Страница 147 из 184
В целом снабжение союзных армий в северной Богемии было делом сложным и вызывало много разногласий между австрийскими, русскими и прусскими войсками. Австрийцы обвиняли русских в мародерстве. Русские отвечали, что их войскам приходится самостоятельно добывать себе пищу, поскольку у австрийцев не получалось их прокормить, хотя они были обязаны это делать в соответствии с соглашением, которое было заключено между двумя государствами и гарантировало обеспечение российских войск всем необходимым на период их пребывания на австрийской территории. Впоследствии Е.Ф. Канкрин заявлял, что австро-русский договор, по сути, не имел изъянов: единственной и гораздо более дорогостоящей альтернативой было воспользоваться услугами частных поставщиков. Но австрийцы не смогли должным образом соблюсти условия соглашения. Частично проблема продовольственного снабжения могла быть решена за счет перемещения кавалерии в центральные районы Богемии, где имелось достаточно фуража, — до тех пор, пока союзники не будут готовы возобновить наступление[730].
Операции союзников откладывались также по стратегическим соображениям. Катастрофа, чуть было не постигшая коалицию в конце августа, утвердила австрийцев в мысли, что наступать по дорогам, ведущим через Рудные горы, очень опасно. Она также послужила достаточным оправданием для беспокойства австрийцев по поводу того, что Наполеон воспользуется их наступлением через Рудные горы и нанесет удар по их правому флангу и тылу в Богемии. Шварценберг не стал бы двигаться вперед, пока не убедился в том, что защищен от подобной угрозы. Суть проблемы была довольно хорошо изложена в записке, представленной генералом А.А. Жомини 3 сентября. Основные силы армии должны были вторгнуться в Саксонию, имея при себе по крайней мере 170 тыс. человек, из которых 20 тыс. следовало оставить для охраны Дрездена. Не представлялось возможным одновременно с этим отправить достаточное количество войск для охраны линии, пролегавшей вдоль Эльбы к югу от Дрездена, чтобы противостоять тому удару, который Наполеон задумал, а Вандам попытался реализовать в августе 1813 г. Решение, предлагавшееся Жомини, пришлось по вкусу Шварценбергу и получило одобрение монархов: армия Блюхера должна двинуться в Богемию, в ходе наступления через Рудные горы прикрывая правый фланг основных сил армии. Если бы исходившая от Наполеона угроза не материализовалась, Силезская армия затем могла бы самостоятельно присоединиться к вторжению в Саксонию, пройдя по Теплицкой дороге до Дрездена и далее[731].
Победа при Денневице и прибытие подкреплений для Богемской армии вызвали изменения в количестве войск, предусмотренном планом Жомини, при сохранении главной стратегической задачи. Совсем не удивительно, что Блюхер вовсе не желал терять независимость и становиться простым придатком неуклюжей армии Шварценберга. Он писал Кнезебеку следующее: «…во имя общего блага оградите меня от присоединения к основным силам армии; чего может добиться столь крупное скопление людей на подобного рода местности?» Другое письмо от 11 сентября, отправленное Блюхером и составленное Гнеизенау, предназначалось непосредственно для Александра I и касалось вопроса о том, какое влияние окажет на Бернадота отход от него Блюхера в направлении Богемии: «Сражение 6-го сентября, несомненно, изменило положение на театре военных действий, и крон-принц шведский, вероятно, тотчас и вполне обоснованно впал бы в бездеятельность, если бы заметил, что Силезская армия удаляется от него на очень значительное расстояние»[732].
При обсуждении столь деликатных вопросов требовалась осторожность. Вместе с этим письмом Блюхер отправил превосходного штабного офицера, майора И.Я. О.А. Рюле фон Лилиенберга, который должен был в устной форме сообщить взгляды Блюхера Александру I и Фридриху-Вильгельму III. Лилиенберг сделал особенный акцент на мнении Блюхера и Гнеизенау, которые полагали, что «до тех пор пока крон-принц оперирует собственными силами на отдельным театре военных действий, мы не можем ожидать от него активных действий, учитывая его политические взгляды». Письма в сочетании с устными призывами убедили монархов и оказали решающее влияние на будущий ход кампании. Блюхеру было позволено и в дальнейшем действовать самостоятельно и поручено составить план переправы через Эльбу и соединения с Бернадотом. В одном из писем К.В. Нессельроде просил К.О. Поццо ди Борго присматривать за крон-принцем в ходе предстоящей военной операции. Тем временем Польской армии Л.Л. Беннигсена предстояло изменить направление своего движения по территории Силезии и отправиться на юг в Богемию, чтобы прикрыть правый фланг и тыл К.Ф. Шварценберга[733].
