Пустое место

Илье удалось пройти в свой рабочий квадрат, никого не повстречав на пути - видимо, все были на перекуре. Место в маленьком кабинете без окон досталось ему после повышения по службе, и он делил его с Дмитрием, своим коллегой, который, слава богу, недавно заболел, и Илья наконец почувствовал себя хозяином этого мирка за закрытой дверью, хотя бы на время. Как и другие, он недолюбливал заносчивого и высокомерного Дмитрия, за что сослуживцы прозвали его Мразью.

Илья окинул взглядом лакированный стол и задержался на стопочке новеньких, недавно отпечатанных именных визиток: "Старший менеджер отдела продаж Поповкин Илья Владимирович". Он криво усмехнулся, взял верхнюю и понюхал; визитка все еще пахла типографской краской. На самом деле, раньше его звали - Илия. Это нелепое имя подарил ему отец, и никакого отношения к известному пророку оно не имело. Его непутевый папаша некогда работал грузчиком где-то около завода имени Ильюшина и был фанатично влюблен в знаменитую марку самолета, из чего и сложил имя сыну - ИЛ и Я. Так он доказал свое право на имя в ЗАГСе при советской власти. Когда же сын достиг совершеннолетия, памятуя об издевательствах сверстников, он не задумываясь стал Ильей.

В дверь постучали, приоткрыли, и в образовавшуюся щель просунулась лохматая голова Сергея:

- Илья Владимирович, можно?

- Да, чего тебе?

- Здравствуйте, еще раз. Я по поводу вчерашнего клиента.

- Еще раз?.. - переспросил Илья.

- Ну да... - Сергей замялся. - Вы только что прошли к себе, не обратив на нас внимания, и я подумал, что не расслышали, наверно, как мы поздоровались.

- Где я вас не расслышал? Кого? - удивился Илья, швырнул визитку на стол и откинулся на спинку кресла.

- Нас, только что...

- Что ты меня с утра морочишь? В офисе никого не было, курили наверно.

- Нет, не курили мы! - затряс головой Сергей. - Все на месте с девяти ноль-ноль. Любка-секретутка, Стас, Вова-говнюк, даже водила до сих пор у окна сидит. Нет только Опарыша и Мра...

Сергей замолчал на полуслове, виновато закусив губу. Илья нахмурился и сказал:

- Ладно, неважно, чего хотел?

Сергей приободрился, слегка улыбнулся:

- Дак вчерашний клиент хочет, чтобы мы ему каких-то гарантий дали.

Илья почувствовал раздражение от бестолковости сотрудника:

- Господи, - ну так соври ему что-нибудь! Что ты, как маленький! - Он вспомнил своего сына и добавил, - те, и то больше соображают. Что там за сумма?

- На полмиллиона.

- Тем более!

- Я все понял, сделаем! - заверил Сергей и закрыл дверь.

Илья хотел спросить, что с Опарышем, но не успел. Директор получил свое прозвище за любовь ко всем видам рыбалки и скользкость своей натуры. Он легко мог наобещать любому все что угодно, но при этом никогда ничего не утверждал, что полностью исключало ответственность за сказанное. Он всегда добавлял слова и выражения типа "надеюсь", "скорее всего", "вряд ли что-то изменится" и тому подобное, что делало его невиновным в случае любого провала.

Илья потеребил усики, встал и подошел к двери. Он чуть приоткрыл ее и посмотрел в щель. Все были на месте. Он поймал на себе взгляд Любки, смотрящей исподлобья, и понял, что замечен этой симпатичной директорской шлюхой. Ничего не оставалось, как открыть дверь и выйти.

Длинноволосый Стас посмотрел на него и продолжил заниматься своим делом, жирный Вова-говнюк вообще не взглянул, а скуластый водитель вдруг, показалось, сплюнул в его сторону и снова уставился в окно. Илья вздрогнул и всмотрелся в пол. Чисто! Если не считать грязного засохшего пятна пролитого кофе. Однако как же реалистично выглядел этот непристойный пассаж!

Он облегченно выдохнул, подошел к кулеру, нацедил полстаканчика и выпил холодной воды. За несколько лет работы в этом месте он впервые почувствовал, как ему здесь надоело, как же стало противно.

- Любовь, - обратился Илья, отойдя от кулера, - помните о чем я просил вас накануне? Вы сделали?

На секунду задумавшись, словно вспоминая, она вскинула идеально выщипанные брови, которые тут же наполовину скрылись за пышной выбеленной челкой.

