Страница 9 из 15
— А, так это ж тот, что детей похитил! — воскликнул Хомунин, вспомнив громкий случай последних дней, о котором трубили все СМИ. — И убил кого-то там, да-да, знаком я с этим делом…
— Делами, — поправил его клиент моложавым голосом, будто ему лет 18–20. — Там целый букет обвинений, и их надо как можно скорее снять.
— Ну, не знаю, — загудел Артём, сидя в своём дешёвеньком кресле из дерматина. — Вы же понимаете, уважаемый, что никаких гарантий здесь я дать не могу. Наша судебно-следственная система весьма непредсказуема, и обещать что-либо…
— Вы нужны исключительно для бумажной волокиты, — огорошил его незнакомец и извлёк из кармана рясы несколько тугих пачек денег. — Основное я беру на себя, Вам надо лишь присутствовать и подписывать бумажки.
— Ну-у-у, — задумался Хомунин, уставившись на зелёные купюры голодным взглядом. — Как-то это… странновато.
— Понимаю, поэтому я пришёл именно к Вам, — подчеркнул мужчина таким голосом, от которого адвокат теперь чувствовал себя немного не в своей тарелке. — Выступать защитником по этому делу я напрямую не могу, но знаю, как решить вопрос с освобождением.
— Простите, но зачем Вам этот адвентист? Он Ваш родственник? Или друг?
— Это неважно. Я плачу за услуги по его защите, поэтому Ваша задача их просто оказывать.
— И как мне тогда Вас называть? — уточнил парень, на всякий случай пересчитав по-быстрому деньги.
— Ламбрант, — представился клиент необычным именем.
— Как-как? Ламбрант? Или Лангрант?..
Но поток уточнений прекратился, стоило мужчине со шрамами склонить голову набок. Выглядел он как-то инфернально, словно зомби, умеющий членораздельно говорить.
— Ламбрант Павлов, — медленно повторил посетитель.
— Ваши родители явно были оригиналами, — подметил Артём, спрятав пачки с купюрами в стол. — И что же мне тогда надо делать?
— Для начала добиться встречи с Вадимом Плетнёвым, — всё те же мерным холодным тоном произнёс Ламбрант. — И я пойду туда с Вами в качестве помощника.
Если Хомунин чего-то и не понимал, то задавать много вопросов чудаковатому клиенту не решился. В конце концов, у людей могут быть свои маленькие странности. Поэтому он тут же созвонился со следователем и уточнил, кто назначен Плетнёву в качестве государственного защитника. Выяснилось, что господин Карпатов, который был давним знакомым Артёма. Несколько звонков убедили бесплатного адвоката, что бесперспективным клиентом нужно поделиться. И уже через час он в сопровождении Ламбранта вошёл в здание пригородного СИЗО N11.
Как ни странно, никто из персонала изолятора не возмутился внешним видом «помощника» адвоката. Даже одежду его проверять не стали, пропустив в комнату для свиданий. Артём же листал на планшетном компьютере наспех сфотографированные материалы уголовного дела. Благо, их пока было немного, и Карпатов любезно скинул файлы по электронной почте.
— Вот этот старинный предмет выглядит дорого, — поделился своими впечатлениями Хомунин, показав Павлову фотографию серебристого топорика с ободком между лезвиями и красным камешком на рукоятке.
— Он из коллекции «Аденбарум», — флегматично ответил Ламбрант, даже не взглянув толком на экран планшетника. — Вы правы, вещица не из дешёвых, но не старинная.
— Да Вы, я смотрю, очень даже в теме, — обрадовался адвокат, несмотря на довольно мрачную обстановку следственного изолятора. — И что за коллекция? Её тоже стибрил мой новый подзащитный?
— Сильно сомневаюсь, — отозвался Павлов всё тем же неэмоциональным голосом, и дверь комнаты резко распахнулась.
Плетнёв выглядел помятым. Под левым глазом темнел синяк, русые волосы взъерошены, одежда в пыли и явно казённая. Видимо, с ночи задержания никто из родных его ещё не посетил. Впрочем, Ламбрант знал, что родителям-алкоголикам нет дела до такого сына, о котором теперь в областной столице судачили все.
— Но это же не мой адвокат, — попытался возмутиться Вадим, от которого попахивало потом и краской.