13 сентября Александр I отправил Г.Л. Блюхеру письмо, в котором сообщал, что к нему направляется генерал К.Ф. Кнезебек с инструкциями, предоставлявшими Блюхеру широкую свободу действий при составлении плана предстоящей операции. В тот же день император приказал Л.Л. Беннигсену отправляться в Богемию. Александр просто сказал Беннигсену, что, по его мнению, изменить направление движения Блюхера будет сложно и наметил для командующего Польской армией маршруты, по которым тому предстояло следовать на территории Богемии. Александр I заметил, что выдвигаться нужно без промедления, и что Л.Л. Беннигсен обязан направлять ему ежедневные рапорты. Беннигсен получил приказ Александра в Гайнау 17 сентября. Он немедленно расшевелил своих корпусных командиров, дав ополчению графа П.А. Толстого всего один день на отдых в Лигнице и распорядился, чтобы генералы не брали с собой подразделения, непригодные к строевой службе. Однако, чтобы добраться до Богемии, войскам Л.Л. Беннигсена требовалось по меньшей мере две недели, — учитывая плохое состояние дорог, опустошенность территорий, по которым им предстояло пройти, и ужасные погодные условия. Впоследствии Беннигсен сообщал обо всех этих проблемах Александру I в своих ежедневных рапортах, добавляя при этом, что австрийское интендантство на этот раз поработало на славу, и русские войска не голодали[734].
Пока войска Л.Л. Беннигсена находились на марше, большая часть сил коалиции отдыхала. Военные операции во многом свелись к действиям легких боевых подразделений, которые действовали в тылу у Наполеона и наносили большой урон системе снабжения его армии. Как к востоку, так и к западу от Лейпцига русская, прусская и австрийская легкая кавалерия и казаки вынудили Наполеона выделить крупные силы для сопровождения обозов. Но даже это не гарантировало им безопасности. 11 сентября французский обоз, двигавшийся к западу от Лейпцига в сопровождении эскорта из 4 тыс. пехотинцев и 1,5 тыс. кавалеристов, был разбит силами коалиции. Александр I приказал Г.Л. Блюхеру выделить для него шесть казачьих полков, которые император хотел забросить в тыл неприятельских линий в Саксонии. Через П.М. Волконского Александр передал М.И. Платову просьбу встать во главе этих полков, причем просьба была изложена в письме в исключительно вежливой форме, подобно тому, как это делалось в те времена, когда атаман донских казаков действительно был автономным властителем. М.И. Платов взялся за это дело и оправдал доверие Александра I. 28 сентября близ Пеннинга вместе с другими отрядами легкой кавалерии коалиции он разгромил 2-ю гвардейскую кавалерийскую дивизию генерала Ш. Лефевра-Денуэтта, которого Наполеон отправил в тыл разобраться с партизанскими отрядами коалиции[735].
Еще более захватывающими были операции российской легкой кавалерии в составе Северной армии под командованием А.И. Чернышева. Чернышев писал, что добился от Бернадота разрешения в течение десяти дней действовать в тылу неприятельских линий к западу от Эльбы в соответствии со своими планами и по собственной инициативе. Его отряд состоял из пяти казачьих полков, шести слабых эскадронов регулярной кавалерии и четырех пушек. Переправляясь через Эльбу в ночь на 14 сентября, Чернышев принял решение отправиться на запад к Касселю, столице марионеточного королевства Вестфалия, принадлежавшего Жерому Бонапарту. В дневнике Чернышева говорится, что он выбрал именно эту цель, а не Лейпциг потому, что группировавшиеся вокруг него силы французов были слишком многочисленны и хорошо подготовлены. Чернышев утверждал, что успешная атака на Кассель может разжечь восстание в прилегавших к нему районах.
730
Текст договора опубликован в кн.: Собрание трактатов и конвенций… Т. 3. С. 126–138. Замечание Е.Ф. Канкрина см. в кн.: Управление генерал-интенданта Канкрина… С. 72–76.
731
Поход… С. 241–242.
732
Выдержки из письма К.Ф. Кнезебека приводятся в кн.: Friederich R. Op. cit. Vol. 2. P. 214–215. Письмо к Александру I опубликовано в кн.: Поход… С. 268–269.
733
Слова Рюле фон Лилиенберга приводятся в кн.: Friederich R. Op. cit. Vol. 2. P. 215; Внешняя политика России. Т. 7. С. 393–394.
734
РГВИА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 3399. Л. 21 (об.)-22 (об.); Д. 3416. Л. 12–14.
735
Богданович М.И. История войны 1813 г. Т. 2. С. 336–341; РГВИА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 3399. Л. 24 (об.)-25.