Страница 4 из 69
Ученицы оставляют две полоски чистой кожи на задней стороне шеи, повторяющие линии роста волос (три для официальных случаев). Они пользуются шаблоном, когда наносят «осирои», чтобы полоски получились ровными. Уголки глаз подводят линией красного «бени». Изначально такая линия была призвана отвести неудачу от ее обладателя. Брови красят слоем красной краски, затем вычерчивают угольно-черным карандашом.
Современные гейши используют жидкую подводку, щипцы для ресниц и тушь. При подкрашивании губ ученица красит только нижнюю губу, оставляя верхнюю под слоем белил. Через год она красит уже обе губы. Традиционный вид предполагает маленькие красные губы, которые рисуются меньшего размера, чем настоящие. Волосы ученицы в соответствии с одним из шести стилей все еще покрывают воском, гладят и пропитывают маслом, из-за этого они вынуждены спать на маленькой деревянной «подушке», поддерживающей только шею. Старшие гейши могут позволить себе разные прически, но с 50-х годов для полного облачения гейши всегда надевают парик. Сейчас большую часть рабочего времени гейша не носит белого макияжа и длинного кимоно, которые стали их символом на Западе. Этот костюм используется только для официальных случаев. Обыкновенно они укладывают волосы в несложную прическу, используя шиньоны.
Когда я вышла из школы, было уже довольно поздно. Но машина господина Ито стояла в переулке. Я, отчего-то немного волнуясь, быстро направилась к ней. Водитель тут же вышел и распахнул передо мной заднюю дверь.
— Спасибо, — тихо произнесла я, забираясь на сиденье.
— Куда поедем? — непринужденно поинтересовался господин Ито и посмотрел на меня с явным вожделением.
Год назад наши отношения были не только дружескими, но и интимными. Но потом, после моего освобождения из рабства, я мягко несколько раз отказала ему. И он больше не настаивал и даже, следуя своей японской сдержанности, не стал выяснять причину моего поведения.
— Мне все равно, — тихо ответила я, опуская ресницы.
— Может, ты устала и лучше отвезти тебя домой? — спохватился господин Ито и шумно вздохнул.
«Ну прямо пышущий колобок», — почему-то пришло мне на ум забавное сравнение, и я не смогла сдержать смешка.
— Так что? — тут же оживился он и развернулся ко мне всем своим кругленьким телом.
— Я бы выпила чашку чая, — тихо ответила я, продолжая улыбаться кончиками глаз.
— Да, сейчас было бы идеально оказаться на настоящей чайной церемонии, — подхватил господин Ито.
Но по его блестящим глазкам я видела, что он думает о другом.
— Ты бы все-таки подумала о том, чтобы использовать твою репетиционную для тяною. А то такое прекрасное помещение зря пропадает, — неожиданно сказал он и вновь шумно вздохнул.
В моем офисе была большая комната, где я занималась с девушками. И господин Ито не раз предлагал мне оборудовать ее для проведения тяною — чайной церемонии.
— Возможно, вы правы, — согласилась я. — Но пока…
— Вот что, Таня, ты сама не знаешь, чего хочешь, — решительно произнес он. — Поэтому поедем ко мне.
Водитель тут же тронулся с места. Я усмехнулась, так как господин Ито жил в двух шагах от школы в огромной съемной квартире на Малой Ордынке. Туда мы вполне могли отправиться пешком.
Когда мы вошли в темный коридор, я первым делом сняла туфли на высоких каблуках и босиком прошла в ванную. Буквально через минуту заглянул господин Ито и молча протянул мне шелковый, стального цвета, халат. Я не смогла сдержать улыбку, увидев на нем узор из листьев конопли.
— Извини, Танюша, верхнего женского кимоно в доме нет. У меня есть только дзюбан. Если хочешь, то надень.
Хочу пояснить, что одежда у японцев традиционно многослойная. Дзюбан — это нижнее женское кимоно, обычно в виде прямого узкого халата, и соответствует нижней рубашке.
Господин Ито ушел, а я призадумалась. Переодеваться не входило в мои планы. Было уже очень поздно, я устала от волнения на концерте моих учеников, и хотелось уехать домой и лечь спать. Но в то же время мне очень не хотелось обижать господина Ито. Я была многим ему обязана.
