Страница 24 из 119
В честь Василия Морозова одна из улиц г. Иванова названа улицей Ермака. Как пишет известный знаток истории Москвы П. Сытин, бывший Колокольников переулок в столице назван в 1926 г. Мрузовским «в память рабочего завода братьев Бромлей Василия Морозова (партийная кличка — Мрузов)».
25 октября 1917 г., когда Москва узнала о победе революции в Питере, большевистский Партийный центр приказал солдатам самокатного батальона прибыть с пулеметами к Моссовету и Политехническому музею и взять под охрану оба здания. Поздно вечером объединенный пленум двух Советов — рабочих и солдатских депутатов, заседавший в музее, поддержал питерцев и создал боевой орган восстания — Московский военно-революционный комитет.
«…В самый решительный момент, — вспоминал его руководитель Г. Усиевич, — когда Военно-революционный комитет уже организовался, он был без всяких реальных сил. Когда он отправился с заседания Советов в 12 часов ночи в генерал-губернаторский дом (там размещался Московский Совет. — А. А.), то в его руках была небольшая команда самокатчиков…»
Не случайно накануне решительной битвы Партийный центр вызвал самокатчиков. Батальон, по словам одного из членов ВРК, был «целиком наш».
Еще в августе самокатчики на экстренном собрании осудили мятеж Корнилова и заявили, что готовы по первому зову, как один, встать с оружием в руках на защиту революции. В сентябре на выборах в районные думы Москвы, принесших победу ленинской партии, почти все солдаты батальона проголосовали за большевиков.
В тревожную ночь на 26 октября, когда пролетариат и буржуазия второй столицы готовили силы к решительным схваткам, самокатчики охраняли Моссовет, работавший в его стенах Военно-революционный комитет и патрулировали прилегающие улицы. Одними из первых они встретили натиск юнкеров, начавших наступать на штаб московского восстания.
Упорная борьба вспыхнула по всей паутине переулков между Тверской улицей, на которой находился Моссовет, и параллельной Никитской. Самокатчики и подоспевшие на помощь красногвардейцы и солдаты упорно отстаивали каждую пядь земли вокруг Военно-революционного комитета. Но юнкера, используя превосходство в силах и вооружении, подходили все ближе и ближе. ВРК был почти окружен. Стены домов, находившихся вблизи Моссовета, изрешечены пулями. С часу на час вражеское кольцо могло замкнуться.
В эти критические часы самокатчикам, рабочим и солдатам удалось остановить врага. 29 октября они героическим натиском отбросили юнкеров на Тверской бульвар и захватили гостиницу «Люкс». Солдаты батальона участвовали в штурме градоначальства, падение которого устранило угрозу окружения Моссовета. Самокатчики захватили Малый театр, установили на чердаке пулеметы и начали обстрел форпоста белых — гостиницы «Метрополь» и штаба контрреволюции — городской думы. Одновременно, обойдя «Метрополь», бойцы батальона через Лубянскую площадь пробрались в Китай-город на Никольскую улицу — прямой путь к Кремлю… Об их героизме свидетельствует донесение: «К Малому театру и „Континенталю“ просят людей. Выбыло много самокатчиков. Просят смены человек пятьдесят. Немедленно усилить пулеметами и патронами…» В мемуарах упоминается также «гибель части нашего лучшего авангарда — двинцев и самокатчиков во время первой бесплодной атаки Кремля».
Самокатчики не только мужественно обороняли центр и Моссовет. «Великую службу сослужили они в эти боевые дни, — вспоминал председатель Замоскворецкого ВРК Б. Волин, — днем и ночью, под выстрелами летя на своих мотоциклетах», производя разведку, доставляя приказы и донесения.
В ожесточенных боях в центре Москвы был смертельно ранен
ТОМСКИЙ Георгий Васильевич (ум. 31.X. 1917). Солдат самокатного запасного батальона.
В архиве Капцовского госпиталя, куда был доставлен революционер, есть лаконичная запись: «Волог(одская) губ(ерния), Койгор(одская) волость, Усть-Сысольск(ий) уезд»[14] (ныне Койгородский район Коми АССР). Возможно, что он там родился или призывался в армию. Неизвестно, русский он или зырянин. Но мы знаем: Георгий Томский погиб за то, чтобы все народы России жили, говоря словами украинского поэта, «в семье великой, в семье вольной, новой».
