Страница 36 из 42
Мы категорически отвергаем мнение об армии, как реакционной антинародной силы. Потому что мы знаем, что армия - это прежде всего граждане нашей страны, ее дети, которым судьба нашего Отечества не менее дорога, чем всем нам. И мы уверены в том, что здоровые силы в армии не дадут ей вступить на антинародный путь поддержки реакции.
Мы верим вам, нынешним офицерам и солдатам России, для которых, как и для предыдущих поколений российских воинов, нетленны высшие нравственные ценности: честь, доблесть, отвага, благородство, верность народу и Отечеству.
Обратимся к историческому опыту, из которого следует: неверный шаг сегодня может сказаться не только на тех, кто его совершает, но и на следующих поколениях.
Б. Ельцин,
Председатель Верховного Совета РСФСР.
13 января 1991 года.
Ельцин сказал свое слово, стрельба стихла, танки выключили двигатели, штабисты на время свернули свои карты, Горбачев про себя удовлетворенно хмыкнул, потому что ему тоже не нужна была война и лишь те, кто не хотел ни мира, ни упоминания о суверенитете, спешно приступили к планированию путча. Они понимали, что с таким парнем как Ельцин и с его друзьями в Прибалтике, кашу не сваришь и если их не остановить, завтра все рассыплется на мелкие осколки...Каждый занялся своим делом: "романтики" продолжали верить в дело демократии, "прагматики", как только от задницы "отбежал жареный петух", тут же забыли о намерении заключить с Россией договор и сделать многое другое по части налаживания межнациональных отношений. На что, безусловно, у них были свои веские резоны, о которых я здесь не говорю.
На Ельцина за его "прибалтийский вектор" обрушилась вся королевская, то бишь Горбачевская рать, а русскоязычные, оставшиеся один на один с "прагматиками" поняли всю свою обездоленность...И все свалили на Ельцина, мол, это его либеральная политика привела к тому, что более 700 000 "неарийцев" остались у разбитого корыта. Хотя подавляющее большинство их на мартовском референдуме 1990 года проголосовали за суверенитет Латвии. За ее милую и такую песенную независимость. Оппоненты Ельцина ставили ему в вину, что русскоязычные жители Латвии получили более 60 дискриминационных пунктов - начиная с лишения их гражданства и кончая запретом участвовать в выборах всех уровней. И много чего другого навешали на российского строптивца...Но виноват ли Ельцин в том, что началось неизбежное межнациональное размежевание, и мог ли он в ту пору это предвидеть и что-нибудь изменить? Нет, думаю, не мог. Как не мог он быстро от социалистической экономики перейти к рыночным отношениям. Хотим мы или нет, но в России свершилась революция со всеми вытекающими из этого последствиями.. И то, что происходило тогда в России, требовало от него всех сил, твердости и маккиавелиевской изворотливости, ибо политическая борьба там накалилась до температуры мартеновской печи.
И не в одной Прибалтике шли подобные процессы, ибо ситуация, в которую попали русскоязычные жители Латвии, наблюдалась почти во всех союзных республиках. Поэтому любое вмешательство России в дела откалывающихся от Союза республик могло бы развиться в жесточайшую потасовку по всему пространству СССР (что, кстати, позже и произошло в Югославии). Ельцин, как сторонник суверенизации, на это не мог пойти по определению, и этот его подход расценивался партноменклатурой, ястребами от ВПК превыше всех остальных его прегрешений. И что в свою очередь вызвало просто клиническую к нему ненависть людей, которые, как черт ладана, боялись перемен...
... Что ж, как говорил философ, "мы стыдимся учиться благомыслию", и от себя я бы еще добавил: пора бы научиться этому - злонамеренность не тот попутчик, с которым надо идти в будущее...Однако август 1991 года показал, что в атмосфере российского общества все же преобладало благомыслие, без чего победы над путчистами нельзя было бы добиться.
