Страница 19 из 46
Капитан Петерсен подошел к делу очень справедливо. Это не понравилось ни его дочери, ни Козловскому, что нетрудно было прочитать по выражению на их лицах. Но в этот раз Карен не стала спорить с отцом.
Таким образом, мы обсудили детали нашей операции, а затем Козловский решил:
- Хотя я против, чтобы организовать засаду, все-таки я приму в ней участие, втроем мы имеем больше шансов схватить Малиновского.
- Ну, наконец-то! - Вскинула руки Карен. - Я уже думала, что ты трус.
Козловский скромно улыбнулся.
- Некоторые люди склоны считать благоразумие за трусость.
Петерсен полез в лодку, а Козловский взял меня под руку и начал упрекать:
- Вы поступаете очень неправильно. Такие как Петерсен создают нам рекламу за рубежом, мы зазываем иностранцев посетить нашу страну, чтобы они проводили отпуска у нас, организовываем для них охоты, рыбалки, туризм, ведь многие страны мира живут этим. Мы нуждаемся в валюте. Пусть Петерсен найдет клад тамплиеров. И не только потому, что девяносто процентов его стоимости обогатит польскую казну, но и потому, что из-за границы сразу же хлынет в нашу страну поток туристов, желающих, как Петерсен, искать сокровища. Приедут и будут платить доллары за пребывание у нас. А вы пытаетесь конкурировать с Петерсенами, и это наводит на мысль, что вы деятель антигосударственный, социально вредный ...
Я не удержался и рассмеялся прямо в лицо Козловскому.
- Пан переводчик, я немного по-другому понимаю заинтересованность нашего государства. Да, необходимо поощрять иностранцев для посещения Польши. Пусть едут к нам на охоту, ловят рыбу, ищут сокровища. Наш долг создать им условия для активного отдыха и оказывать всяческую помощь. Я тоже помог вам, когда вы застряли в грязи, хотя очень сильно торопился. А вы как собираетесь им помогать? Как мне? Странные у вас понятия о помощи.
- Неужели вы не понимаете, - продолжал я, - что в этой истории с Малиновским, мы выглядим в глазах Петерсенов как жулики и воры? И это может напугать других иностранцев, они не поедут к нам. Я должен извиниться, но я не буду помогать им. Я имею такое же право на поиски, как и Петерсен.
Сказав это, я вежливо поклонился и пошел прочь. Взбешенный Козловский прыгнул в лодку. Я был рад его отъезду.
Скауты сразу же бросились ко мне с вопросом:
- А мы примем участие в засаде на Малиновского?
Я считал это нецелесообразным и вместе с тем опасным для них мероприятием. Было трудно предсказать, как поведет себя Малиновский, когда поймет, что попал в ловушку. Я не имел права подвергать мальчиков опасности. Сознавая, что они не примут участие в засаде, я был смущен. Чтобы отвлечься, я задумался о нашем ночном предприятии.
Мое решение ребята приняли с кислыми унылыми лицами, но быстро поняли, что это не обсуждается. Тем более, что Анка также высказалась против их участия в ночной авантюре.
- Чем меньше людей будет в засаде, - сказал я, - тем лучше. Больших шансов у Малиновского нет. Я, Козловский и Петерсен постараемся, чтобы поймать его.
Анке я тоже отказал и она, смирившись с моим отказом села рядом на берегу озера и улыбаясь, сказала:
- А завтра вы возьмете меня с собой?
- Еще не знаю, надо дожить...
- Вероятно, вы поедете в Мальборк. Пожалуйста, возьмите меня.
- Зачем?
- Хочу знать, как будут идти поиски сокровищ тамплиеров.
- Но ведь ты считаешь эти поиски чистейшей авантюрой.
- Да, конечно. Но, несмотря на это, мне очень интересно.
- Что именно?
- Не только поиски, но и приключения, которые вам еще предстоят.
- Ты мне оставишь мне свой адрес. После окончания нашей экспедиции я напишу тебе обстоятельное письмо обо всем, что происходило с нами.
- Я так не хочу.
- У меня было достаточно проблем из-за твоей первой статьи.