30 октября самокатчики вместе с красногвардейцами и солдатами после двухдневной осады овладели Алексеевским военным училищем и кадетскими корпусами в Лефортове. При ликвидации этого сильно укрепленного гнезда контрреволюции геройски погибли
ДРОЗДОВ Федор (ум. X. 1917). Солдат самокатного запасного батальона.
ЕСАУЛОВ Дмитрий (ум. X. 1917). Солдат самокатного запасного батальона.
В приказе коменданта Благуше-Лефортовского района, изданном после победы, имена Ф. Дроздова и Д. Есаулова упоминаются среди фамилий борцов, «павших героями в борьбе за народное дело».
В 1922 г. в честь солдат доблестного батальона Новоблагословенная улица переименована в Самокатную.
САХАРОВ (ум. 5.XI. 1917). Матрос, красногвардеец Дорогомиловского района.
Среди красногвардейцев, захвативших 28 октября Дорогомиловский (ныне Бородинский) мост, выделялся молодой матрос. Фронтовик-отпускник Сахаров, уроженец Владимирской губернии, будучи проездом в Москве, вступил в рабочий отряд, чтобы сражаться за власть Советов.
Мост имел важное значение: соединял центр города с Брянским (ныне Киевским) вокзалом, куда ожидалось прибытие подкреплений для обеих сражавшихся сторон. Поэтому юнкера трижды пытались в тот день отбить мост и прорваться к вокзалу. Сначала они двинулись в наступление, пустив вперед броневик. Сахаров и красногвардейцы сильным огнем отбросили их. Вторая попытка захватить мост также не удалась: автомобиль, в котором находились вооруженные юнкера, был атакован и после короткой схватки стал трофеем красногвардейцев. Через некоторое время показался новый вражеский отряд — авангард 5-й школы прапорщиков. Загремели выстрелы. Красногвардейцы шли вперед, отбивая натиск юнкеров. Схватки происходили по обе стороны моста. После короткого, но ожесточенного столкновения противник вновь отступил. В этом, третьем бою 19-летний матрос был смертельно ранен.
Бывший член Дорогомиловского военно-революционного комитета Е. И. Ванторина, навещавшая раненого Сахарова в госпитале, вспоминала, что, придя в сознание, он спросил: «Кто победил?» Услыхав, что красногвардейцы наступают, улыбнулся и закрыл глаза.
СНЕГИРЕВ Николай Михайлович (1902—28.Х. 1917). Разведчик и связной красногвардейцев, ученик городской школы.
…Он появился на баррикаде, когда красногвардейцы, наступая по Остоженке на штаб военного округа, закрепились у 1-го Ушаковского переулка. Бойцы сказали пареньку, что его могут убить, и велели идти домой. Но Колька ответил, что живет в соседнем переулке, знает все здешние проходные дворы и закоулки и может провести красногвардейцев в тыл юнкеров. Бойцы ждали подкреплений. И командир послал юного добровольца с донесением в революционный отряд, двигавшийся по параллельной Пречистенке.
Минуя патрули юнкеров, Колька пробрался в отряд и доставил донесение. Проходя по территории, занятой белыми, он пытливо высматривал, где у них посты, заграждения, пулеметы, и, вернувшись, сообщил ценные сведения.
15-летний московский Гаврош жил в Молочном переулке. Как вспоминает старая коммунистка О. А. Маркина, парнишка из-за бедности ходил в опорках, фамилию его не знали и звали просто Колька-опорочник.
Таких отважных помощников у красных бойцов было много. Фактически у каждого революционного отряда, у каждой баррикады были свои бесстрашные Гавроши.
28 октября, выполняя очередное задание, Колька-опорочник был убит. Юнкерская разрывная пуля сразила его, когда он перебегал Остоженку. «Мы говорили ему, — вспоминает О. А. Маркина, — подожди — стреляют. А он: пробегу. Побежал — и готов…» Три дня лежал Колька-опорочник посредине мостовой, так как не было возможности вытащить его тело из-за сильной стрельбы.
14
Государственный архив Московской области, ф. 682, оп. 1, д. 124, л. 46.