Вздохнув, я сняла платье и белье. И тут только заметила, что в углу довольно большой ванной комнаты господин Ито пристроил фуро.
Фуро — это традиционная японская ванна, но она кажется нам непривычной, так как сделана в виде высокого чана. Внутри он обычно выложен керамической плиткой. В нем есть маленькая приступочка, на которой можно сидеть. Японцы любят находиться в таком чане в нестерпимо горячей воде. Когда в Токио я первый раз попробовала принять традиционную ванну, то не смогла вытерпеть и минуты: такой горячей была вода. Но потом я попробовала еще раз и, посидев какое-то время, даже начала получать удовольствие, так как горячая вода странно расслабляла не только тело, но и психику. И после я почувствовала необычную и приятную легкость, как будто освободилась от какой-то тяжести.
В квартире господина Ито были смешаны различные стили. Его семья постоянно жила в Йокогаме, а он большую часть времени из-за бизнеса проводил в Москве. Сняв эту квартиру, господин Ито переделал только свою спальню, обставив ее в чисто японском стиле. Но другие комнаты оставались европейскими по виду, в частности огромная гостиная, где он проводил свои приемы. Ванная также была европейской. В одном углу находилась ванна-джакузи, рядом располагалась душевая кабина. Мне очень нравился розовый в белых прожилках мрамор, которым была отделана ванная. Также мне нравилось любоваться своим отражением в огромном зеркале напротив душа. И вот господин Ито решил установить фуро. Видимо, без этой процедуры он обходиться просто не мог. Я глянула на высокий округлый чан, подумала с минуту; но все-таки забралась под душ. Косметику смывать не стала, только чуть подправила. Накинув дзюбан, остановилась в раздумье. Из ванной было два выхода, один — в спальню, другой в коридор. Я вышла в коридор и увидела, что господин Ито включил небольшие розовые бра, развешанные вдоль стен.
«Значит, он ждет меня в гостиной», — поняла я и улыбнулась с облегчением.
И действительно, господин Ито сидел на диване возле уже накрытого маленького овального столика. Возле него я с изумлением заметила футляр сямисэна.
— Проходи, Таня, — чуть охрипшим голосом произнес господин Ито, окидывая меня жадным взглядом. — Ты прекрасна даже в дзюбан, — добавил он с улыбкой.
И его глаза блеснули. Я приблизилась и села рядом, машинально поправляя расползающиеся шелковые края.
— Я бы сказал… — господин Ито замолк и призадумался. Потом тихо добавил: — …сибуй.
— А что это? — довольно равнодушно поинтересовалась я, услышав незнакомое слово.
Брови господина Ито слегка приподнялись.
— У тебя явные пробелы в образовании, — недовольно заметил он. — Это одно из понятий японской эстетики, — добавил он.
— Да? — заинтересовалась я. — Но я слышала только про ваби и саби. Ну и конечно — ики. Госпожа Цутида давала мне эти понятия в своих лекциях.
— Так, так! — живо откликнулся господин Ито. — Если быть кратким, ваби — безыскусная простота, саби — изящество, лаконичная утонченность. А сибуй — это безупречный вкус, строгая простота. Но мне хотелось бы поговорить отдельно об ики, — добавил он и посмотрел на меня с ожиданием.
— Ики — чувственность, тонкое эротическое обаяние, шик, элегантность. Правильно? — уточнила я.
— Да, это суть понятия ики. И как раз эту суть ты каким-то непостижимым образом утратила. Ты сейчас именно воплощение сибуй. Как, скажем, вот эта, прекрасной простоты, но очень большой цены пиала «киёмидзу», — добавил он и взял со столика изящную пиалу из тонкой керамики шоколадно-коричневого цвета. — Я могу лишь отстраненно любоваться этой вечной красотой, — сказал господин Ито и аккуратно поставил пиалу на столик. — Но ведь ты прекрасная, совсем еще юная девушка и должна буквально излучать ики.
Господин Ито придвинулся ко мне и положил мягкую ладонь на мое колено. Я откинулась на спинку дивана и закрыла глаза.