— Я Ваш новый защитник, — представился Хомунин, вручив ему свою визитку и пару листов с текстом, и жестом пригласил сесть на деревянную скамью. — Вот, подпишите, и мы можем начать…
Однако Плетнёв удивлённо уставился на Ламбранта. Видимо, они были знакомы, подумал Артём и про себя же отметил, как опрометчиво он сегодня поступил. Вдруг сейчас этот Павлов достанет из-под своей рясы какое-нибудь оружие и прикончит подследственного! Что вот тогда делать? Но, обменявшись настороженными взглядами, Вадим присел и недоверчиво посмотрел на адвоката.
— Похищение малолетних и убийство с особой жестокостью, — Артём принялся называть пункты обвинения, читая с планшетника.
— Никого я не трогал, меня пытаются заставить взять чужой грех, — огрызнулся Плетнёв и повнимательнее присмотрелся к Ламбранту. — Это же ты был в тот день у церкви, да?
— У развалин церкви, — поправил его Павлов.
— Надо бы обсудить стратегию защиты и… — заговорил Хомунин привычную речь, но Ламбрант прервал его, подняв указательный палец, спрятанный в перчатке.
— Чужие грехи — это вполне по-христиански, — сказал он уже Плетнёву, поправив свою широкую шляпу. — И только я могу тебе помочь от них избавиться.
Артём теперь совсем ничего не понимал. Кто же такой этот его загадочный клиент в рясе? Может, всё же какой-то священник из числа религиозных сект?..
— Я не буду признавать вину, — заявил Вадим, которого присутствие этого человека с оцарапанным лицом тоже изрядно напрягало. — Я ничего не делал. Наоборот, хотел помочь.
— А труп Вашего приятеля, Кристиана Власьева, нашли, я так понимаю, на том же кладбище? — вновь принялся Хомунин прояснять обстоятельства. — За домом Камаловых, так?
— Я не знаю, где его нашли, — озлобился Плетнёв, потирая синяк под глазом. — Мне ничего не показали и не рассказали. Это следователь должна знать, девушка такая, Юлия зовут.
— Ну я вот смотрю сейчас протокол осмотра места происшествия, — продолжил Артём, листая на планшетнике фотографии дела. — Судя по карте, это кладбище за домом Камаловых. И уже вот из протокола Вашего допроса, как я понял, именно там Вы с убитым решили поискать пропавших детей.
— Ну да, искали…
— Ага, и его зарубили как раз похожим топором с нешироким лезвием, тело положили в могильный грот… Так, отпечатки пальцев Ваши обнаружены на теле, м-да.
Хомунин пытался на ходу знакомиться с уликами и делать какие-то умозаключения.
— Вы закончили? — небрежно поинтересовался Ламбрант, на сей раз повернувшись к адвокату всем телом.
Артём тут же почувствовал, как сердце сжалось у него в груди, и начал кашлять. Планшетник едва не выпал из рук. Он отстранился к зарешётчатому окну, схватившись за горло, и принялся успокаивать дыхание. Вадим недоверчиво посмотрел на эту сцену и вновь уставился на человека со шрамами.
— Кто ты такой? — спросил Плетнёв, решительно не понимая, что делает здесь этот незнакомец.
— Скажем так, я сочувствующий, — улыбнулся Павлов, уже не обращая внимания на кашляющего Хомунина. — И провожу одно небольшое исследование…
— Но ведь ты же не из общины, да? — не унимался Вадим, указав на него визиткой Хомунина. — Зачем тебе заниматься моим делом?
— Если я скажу, что мне нужны твои показания против церкви адвентистов, ты поверишь? — ухмыльнулся Ламбрант и вытащил из открытого портфеля адвоката чистый лист бумаги.
— Какие ещё показания?..
— Об этом поговорим позже. Сейчас тебе надо знать, что ты уже не состоишь в адвентистском движении. А мне такие люди, отлучённые от церкви чистых христиан, крайне необходимы.
— Как это не состою??? Я планирую вернуться в приход, изучать веру!..
— О, об этом придётся забыть, — твёрдым голосом заявил Павлов, рисуя что-то на бумаге. — Во-первых, тебя оттуда уже изгнали на вчерашнем экстренном сходе. Во-вторых, небезопасно будет появляться среди родственников и друзей убитого Власьева. Я уж не говорю про детишек.
— Но я же не убивал и не похищал никого! — возмутился Вадим. — Клянусь своей жизнью!..