Страница 13 из 184
Традиционно гораздо большей проблемой являлся подбор лошадей для средней (драгуны) и тяжелой (кирасиры) кавалерии. Действительно, к началу Семилетней войны в России не существовало боеспособных полков кирасир, и даже драгунские соединения пребывали в крайне плачевном состоянии. Однако к 1812 г. многое изменилось, прежде всего благодаря интенсивному развитию в России начиная со второй половины XVIII в. — коневодства. К 1800 г. в России действовало 250 частных конных заводов, и почти все они возникли в течение предшествовавших сорока лет. Они снабжали лошадьми большую часть кирасирских полков и некоторую — драгунских. Британские офицеры, служившие в русской армии в 1812–1814 гг., признавали, что тяжелая кавалерия в России была, по словам сэра Чарльза Стюарта, «несомненно, очень хороша». Сэр Роберт Вильсон писал, что лошади в русских полках тяжелой кавалерии «отличались бесподобным сочетанием роста, силы, энергичности и выносливости; выращенные преимущественно из породы британских ломовых лошадей, они обладают значительной примесью других кровей, что лишает их грубости и делает вдобавок такими покладистыми, что они сами приучаются к выездке и проходят в высшей степени отличную школу дрессировки»[39].
Единственной проблемой, связанной с поступавшими в кирасирские полки лошадьми, являлась их высокая стоимость, по крайней мере в глазах Александра I. Даже официально лошади, предназначенные для тяжелой кавалерии, обходились в два с половиной раза дороже гусарских, а лошади для гвардейских кирасир — кавалергардов и лейб-гвардии Конного полка — стоили гораздо больше. Их прокорм и содержание обходились дороже по сравнению с лошадьми кавалерии, и, как это обычно бывает с более крупными лошадьми, они обладали меньшей выносливостью и стойкостью. Поскольку поступали они с конных заводов, их замена также была сопряжена с трудностями. Возможно, по перечисленным причинам русские кирасиры в 1813–1814 гг. часто использовались в качестве резервных войск и мало участвовали в сражениях. Александр пришел в неистовство, когда однажды австрийский генерал использовал их для несения сторожевой охраны и допустил невынужденные потери среди лошадей[40].
Военная промышленность России, как правило, могла, за рядом исключений, полагаться на отечественное сырье. Значительный объем селитры приходилось ввозить из-за границы; то же самое касалось свинца, что обернулось его удорожанием и опасным образом ослабило армию в 1807–1812 гг., когда континентальная блокада наложила ограничения на российскую внешнюю торговлю. Производство шерсти для военного обмундирования также было сопряжено с трудностями, поскольку Россия изготовляла только 4/5 требовавшегося ей объема. Ощущался недостаток шерстоткацких предприятий, связанный со стремительным увеличением численности армии после 1807 г. Однако самым необходимым сырьем являлись железо, медь и дерево, которых в России было в избытке. В начале царствования Александра I Россия все еще являлась мировым лидером по выплавке чугуна, а по производству меди уступала только Великобритании. Петр Великий основал первый крупный железоделательный завод в России для разработки огромных залежей железной руды и дерева в районе Урала — на границе Европы и Сибири. Хотя технология выплавки металла в России уже начинала заметно отставать от английской, в 1807–1814 гг. она все еще находилась на должном уровне, требовавшемся для удовлетворения военных потребностей. Уральский регион был значительно удален от основных оружейных заводов Петербурга и Тулы, расположенной в 194 км к югу от Москвы, но эффективная система водного сообщения связывала три региона воедино. Тем не менее доставка любого вида вооружения или амуниции, изготовленных на Урале, в расположение войск, находившихся на западных рубежах Российской империи, занимала более года[41].
Производилось два основных вида вооружения: артиллерия и огнестрельное оружие. Большинство русских железных пушек изготовлялось на Александровском пушечном заводе в Петрозаводске небольшом городе в Олонецкой губернии к северо-востоку от Петербурга. Эти орудия предназначались прежде всего для оснащения русских крепостей и комплектования осадной артиллерии. Большая часть полевых орудий поступала из Петербургского арсенала: за 1803–1818 гг. там было изготовлено 1255 новых пушек. Технология производства на обоих заводах находилось на современном уровне. В Петербургском арсенале в 1811 г. был установлен паровой двигатель, приводивший в движение все токарные и сверлильные станки. Меньшее количество орудий изготовлялось и ремонтировалось в крупных складах и мастерских в Брянске — городе, находившемся недалеко от границы современной России и Белоруссии. После реформы в области артиллерийского дела, завершенной А.А. Аракчеевым в 1805 г., российские орудия и лафеты стали соответствовать самым высоким международным стандартам. Число типов орудий было уменьшено, отдельные части стандартизированы и облегчены, большое внимание уделялось также тому, чтобы орудия и снаряжение были сообразны тем тактическим задачам, которые они должны были выполнять. Единственным слабым звеном оставались российские гаубицы, которые так и не удалось доработать до уровня французских моделей, вследствие чего российские орудия во время дуэлей с французскими не всегда могли достичь цели. С другой стороны, благодаря облегченной конструкции лафетов и силе тягловых лошадей русская артиллерия на полях сражений 1812–1814 гг. являлась самой мобильной и маневренной[42].
