Только для чёрных!

Надо отдать должное Румбу – он проанализировал прецеденты и нормы закона так, что комар носа не подточит. И Демократический вождь вынужден был согласиться, что может своей властью предоставить временное гражданство «пришедшим издалека», как значилось в судебном решении трёхсотлетней давности.

Так появились новые временные граждане Республики Ктулху – я и Абдулкарим.

Следующий ход – прецедент номер 229-686 бис: «временные граждане обладают всем объёмом гражданских прав». Примерно то же самое говорится и в теневом законе.

Потом мы по дешёвке прикупили изменения у Парламента статью Закона об обязательном представительстве этнических и социальных меньшинств, где прямо прописали: «временные граждане могут занимать высшие административные должности, если это продиктовано важной государственной необходимостью».

Ну а дальше всё пошло-поехало. Снова аукцион в цирке – на этот раз по продаже вакантных должностей. Слава Богу, председательствовал уже не Рукомук Хитросплетённый – тот проводил время в своём имении на юге и знать не знал, что творится в столице. Мы ознакомились с порядком цен и без труда перебили их. И вскоре в свои кабинеты заехали новый верховный судья – это я. И новый Генеральный прокурор – Абдулкарим.

Глубоко влезать в свои служебные обязанности я не собирался. Только не удержался и немножко рассчитался с судьёй. Тот первый день вышел из отпуска и не знал, кто уселся в кресло Верховного судьи и даже не интересовался этим, считая, что у него всё схвачено.

На следующий день я отвёз бумагу об освобождении Тима Капуцина с размашистыми подписями Генерального Прокурора и Верховного судьи во Дворец власти.

Демократический вождь не стал ломаться и быстро подписал бумагу.

– Надеюсь, наше недопонимание в прошлом? – спросил он.

– Конечно, уважаемый вождь, конечно, – залепетал Абдулкарим. – И хотелось бы рассмотреть вопрос об увеличении квот на вывоз водорослей.

– Это нуждается в проработке. И я надеюсь, заниматься ею будет не помилованный нашей милостью из гуманных соображений ваш ветреный соотечественник.

– Конечно, нет, – сказал Абдулкарим. – К вам вскоре прибудет новый торговый представитель. Но вопрос о квотах желательно решить до его приезда, чтобы он не испытывал излишних трудностей и утомления и не надоедал вашим подчинённым и вам.

И они пустились в торговлю…

Бывший Генеральный прокурор по привычке своей наслаждался жизнью на белоснежной яхте, болтающейся на волнах около поросшего пальмами островка.

На этот раз нам не пришлось прыгать на палубу с верёвочной лестницы. Вертолёт сел прямо в центр очерченного круга. Ведь яхта была куда больше предыдущей и напоминала скорее небольшой теплоход со стремительными приглаженными очертаниями.

– Прикупили лодочку на пенсионные отчисления? – поинтересовался я, усаживаясь на мягкий оранжевый диванчик и принимая у молчаливого белого слуги коктейль с соломинкой и долькой лимона.

– Теперь я глава клана, и мне надлежит заботиться о статусе, – сообщил Мулумба Великолепный.

– Это серьёзное повышение, почтенный толкователь закона? – спросил Абдулкарим.

– Очень серьёзное, мой добрый коллега, – усмехнулся бывший генпрокурор, глядя на человека, который волею судеб, хитрости и подкупа принял у него бразды правления.

– Мы вчера сложили полномочия, – объявил Абдулкарим. – Так что можем с вами открыть клуб отставников.

– Знаю. Уже назначены внеочередные торги. И мы подумываем принять участие в них… А вы остроумно вышли из ситуации. Я восхищён.

– Мы просто последовали вашему совету, – сказал я.

– Какому из многих? – внимательно посмотрел на меня Мулумба.

– Найти людей, которые нам помогут. И оказалось, что добрых людей действительно много.

– Человек должен быть добрым, – кивнул бывший генпрокурор. – На то он и человек.

– Эльдара Ветер – кто она вам? – как бы невзначай, о чём-то не слишком существенном, бросил я. – Уж не дочь ли?

Мулумба улыбнулся, отхлебнул коктейль и произнёс:

– Нет, ну что вы. Племянница. Только племянница. Любимая племянница…

Ну, вот всё и сложилось, как я и думал. И слова Мулумбы Великолепного в прошлую встречу о том, что нам необходимо найти друзей. И сами неожиданно возникшие друзья. И оговорки Эльгары о тяжёлом теле закона – наверняка она говорила дядиными словами, при этом слегка забылась, что случается и у опытных агентов.

– Она работает в генпрокуратуре? – продолжил я.

– В службе тайных начал… Она всегда была умненькой девочкой. И сама поступила в академию контрразведки.

– Даже так, – усмехнулся я.

– Между нами останется, я надеюсь. Вы же не будете выбалтывать подобные секреты.

– Конечно, не будем… А она с самого начала выполняла задание, внедрившись в окружение Тима?

– Это даже не задание. Это её жизнь. Она отслеживает негативные и злокачественные социальные и культурные тенденции.

– И душит их, ая-ай-ай, – расстроился Абдулкарим и мечтательно причмокнул: – Кофейная богиня.

– Не душит, – возразил бывший генпрокурор. – Сглаживает. Она как никто умеет это. Нам нужно пройти по узкому мосту. Идеи неравенства и угнетения омерзительны. Но цивилизация должна переболеть ими, как дети корью. И мы всего лишь пытаемся сделать так, чтобы больной перед выздоровлением был с не слишком высокой температурой. Вы поймёте меня, надеюсь.

– Мы всегда всех понимаем, – кивнул я, добавив про себя: «мы же дипломаты».