Прииск «Безымянный»

— На Алдане. Километрах в трёхстах от города, — сразу нашёлся Ачагыров. — По-моему, туда летает самолет из Алдана и из Чульмана.

— Я не об этом, — перебил его начальник. — Скажи, можно там найти кого-то или это пустая затея?

— Ну а почему нет? Там живут такие же люди, как мы с вами. В основном, конечно, охотники. Может, в последние годы они стали заниматься земледелием, а до этого их кормила тайга. По-моему, надо очень захотеть и всё получится, только я не совсем понимаю, кого вы хотите искать?

Ачагыров давно сообразил, что всё дело в Закатове, но хорошо зная шефа, решил прикинуться последним «валенком». Пусть, мол, скажет сам.

— Да мы всё о том же: о тех пробах золота, про которые тебе Фёдор рассказывал. Видишь ли, он тут собрался открыть новый Витватерсранд, а для этого нужно найти какого-то мифического охотника Охлопкова, который в начале века добыл то золото и сдал в музей. Фёдор говорит, у него всё получится — карты хорошо легли.

На опухшем лице шефа появилась усмешка. Раздражение прошло, но пришло новое чувство, которое он испытывал всегда, когда кто-то его обходил. Пусть это был сиюминутный успех соперника, пусть он только дышал ему в спину, но он уже представлял для него угрозу. Сейчас он чувствовал, что этот молодой может вырваться вперёд и оставить его позади. Этого Шурковский позволить не мог.

— Да пусть он себе едет, может, и, правда, найдет кого-нибудь. Дайте ему командировку.

— Что значит дайте? — снова взорвался шеф. — Как я его пошлю в какой-то Учур, где мы никогда не работали и работать не будем. Насколько я знаю, в том районе никто не находил золота и по геологическим признакам его там даже быть не может. Вот на Тимптоне и Гонаме разрабатывали промышленные россыпи, а в районе этой глухой деревни полнейшая пустота.

— Может, ближе к весне получится? — не теряя надежды, спросил Фёдор. — Я пока поработаю со старыми отчётами, вдруг найдётся какая-нибудь зацепка.

Шурковский замахал рукой. Это означало, что результат будет отрицательный.

— Нет! — сказал он властно. — Сейчас ты начнёшь работать по моей новой теме, и тебе уже будет не до поездок. Проблемы докембрийской золотоносности — это не наша епархия. Твоя затея с этим золотом, по меньшей мере, просто несерьёзна. Чтобы браться за такую работу, нужно быть без царя в голове.

Закатов понял, что терять уже нечего. До этого он ещё строил иллюзии на получение своей научной работы, которой мог бы самостоятельно заниматься, а теперь вопрос был решён.

— В нашей жизни много несерьёзного, и, тем не менее, энтузиасты берутся за решение разных проблем. И у них получается, — сказал он вставая.

Удача от него отвернулась — он упустил свой шанс. Ничего не говоря, парень выскочил из кабинета. Сердце громко стучало, а вдогонку неслись слова Шурковского:

— Мы никогда не будем заниматься этой бредовой работой. Она бесперспективна…

Не видя ничего вокруг, Фёдор пошёл к выходу и столкнулся с Анной Ивановной, разговаривавшей с Леночкой.

— Вот ненормальный, — услышал он вслед.

Глава 3. Империя

Выбор будущей специальности Иван Брукс сделал вполне осознанно. Родившись в семье геолога, он должен был стать только геологом. Образцы минералов и горных пород, полевые дневники, геологические карты — всё это окружало его с детства, а в памяти крепко сидели воспоминания о полевых работах, проведённых вместе с отцом в предгорьях Урала, в Саянах и на Алтае.

И вот, окончив школу и успешно сдав вступительные экзамены, Иван нашёл свою фамилию в спис¬ке студентов, зачисленных на первый курс Ленинградского горного института — вуза, славившегося своей более чем вековой школой, из стен которого вышла целая армия геологов и горняков. Среди них было немало тех, кто своими открытиями прославил страну, стал известен за её пределами.

На первую производственную практику Брукс попал в Восточную Сибирь. Было это в первые послевоенные годы. В Иркутске, куда он добрался только в середине июня, его направили в экспедицию, занимавшуюся поисками золота. Его партии на месте не оказалось: по словам кадровика, больше недели назад геологи уехали к месту полевых работ. Пришлось догонять. Почти сутки добирался на поезде, а оттуда, где пешком, где на попутке — до деревни, в которой стояли поисковая партия.

