Байки "Сытого дракона"

- Да тебе-то это откуда может быть известно? Мне историю поведал человек, который ...

Раздражённая речь эльфа была прервана Зденеком. Девять жизней снова вскарабкался на скамейку и расплёскивая эль из кружки во все стороны, завопил:

- Так выпьем же, братья, за Горыню!

- За Горыню! - восторженный рёв всех присутствующих в зале взорвал тишину.

* * *

Спустя несколько часов, когда последний из завсегдатаев покинул таверну, и даже изрядно опьяневший Зденек поддерживаемый гномом, поднялся в свою комнату, в зале у весело потрескивающего камина остались только двое. Хозяин таверны Беар и седовласый пожилой воин вытянули ноги к огню и блаженно наслаждались теплом и кувшинчиком красного вина, стоявшего рядом на столике.

- Я так рад, что ты ко мне заглянул. Тебя давно не было и я начал волноваться, - произнёс Беар, подливая вино в стакан гостя. - Ты уж извини, что так вышло, Горыня, они парни не плохие просто не знали, с кем разговаривают. А Стриж просто обожает купаться во внимании. Правда сказитель из него хоть куда.

Широко улыбнувшись, воин успокоил собеседника.

- Ничего страшного. Меня даже развеселил этот рассказ. Всегда интересно, что о тебе говорят люди.

Улыбнувшись в ответ, хозяин таверны внимательно взглянул на гостя.

- История в большей своей части правдива, а выдуманные детали только делают её красочнее. Так многие считают. Хотя я, как очевидец тех событий, мог бы с этим поспорить.

- Почему?

- Ты знаешь, я повидал всякое. Но никогда не видел такой великолепной схватки.

Посмотрев на свои руки Горыня сказал:

- Да, в молодости я был чертовски быстр и отчаян. Не то что сейчас. К девятнадцати годам я уже считался ветераном, всё-таки десять лет войн за плечами. Они просто недооценили меня.

- Ты и правда был гвардейцем? Что-то не помню, чтобы на тебе были одеты блестящие доспехи?

Немного пригубив из стакана, воин посмотрел сквозь стекло на красную жидкость внутри и только тогда ответил:

- Если бы. Меня не приняли. Родословной не вышел. Когда на город напали, как раз собирался его покинуть.

- Я так благодарен тебе за спасение. Ты выходил меня, пристроил к знающим людям. Если бы не ты, я так бы и истёк кровью на том перекрёстке, - горячо произнёс Беар.

- Ты спас меня, а я тебя, - положив руку на плечо собеседнику, сказал Горыня.

- Но сначала ты спас нас всех. Эти подонки просто перерезали бы нас, не моргнув и глазом ...

Поставив стакан на столик между креслами, воин перебил хозяина таверны:

- Это всё дела давно минувших дней, мой друг. Да и я, вовсе, не уверен, что оказал тебе услугу, пристроив к военному ремеслу. Ты мог бы стать фермером и настрогать кучу детишек с какой-нибудь пригожей хохотушкой. Ну, или священником, тоже не плохо. Небось, ругал старика? Признайся?

Отмахнувшись от слов Горыни, Беар некоторое время смотрел на пляшущие язычки пламени в камине, а затем, повернувшись к гостю сказал:

- Я никогда не жалел о произошедшем. И гордился тем, что смог заслонить собой "героя Лекарского перекрёстка". А вот о чём я жалел, так о том, что никому не мог рассказать об этом. Ты взял с меня слово, - Беар в волнении соскочил на ноги. - Почему ты не воспользовался своей славой?! Император озолотил бы тебя за своё спасение! Тебе поставили памятник, к которому стекаются все молодые воины нашего государства, чтобы почтить твою память! Да, что там памятник! Не бывает дня, чтобы в тавернах не произносили тост в честь тебя! Почему? У тебя могло бы быть всё!

- Усмехнувшись в бородку, Горыня жестом попросил Гракха вернуться на своё место. Некоторое время он молча раздумывал о словах своего товарища.

- У меня и так есть всё. Всё что мне необходимо. Слава, признание - это не главное. Знаешь, у них тоже есть своя оборотная сторона и я не уверен, что хотел бы с ней познакомиться. В конце концов титул "Спасителя империи" мне точно не принадлежит, ведь я спасал не будущего правителя, а пять десятков детишек и пожилую женщину.

С мальчишеским азартом он повернулся к Беару и словно стремясь похвастаться сказал:

- Представляешь, несмотря на мой образ жизни, я сумел не только выжить, но и продолжить род. У меня дочь - умница, красавица. Недавно родила мне двоих внуков. Иногда я даже думаю, что не достоин её.

- Скажешь тоже! - возмутился хозяин таверны. - Она наверное тобой гордится.

- Наверное. Всё пилит меня, чтобы я бросал воевать и переезжал к ней. Насовсем.

- А ты?

- Уже.

Хлопнув себя ладонями по коленям, Беар радостно закричал:

- Неужели всё?! Пенсия?

Горыня замахал руками на расшумевшегося товарища:

- Тихо ты! Тихо! Разбудишь всех!

- Да их пушкой сейчас не разбудишь после выпитого. Иди сюда, дай я тебя обниму.

* * *

На улице рассвело и к большому удивлению проговоривших до утра друзей, выпал снег. Ещё раз крепко обнявшись на прощание и условившись через несколько месяцев непременно встретиться, они расстались.

Беар смотрел вслед уходящему человеку и думал о том, что в свои преклонные годы его всё ещё нельзя назвать стариком. Он всё тот же, что и много лет назад - девятнадцатилетний парень с окровавленной повязкой на голове, несущий его по лесной тропе. Слёзы наворачивались на глазах матёрого ветерана и он ничего не мог с этим поделать.

Горыня уже пересёк половину двора, пятная снег цепочкой следов, когда его остановил оклик:

- И всё-таки эльф много наврал.

Поплотнее запахнув меховую куртку и тряхнув седыми волосами, старик оглянулся через плечо.

- А что ещё?

- Их было не двадцать.

- Ну, может быть, восемнадцать или девятнадцать, - развёл руки в стороны Горыня. - Я не считал, не до того было.

- Присев на верхнюю ступеньку крыльца, Беар потер руки и подышал на ладони, пытаясь их согреть.

- А мы считали.

- И сколько? - Двадцать два.