Страница 2 из 55
Необходимо подчеркнуть, что предлагаемая работа не представляет собой сравнительную историю национализма. Она рассчитана на читателя, который уже ориентируется в этом контексте либо для него не составит труда обратиться к популярной справочной литературе. Это попытка объяснить причины различий, не вдаваясь в детальное описание событий, политических программ, биографий лидеров и т. д. Исключения делались лишь в тех случаях, когда подобные факты ранее не анализировались или не были известны.
В монографии пять глав. В первой из них дан анализ историографии и источников. Вторая глава посвящена теоретико-методологическим аспектам изучения национальных процессов, иначе говоря, современной теории нации. Вынесение этого сюжета в отдельную главу, на наш взгляд, абсолютно необходимо, так как очень многое зависит от того, какое содержание вкладывается в само понятие «нация». В трех последних главах этническая история Беларуси в контексте Центрально-Восточной Европы представлена в хронологической последовательности.
В заключение хотелось бы высказать слова благодарности тем, кто помог автору в работе над данной монографией: профессору Люблинского университета им. Марии Кюри-Складовской Рышарду Радзику, профессору Белостокского университета Олегу Латышонку, ведущему научному сотруднику Национального исторического архива Республики Беларусь Виталю Скалабану, профессору Дитриху Байрау, профессорам Питсбургского университета Бобу Доннорумо и Роберту Хейдену, старшему научному сотруднику Института истории Национальной академии наук Беларуси Андрею Киштымову, преподавателям и сотрудникам Центрально-Европейского университета (г. Будапешт), сотрудникам и, особенно, директору Финляндского центра русских и восточно-европейских исследований Вальдемару Меланко, а также сотрудникам Национального исторического архива Республики Беларусь (и его филиала в г. Гродно), Центрального архива Российской академии наук в Санкт-Петербурге, Архива Российского географического общества, Российского государственного исторического архива.
Необходимо отметить, что выполнение исследования в значительной степени ускорило получение гранта Фонда фундаментальных исследований Республики Беларусь.
ГЛАВА 1
ИСТОРИОГРАФИЯ И ИСТОЧНИКИ
Историческая компаративистика вообще, хотя и не новое, но сравнительно редкое направление исследований. В полной мере это касается и изучения этнической истории Беларуси. Историография проблемы исчерпывается всего лишь несколькими публикациями. Они могут быть разделены на две части: те, в которых Беларусь выступает в качестве одного из объектов исследования, и те, где Беларусь помещена в центр сравнительного анализа (что собственно соответствует теме нашего исследования).
Едва ли не самым ранним опытом исследования формирования белорусской нации в сравнительном контексте является работа польского историка и политического деятеля Л. Василевского «Литва и Беларусь. Прошлое, настоящее, тенденции развития» [402]. Хотя, собственно сравнительный анализ не являлся целью этого исследования, в нем достаточно много материалов для его проведения. По существу, работа Л. Василевского содержит один из самых ранних очерков истории развития национальных движений у литовцев и белорусов. В ряде случаев автор проводит параллели с украинским движением, история которого ему тоже была хорошо известна. По мнению автора, белорусское движение развивалось «в условиях исключительно неблагоприятных и его нельзя сравнивать с литовским и украинским» [402, с. 287]. К числу таких условий Л. Василевский, в частности, относит слабое этническое начало белорусов по отношению к ассимиляции со стороны поляков и русских. При некоторой, вполне понятной, тенденциозности работа Л. Василевского отличалась достаточной доброжелательностью, а многие наблюдения и замечания автора имеют источниковедческую ценность.
Среди работ первой группы особо необходимо выделить выдержавшую несколько изданий монографию польского исследователя М. Вальденберга «Национальный вопрос в Центрально-Восточной Европе. История. Идеи» [401]. Объектом сравнительного анализа М. Вальденберга стали тринадцать народов и этнических групп, населявших Австро-Венгрию и Российскую империю (включая дисперсно расселенных евреев). Наибольший интерес для данного историографического обзора представляют разделы монографии, рассматривающие период от зарождения в регионе национальной идеологии в конце XVIII-XIX вв. до окончания Первой мировой войны. Автор использовал ряд критериев для сопоставления как факторов, так и собственно развития национальных движений. Среди первых он обращает внимание на наличие природных ресурсов, включая качество почв, уровень развития промышленности; исторический фактор (наличие в прошлом государственности); демографические, этносоциальные и этнокультурные параметры (общую численность народа, ее соотношение с численностью других этнических групп на территории компактного проживания этноса; долю городского населения в целом и долю в нем коренного народа, уровень грамотности, долю рабочего класса, интеллигенции и т. д.). Критериями развития национальных движений для М. Вальденберга являются активность национальных политических и культурных организаций, численность их участников, количество и тиражи изданий, результаты участия в избирательных кампаниях. Подводя итоги развития процессов формирования наций, автор отмечает, что медленнее всего — у белорусов [401, с. 151].
Причины отставания белорусов М. Вальденберг видит в отсутствии в прошлом собственного государства, недостатке минеральных ресурсов и плодородных почв, низком уровне урбанизированности, грамотности, малочисленности интеллигенции. Сопоставляя белорусский и литовский случаи, автор обращает внимание на то, что при примерно одинаковом уровне модернизированности, высокие темпы развития литовского национального движения обусловлены наличием середняков среди крестьянства, высоким уровнем отличия литовского языка от русского и национальной активностью католического духовенства. С общим выводом М. Вальденберга о темпах развития белорусского национального движения сложно не согласиться. Вместе с тем его объяснения этого феномена едва ли можно признать исчерпывающими. В частности, что касается литовцев и белорусов, то у последних тоже была достаточно значительная группа крестьян-середняков. Активность же литовского духовенства есть проявление, а не причина национального движения и она должна быть еще чем-то объяснена. Исследование М. Вальденберга охватывает чрезвычайно большой массив информации. При этом, что неизбежно, от внимания исследователя ускользают многие нюансы, значение которых на самом деле очень велико. Эта же причина, по-видимому, не позволила провести строгий сопоставительный анализ (у различных народов приведен разный набор факторов и критериев) и обусловила фактологические ошибки, например, упоминание о захвате белорусских земель литовскими князьями в XII в. [401, с. 118].
Некоторые аспекты формирования белорусской нации в контексте этнической истории народов Центрально-Восточной Европы рассмотрены в известной монографии чешского историка М. Гроха «Социальные предпосылки национального возрождения в Европе» [358]. Хотя автор не ставил в качестве отдельной задачи изучение белорусского национального движения и использовал лишь несколько публикаций Л. Василевского [403], Г. Горецкого [32] и М. В. Довнар-Запольского [42], его замечания представляются весьма точными и ценными.
М. Грох констатировал, что белорусское национальное движение относилось к типу опаздывающих и, что подобно лужицким сербам и бретонцам, белорусам не удалось сформировать нацию современного типа. Это было следствием целого ряда причин, включая преобладание крестьянства в социальной структуре (так же как и у ирландцев, эстонцев, литовцев), отсутствие значительного слоя мелкой буржуазии. М. Грох подчеркивает, что так же как у македонцев и эстонцев, у белорусов большую часть интеллигенции, и, соответственно, национальных активистов составляли учителя. Эту особенность он объяснял тем, что учителя были наивысшей социальной группой, в состав которой крестьяне могли попасть с наименьшими усилиями.