О путче много и разного написано и я не буду пересказывать чужое, ибо сам я в Москве в те дни не был. Но у нас, в Латвии, "шел свой путч" и все мы с надеждой смотрели телевизоры и слушали радио, которые, как с фронта, передавали военные сводки. И, честно сказать, я не сомневался в удачу, и если угодно, в звезду Бориса Николаевича. Не за тем он появился на исторической сцене, чтобы усилиями посредственных людей и в момент, когда у России появился шанс выйти к свету и правде, быть отброшенным на коммунистические задворки. События уже не столько зависели от действий отдельных людей, сколько от Всевышнего, решившего наконец воздать российской державе по ее заслугам. И глупо говорить: а если бы события пошли не так, а эдак, не туда, а в другую сторону... Сослагательных наклонений в учебниках истории не существует: то, что происходит, происходит без альтернатив и ничего не объясняющих "если бы..." Как выразился Карлейль, "История мира это биография великих людей"...И тот, кто в нужный исторический момент взошел на танк и произнес нужные слова, увенчал себя величием и народным признанием...
ОДИН ШАГ ОТ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ.
Ельцин разбудил Россию, но ей, после многолетней спячки, очень не хотелось подниматься. Он ее буквально растормошил, указывая дорогу, по которой лучше всего идти, но она с заспанными глазами и скованными членами, нехотя плелась по старому болоту, не пытаясь выбраться на сухой надежный берег.
Ельцина ругали и ругают все, кому не лень. И создается впечатление, что какой-нибудь бомж, к пьяному рту которого сунули микрофон "опросчики общественного мнения", лучше и точнее знал куда идти и что делать, чем это знал и делал Первый Президент России. Все знают пути, ведущие в элизиум, только сам Президент этого не знает...
Глядя со стороны (в данном случае, отсюда, из Латвии) на отношение народных депутатов к своему Президенту, можно было подумать, что это какое-то дикое племя, вышедшее из джунглей и по ошибке затесавшееся в парламентские чертоги, исполняет свой ритуальный танец перед тем, как снять скальп с "белого человека". Ни лояльности, ни корректности, ни политической толерантности в их словах и действиях не было и намека. Особенно в этом смысле преуспел Хасбулатов, который порой депутатские собрания превращал в первобытно-озлобленную вакханалию - потоки грязи и клеветы огромными ушатами выливались на седую голову Президента России. Депутаты требовали, брали его за грудки, трясли, сами не зная, что же делать, какие законы принимать, в какую законодательную струю "плевать", а в какую "мочиться". Это было позорище на весь мир. И я восхищался поведением и железной выдержкой Ельцина. Ни слова, ни полслова в ответ на ругань и похабщину депутатов. Он никогда не упрекал даже ту часть распоясавшейся прессы, которая остервенело и постоянно поливала его помоями. Забыв при этом, что именно Ельцин во всю ширь распахнул ворота гласности и ему она обязана возможностью к самовыражению без границ...
Он был "над", как зоркая птица, парящая над безумствующим миром. Да, у Ельцина были ошибки, но ошибки его - суть общего раздрая в обществе, который ежесекундно и ежедневно подогревался деятелями типа Зюганова, Хасбулатова, а затем примкнувшего к нему Руцкого и многих, многих других ниспровергателей всенародно избранного Президента. Ор шел на всю Россию и каждый только что вылупившийся из яйца политик, считал своим святым долгом плюнуть в лицо Президента. Все видели себя способными оседлать государственного коня и шашки наголо! Самообман и самообольщение ослепляли их и делали буйно помешанными. Их слова и образ действий очень точно вписывался в смысл сказанного Белинским: "Всякая крайность есть родная сестра ограниченности". И то, что произошло в октябре 1993 года, по идее, было логическим завершением того, на что так "нарывалась" воинствующая оппозиция...А ведь Борис Николаевич еще на восьмом (внеочередном) съезде народных депутатов предупреждал горячие головы: "Сейчас остается крайне небольшой набор средств, чтобы удержать стабильность ситуации. Если не будут приняты высказанные мной предложения, то Президенту придется искать еще какие-то дополнительные меры для того, чтобы обеспечить стабильность. (Шум в зале.) Вы о своем думаете, а я о другом. Вас обязательно тянет на улицу. Если не будут приняты эти предложения, то я действительно должен думать о дополнительных мерах для того, чтобы сохранить баланс властей в стране, сохранить все-таки хотя бы шатающееся, но равновесие, которое сегодня есть; сохранить все ветви власти - для того, чтобы она усиливалась, для того, чтобы все-таки нам в 1993 году действительно перейти к решению экономических вопросов, укреплению экономики и материального состояния людей".