Целая ватага мальчишек привела «дяденьку геолога» с огромным рюкзаком на спине к большому деревянному дому, смотревшему окнами на лес.

— Вот подарок! — увидев студента, сказал вышедший на крыльцо здоровяк. — Что же не предупредил? Я бы встретил. Ну, заходи, чего стоишь?

Долго студента уговаривать не пришлось. После семикилометрового перехода по полю и лесу с непривычки ныла спина, болели ноги.

— Ты очень кстати, народа у нас не хватает, а площадь немереная, — начал здоровяк. — Партию не укомплектовали, а теперь вот упираемся, из маршрутов не вылезаем. Сам понимаешь, геологическое задание надо выполнить любой ценой.

Иван подумал, что ему здорово повезло — все бумаги надо передать начальнику партии лично в руки.

— Товарищ Белкин, я вам привёз письмо из экспедиции и пакет с документами. Вот, пожалуйста, возьмите.

Тот как-то неожиданно смутился.

— Главная здесь Валентина Ивановна Сорокина, — словно переведя дух, сказал он скороговоркой. — Это наш минералог и заведующая лабораторией, а я, так сказать, заместитель начальника. Встречаю застрявшее в дороге снаряжение, а оно, вон видишь, приходит в час по чайной ложке. Зовут меня Николаем Петровичем.

Оказалось, что в деревне стоит только база партии, а все геологи работают в тайге.

— Твоё счастье, что ты застал меня на месте, — продолжал заместитель, — а то пришлось бы поворачивать оглобли. Да, малость ты, парень, припозднился, чуток не поспел. Но ничего страшного, сейчас перекусишь, и я позову Валентину Ивановну. Мы решим, что нам с тобою делать.

Валентина Ивановна оказалась молодой грудастой женщиной с короткими льняными волосами и живыми игривыми глазами. Все её тело дышало здоровьем и излучало заряды бодрости. От вида её стати и неземной красоты у Ивана даже перехватило дыхание. Не мигая, он уставился на вырез лёгкого пёстрого халата, не скрывавшего красивой фигуры. Не обращая внимания, Валентина Ивановна стала «вершить» его судьбу. Вскоре выяснилось, что «заместитель начальника» всего-навсего снабженец, в задачу которого входит также содержание лошадей. Главная проблема с отправкой Ивана заключалась в том, что проводить до базы геологов его мог только Николай Петрович, хорошо знавший дорогу. Но у него была своя работа, из-за которой он остался на базе. Иван понял, что застрял надолго.

— А мне-то что делать? — спросил он после окончания затянувшейся «планёрки».

— Ждать Николая, — резко ответила Валентина Ивановна. — Как только он управится со своими делами, так вместе и пойдёте. Думаю, через недельку-полторы Николай Петрович освободится. — На лице Ивана она прочла полное разочарование, какое бывает, если чего-то не получается. — Ты не переживай — бить баклуши я тебе не дам. Пока присмотришь за нашими лошадьми, а там видно будет. Лошади пасутся в колхозном табуне, но днями его перегонят на дальнее пастбище, километров за пятьдесят-шестьдесят отсюда, поэтому их лучше забрать. Скоро они понадобятся снова.

Ждать Иван не захотел и стал настаивать, чтобы его отпустили одного. Порядившись и дав кучу наставлений, Валентина Ивановна, пошла ему навстречу.

Шлиховой отряд, куда определили Ивана, стоял где-то в верховье реки Аргун, километрах в пятидесяти-пятидесяти пяти от деревни. Топокарт на базе не было, поэтому пришлось идти, ориентируясь на местности и по указанным Николаем Петровичем приметам. Переночевав в какой-то заброшенной деревне староверов, он встал на заросшую тропу и по ней вышел к большой горной реке. Здесь сразу возникли сомнения куда идти: вверх по течению или вниз.

«Поди знай, где стоит этот поисковый отряд? — ходил по берегу Иван. — Хоть бы оставили какую-нибудь зарубку или колышек воткнули. Тоже мне, геологи. И завхоз хорош — мог бы сказать. Небось, подумал, что я сам разберусь».