Страница 22 из 119
Другая воинская часть — арсенальная команда — после первоначального «сплошного угара меньшевистских и эсеровских настроении» в марте — июле, разочаровавшись в антинародной политике Керенского, быстро большевизировалась. На сентябрьских выборах в районные думы, когда партия Ленина получила большинство голосов, свыше 90 процентов арсенальцев отдали предпочтение ее кандидатам.
…Вечером 27 октября командующий белыми войсками полковник Рябцев предъявил Военревкому ультиматум, потребовав, в частности: «Немедленный отзыв из Кремля караульного батальона 56-го полка. Немедленный возврат вывезенного из арсенала оружия». На ответ давалось 15 минут. Одновременно Рябцев объявил Москву на военном положении. Одной из главных задач начавшегося контрреволюционного мятежа юнкеров был захват отрезанного от красных отрядов и окруженного Кремля. ВРК отверг ультиматум.
Общее собрание солдат-кремлевцев решило: «Кремль не сдавать». Был создан кремлевский революционный полковой комитет, организованы пункты боепитания и медицинской помощи. Каждая рота должна была по боевой тревоге занять закрепленную за ней часть Кремлевской стены для отражения штурма. «Несмотря на скудное вооружение и малое количество гарнизона, — вспоминал арсеналец Н. Карзыкин, — солдаты чувствовали себя твердо и непоколебимо, готовы были умереть на развалинах Кремля».
Но события приняли крутой и неожиданный оборот. Защитники Кремля стали жертвами чудовищной провокации.
В 7 часов 30 минут утра 28 октября Рябцев вызвал по телефону коменданта Кремля большевика прапорщика О. Берзина и заявил ему, что революционные войска в Москве разоружены и что во избежание ненужного кровопролития Берзин должен сдать Кремль. В случае отказа будет открыт артиллерийский огонь.
Проверить сообщение Рябцева было невозможно: юнкера, засевшие на телефонной станции, прервали связь защитников Кремля с ВРК.
Как быть? Обещанные Военревкомом подкрепления не прибыли. Ночной бой у здания Моссовета в это время затих. Красная артиллерия к обстрелу еще не приступила. Воцарившаяся в городе за стенами Кремля тишина как бы подтверждала слова полковника.
Рябцев дал Берзину «честное слово», что говорит «правду» и что солдатам надо только сложить оружие и разойтись. Юнкера же встанут на охрану кремлевских учреждений.
Берзин поддался на провокацию. Поверив Рябцеву, он решил, несмотря на резкие протесты солдат, снять караулы.
«Тогда, — вспоминал арсеналец Н. Карзыкин, — солдаты сами стали звонить по телефону в Московский Совет, но юнкера перерезали провод Московского Совета и соединили его со своим штабом, откуда и ответили якобы из Московского Совета: „Все войска на стороне штаба, только вы, небольшая горсть, еще держитесь в Кремле“. Узнав о таком ужасном положении, солдаты сначала все же не хотели сдать Кремль, но, видя, что к ним на помощь обещали прибыть еще в 11 часов вечера, а сейчас уже 7 утра, но помощи все нет, поверили, что все войска присоединились к штабу, и решили сдать Кремль». Однако большинство гарнизона не успели известить об этом.
В 8 часов утра ворота Кремля были открыты. Как взбесившиеся звери, ворвались в них юнкера.
Смяв караул, они хлынули через Боровицкие ворота. Часовые на стенах Кремля открыли огонь по юнкерам. Около половины солдат батальона, сменившись после ночного караула, спали в казармах. Разбуженные выстрелами и криками вбежавших товарищей «Юнкера в Кремле!», они вскочили и кто в чем был с винтовками бросились на улицу.
На Сенатской площади закипел ожесточенный бои. Роты юнкеров и офицеров с винтовками наперевес бегом двигались от Никольских и Спасских ворот. Окруженная численно превосходящим противником горстка храбрецов солдат билась до последнего патрона, билась штыками, врукопашную. На помощь им кинулся отряд арсенальцев. Но борьба была неравная. Колонна за колонной входили в Кремль юнкера.
Таяли ряды отважных борцов революции. Когда закончился бой, десятки солдат и юнкеров остались лежать неподвижными на Сенатской площади.