Что касается ручного огнестрельного оружия, то дела здесь обстояли гораздо менее благоприятным образом. Ружья производились на трех заводах. Ижевский оружейный завод в Вятской губернии (недалеко от Урала) в 1812–1814 гг. производил около 10% всего огнестрельного оружия. Гораздо меньшее его количество изготовлялось на Сестрорецком оружейном заводе, что в 35 км от Петербурга, хотя здесь ремонтировалось большее количество бывшего в употреблении оружия. Поэтому наиболее крупным производителем ружей в 1812–1814 гг. являлась Тула[43].
Тульский казенный оружейный завод был заложен Петром Великим в 1712 г., но заказы распределялись между ним и частными заводами. В 1812 г., несмотря на то что казенный завод изготовлял большую часть новых ружей, значительное их количество производилось силами шести частных предпринимателей. Однако последние не являлись хозяевами заводов. Они выполняли государственные заказы, отчасти полагаясь на собственные небольшие мастерские, но в основном передавая полученные заказы многочисленным искусным мастерам и ремесленникам, работавшим на дому. Военное министерство сетовало на то, что выполнение его заказов подобным образом вызывало перерасход времени, средств на транспортировку и топливо. Сам казенный завод представлял собой собранные на одной территории небольшие мастерские, в которых нередко использовался ручной труд. Все производство подразделялось на пять ремесленных процессов, в результате каждого из которых изготовлялся определенный тип продукции: ружейные стволы, деревянные части, ударный механизм, элементы холодного оружия и прочие принадлежности для ружей. Производство стволов являлось наиболее сложным процессом, именно с ним была связана большая часть задержек в выполнении заказов — отчасти потому, что ощущалась нехватка квалифицированного труда.
Как на казенном заводе, так и в частных мастерских самой серьезной проблемой являлась устаревшая технологии и не отвечавший современным требованиям парк станков. Паровые машины стали применяться только в самом конце наполеоновских войн, к тому же опыт их применения оказался неудачным в том числе и потому, что машины требовали дерева в качестве топлива, покупка которого в тульской губернии обходилась чрезвычайно дорого. Традиционным источником движущей силы являлась вода: в 1813 г. была произведена установка гораздо более эффективных машин, что позволило значительно сократить потребление воды и организовать равномерный производственный процесс с использованием механической тяги. Однако даже с появлением подобного оборудования, нехватка воды в весеннее время означала, что на несколько недель в году все машины на заводе прекращали работу. В 1813 г. также были установлены механические станки для высверливания ружейных стволов. Ранее эту работу выполняли вручную пятьсот человек, что серьезным образом тормозило производство. Один россиянин, посетивший аналогичный завод в Англии, отмечал, что там на каждой стадии производства использовались соответствующие механические станки. На тульском же заводе, напротив, отсутствовали многие типы специальных станков, особенно молоты и дрели; в частности, не было возможности приобрести качественные стальные механические станки. Порой русским ремесленникам приходилось орудовать лишь рубанком и стамеской[44].
39
Londonderry M. Narrative of the War in Germany and France in 1813 and 1814. London, 1830. P. 31; Wilson R. Campaigns in Poland. 1806 and 1807. London, 1810. P. 14.
40
На предмет покупки и содержания лошадей, помимо Мердера, см. Шелехов Ф.П. Указ. соч., например, цены на лошадей приводятся на С. 104. Много полезной информации содержится в современной работе по истории российской кавалерии, см.: Бегунова А.И. Сабли остры, кони быстры. М., 1992. Об инциденте с австрийцами см.: Bernhardi T. Denkwürdigkeiten aus dem Leben des kaiserlichen russischen Generals der Infanterie Cari Friedrich Grafen von Toll. Leipzig, 1858. Vol. 4. Book 7. P. 183–184.
41
Существуют две неопубликованные кандидатские диссертации российских авторов о военной экономике, в которых содержатся крайне полезные сведения: Гаврилов С.В. Указ. соч.; Сперанский В.Н. Военно-экономическая подготовка России к борьбе с Наполеоном в 1812–1814 годах. Горький, 1967. Основные статистические данные о сырье содержатся в работе С.В. Гаврилова. Работа Сперанского — источник полезной информации: единственным слабым местом у него, как представляется, является то, что он недооценивает значимость производства полевой артиллерии в Санкт-Петербургском арсенале. Ссылка на информацию об этом производстве содержится в следующей сноске. В.М. Безотосный любезно подтвердил тот факт, что этот арсенал действительно производил большую часть русской полевой артиллерии.
42
Статистические данные о производстве в мастерских Петрозаводска и других городов см.: Beskrovnyi L. The Russian Army and Fleet in the Nineteenth Century. Gulf Breeze, 1996. P. 196–197; Сперанский В.Н. Указ. соч. С. 38–58. Об артиллерийском снаряжении, ружьях и тактике в 1812–1814 гг. см.: Zhmodikov A., Zhmodikov lu. Tactics of the Russian Army. 2 vols. West Chester. Ohio, 2003. Vol. 2. Chs. 10–15. См. также: Dawson A. P., Summerfield S. Napoleonic Artillery. Marlborough, 2007. P. 48–55.
43
Лучшим введением к истории трех мастерских являются статьи в: Отечественная война 1812 года. Энциклопедия. С. 296, 654 и 724–725.
44
Сперанский В.Н. Указ. соч. Гл. 2., особенно С. 82 и далее; С. 362. Гораздо более подробным источником по истории Тульского оружейного завода является исключительно интересная статья: Свиньин П.П. Тульский оружейный завод // Сын отечества. 1816. № 19. С. 243 и далее. Хотя многие суждения, высказанные в работе В.Н. Ашуркова (Избранное: История Тульского края. Тула, 2003), по-советски наивны, тем не менее в книге приводятся интересные подробности.