- Нет еще, не до конца, - мелодично сказала она, отведя глаза на монитор, - Валерий Геннадьевич дал много работы.

"Врет, - решил Илья, - губки свои поджала; наверняка даже не начинала, даже таблицу не расчертила, сучка".

Дверь распахнулась, и в офис вошел пухлощекий директор с неизменным дипломатом в руке. Он поздоровался со всеми и быстро прошел в свой кабинет; перед тем как закрыться в нем, обернулся и произнес:

- Илья Владимирович, зайди ко мне, разговор есть.

Сказано это было странным тоном, очень напоминающим голос ведущего из сна, отчего Илья насторожился, рефлекторно втянув голову в плечи. Он медленно обвел всех глазами, но те как ни в чем не бывало занимались стандартной офисной дребеденью. Он знал, что его не очень-то жалуют в коллективе, поэтому каждый старался избегать с ним встречи. "Интересно, - подумал он, - какую кличку они дали мне?".

Подойдя к двери, Илья нажал на ручку, но замок не открылся. Он дернул сильнее, но дверь не поддалась.

- Валерий Геннадьевич вчера сказал, что будет не раньше обеда, а может вообще не придёт, - послышался за спиной голос секретарши.

Илья обернулся и уставился на нее.

- Что? - удивленно произнес он.

Она посмотрела с недоумением и повторила:

- Директор будет позже или придет только в понедельник. Так он мне сказал вчера перед уходом.

Илья почувствовал тошноту. Он сглотнул, спешно направился к себе в кабинет и заперся изнутри.

Подойдя к шкафу, он посмотрел в небольшое зеркало: лицо осунулось, покрасневшие глаза припухли от недосыпания, ежик волос неопределенного цвета намок от пота и устало завалился на бок. "Галлюцинации? - судорожно подумал он. - Это наверняка от переутомления. Хорошо, что сегодня пятница. И подстричься уже надо, и побриться уже надо".

Выдохнув, Илья плюхнулся в кресло, включил чайник; черный кофе без сахара должен привести в чувство.

В столовой Илья обедал без аппетита. Борщ был невкусный, отдавал тряпками, а в картофеле проглядывались не вырезанные черные "глазки", хотя повар на раздаче описал его поднятием большого пальца вверх. "Наврал про борщ, скотина, - подумал Илья, - сломать ему за это палец".

Он отставил полтарелки и задумчиво принялся за второе. Однако нож заскользил по чему-то очень жесткому. Илья удивленно опустил взгляд и обомлел: на тарелке лежала зажаренная черная-серая крыса, политая, словно кровью, томатным соусом.

- Боже! - в ужасе вскрикнул он и вскочил со стула.

Звонко упали на пол выпавшие из рук столовые приборы. Илья зажал рот ладонью, чтобы случайно не брызнуть подкатившей горькой рвотой. Люди за соседними столиками обернулись и уставились на него. Илья испугался еще больше и указал на свою тарелку, но в ту же секунду сам отчетливо увидел обычный люля-кебаб с рисом.

Казалось, секунды растянулись в часы, и прошло очень много времени, прежде чем он снова сел за стол.

"Самый обычный, черт побери, люля-кебаб со сраным рисом! - подумал Илья. - Да что происходит?!".

Он с трудом сделал три глотка чая, чтобы проглотить едкую горечь, и, не убирая за собой посуду, быстро вышел из столовой.

Уже у себя в кабинете Илья почувствовал боли в животе и понял, что пообедал несвежим, а его капризный желудок реагировал быстро. Следующие полчаса он провел на унитазе, жутко навоняв в офисном туалете. Теперь Илья не злился на странности, он стал их побаиваться, почувствовав, как натянулись нервы. От пережитого сегодня стыда ему захотелось спрятаться, исчезнуть, стать невидимым, и он решил прямо сейчас уйти домой.

Выходя из офиса, он негромко сказал всем "До свидания", но в ответ ничего не услышал.

До дома Илья добрался без приключений, но и здесь не нашел покоя. Он маялся, не зная, чем заняться. Для себя он решил, что просто настала, пусть даже обрушилась, черная полоса неудач, какие зачастую случаются у каждого человека. Очевидно, что именно в этом и был смысл сна. Однако, несмотря на кажущуюся стройность догадок, по-настоящему они облегчения не приносили, что говорило только об одном - здесь что-то другое.