Злобе белых не было предела. В ярости они набросились на солдат, рыская по Кремлю. Солдат сбрасывали с кремлевских стен, кололи штыками, били прикладами и группами вели на Сенатскую площадь.
…Разоруженных солдат выстроили перед арсеналом и открыли по ним пулеметный огонь, мстя за полученный отпор. Это была кровавая расправа. «Слышались крики и стоны раненых, — вспоминал очевидец, — люди падали как подкошенные».
Весть о зверствах юнкеров потрясла трудовую Москву. Солдаты и красногвардейцы рвались в бой, чтобы отомстить за товарищей и уничтожить контрреволюционных извергов.
На Братской могиле у Кремлевской стены выгравированы 23 фамилии солдат — жертв зверской расправы юнкеров. Мы знаем пока биографию только, к сожалению, одного.
ДУДИНСКИЙ Иосиф Антонович (IV 1886—28.Х. 1917). Солдат арсенальной команды.
Родился в местечке Ружаны Слонимского уезда Гродненской губернии в семье белорусского крестьянина-бедняка. Молодым рабочим кожевенного завода примкнул к революционному движению. В 1905 г. по заданию подпольной организации участвовал в налете на волостное управление в местечке Лысково с целью изъятия документов и денег. Полиция напала на след боевиков. После ареста товарищей и обыска, проведенного в его доме, Дудинский скрылся. Поселился в Москве, где работал вагоновожатым. В первую мировую войну был призван в армию и, признанный негодным к строевой службе, направлен в арсенальную команду Кремля.
27 октября, когда красные и белые отряды готовились к решительной схватке, Иосиф, вспоминает его двоюродная сестра С. Ф. Катинас, позвонил ей из Кремля и сказал: «Нас окружили юнкера. Мы готовимся к бою». Кузина не думала, что слышит его голос последний раз. После >еды она нашла тело Дудинского, проколотое штыком, в анатомическом театре университета, куда свозили убитых из Кремля.
Жертвами контрреволюционеров также пали:
АГАФОШИН С. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ГОРЮНОВ Сергей (ум. 28.Х. 1917), солдат 56-го пехотного запасного полка.
ЗВОНОВ (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ЗИМИН И. (ум. 28.Х. 1917), солдат 56-го пехотного запасного полка.
ИВАНОВ И. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
КОКОРЕВ Сергей (ум. 28.X. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
КОСАРЕВ А. (ум. 28.Х. 1917), солдат арсенальной команды.
КОСПЯНИК П. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
КРАШЕНИЛЬНИКОВ В. (ум. 28.Х. 1917), солдат 683-й Харьковской дружины.
ЛЕЩИКОВ А. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ЛИЗЕНКО Ф. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ЛЫСЕНКОВ Ф. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ПЕТУХОВ И. (ум. 28.Х. 1917), солдат арсенальной команды.
РОМАНОВ В. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
РЫЖЕВ М. (ум. 28.Х. 1917), старший унтер-офицер 56-го пехотного запасного полка.
СМИРНОВ А. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
СОЛОГУДИНОВ Ф. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
СОПЛЯКОВ (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ФЕДОРОВ С. (ум. 28.Х. 1917), солдат арсенальной команды.
ХОХЛОВ С. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ЦИПЛЯКОВ С. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ШЕФАРЕВИЧ В. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
В третью годовщину Октября — 7 ноября 1920 г. Ленин присутствовал на открытии в арсенале клуба в память защитников Кремля, расстрелянных юнкерами, и выступил с речью.
В десятую годовщину революции — 7 ноября 1927 г. на стене арсенала, близ места расстрела кремлевцев, повесили мемориальную металлическую доску с 23 фамилиями убитых солдат 56-го полка, арсенальной команды и прикомандированной к арсеналу 683-й Харьковской дружины[12].
12
Написание пяти фамилий на мемориальной доске, повторенное на Братской могиле, несколько расходится с архивными и газетными списками убитых, где значатся: Дудзинский, Звонков, Крашенинников, Мизенко, М. Рыжов (и П. Рыжов). Возможно, что газетные варианты (Звонков, Мизенко) — опечатки.