но с другой стороны – то, как упорно вы шли к цели, заслуживает уважения. Ты как-никак добилась своего, сумела убедить Дениса продолжать ваши встречи. А он, прямо скажем, тот ещё упрямец. Так что думаю, если за вас хорошо взяться, толк выйдет. Поэтому я здесь.

В приступе самобичевания, я призналась:

– Вы правы, лезть ночью в церковь было очень… неумно. Нас ведь потом охрана поймала.

Михаил Юрьевич поднял брови, и я сбивчиво рассказала ему историю своей второй встречи с Белесым.

– А, этот! Тогда нет ничего удивительного в том, что он вас отпустил. Он узнал тебя, а может и твою подружку. А поскольку волею обстоятельств этот человек сейчас сотрудничает с нами, то он просто не мог поступить по-другому.

Поймав мой вопросительный взгляд, Михаил Юрьевич снисходительно объяснил:

– Тот компромат, который вам с Денисом удалось получить на него прошлым летом… кстати, отличная работа! Так вот он оказался слишком серьёзным, чтобы этим не воспользоваться. Да, к сожалению, люди в наши ряды попадают и таким образом.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы разобраться в услышанном. И не скажу, чтобы мне понравилось то, как другие использовали тот случай, а вместе с ним мой страх и моё унижение, для своей выгоды.