- Ах, ты все еще сердишься на меня? Я понятия не имела, что это приведет к таким неприятным последствиям. Впрочем, пусть пан знает: так или иначе, но я поеду за ним.
- И куда? - Спросил я, слегка удивленный ее настойчивостью.
- До Мальборка.
- Я не знаю точно, в Мальборк ехать или еще куда.
- Пан Самоходик, - сердито сказала она, - я все равно поеду за вами, я это уже решила.
Она прыгнула в лодку и поплыла в сторону дома отдыха журналистов на обед. А я сел в свой «Самоход» и поехал в деревню Mилкока поговорить с учителем. По пути я увидел, что берега озера пусты, нет ни палаток, ни синей «Шкоды». Они, наверное, услышали, что таинственный документ был украден и уехали.
Нигде не было видно и проходимцев, которые напали на панни Петерсен, возможно они решили отказаться от поисков сокровищ.
Учитель, увидев меня, беспомощно развел руками:
- Ничего не могу сделать. Я пытался, но так и не вспомнил, где находится та деревня, в которой был разрушенный дом пастора. Прошло много времени.
Я и учитель посмотрели мои туристические карты, очень подробные, но и это тоже не помогло.
Итак, опять неудача. Разочарованный, я вернулся к озеру, где три моих скаута готовили ужин. Я был очень недоволен собой. Мне пришло в голову, что о Малиновском надо было уведомить местную милицию. Это милиция, а не мы должны сидеть в засаде и ожидать воров. Но письмо Малиновского было адресовано не мне, а Петерсену. Я мог бы, конечно, воспользоваться машиной и съездить в милицейский участок в город. Но как это расценили бы Петерсены? Сами они в конкурентной борьбе были способны и на худшие трюки. После размышлений я решил не заявлять в милицию без их согласия.
С нетерпением я проводил время в ожидании ночи. Когда стало сереть, я попрощался с мальчиками и сел в свой автомобиль. Однако, поехал не по берегу озера, а через лес. На расстоянии около полутора километров от дома отдыха журналистов увидел часовню, упоминавшуюся Малиновским. Она выглядела очень оригинально: старые кирпичные стены, изъеденные временем.
На высоте человеческого роста в них зияли ниши, в одну из них требовалось положить деньги. Место было хорошо подобрано, потому что позади часовни стоял сосновый лес, по нему можно легко пройти сюда незамеченным. По-видимому, Малиновский, именно, на это и рассчитывал.
Здесь было достаточно одной перебежки, чтобы быстро взять деньги и так же быстро положить там старый документ.
Я сел в автомобиль и задался вопросом, где организовать засаду. Если в соснах позади часовни? Там, однако, плохой обзор. А, может быть, надо залечь на другой стороне дороги, перед часовней? Там росли старые редкие сосны, а под ними густые заросли можжевельника. Именно в можжевельнике мы могли надежно спрятаться. С этого места будет хорошо видно Малиновского, когда он станет красться к часовне.
После этого я поехал в дом журналистов. Петерсен только что закончил обед и пригласил меня к себе в дом на колесах. Это было красивый домик, удобный, хорошо оборудованный. Я осмотрел его с завистью, потому что всегда мечтал иметь такой же. Как бы я мог использовать его в моих летних поездках! Небольшой, с двумя окнами, с двумя складными креслами, столиком, плитой и более того, с миниатюрной душевой и туалетом.
Козловский с удовлетворением наблюдал за моим восхищенным взглядом.
- Хорошо здесь, да? - Спросил он. - В домике есть даже газ, можно не только готовить пищу, но и подогреть воду для душа. Инструменты и оборудование, которые вы видите в углу, служат для поиска сокровищ. Тут есть различного рода специальные детекторы, которые обнаруживают в земле благородные металлы. Есть отбойный молоток, им долбят отверстия в труднодоступных местах.
- А у вас? - Спросил он меня насмешливо.
- Я использую только свой разум. - Ответил я.
- Своим умом вы не будете делать дыры в скале или в толстых стенах. Вам с ними не тягаться.
- О чем вы говорите, г-н Kозловский? - Спросила Карен.
- Вот попомните, что это очень глупая идея насчет засады на Малиновского. - Сказал он. - Лучше было бы мое предложение: либо отказаться от его предложения, либо оплатить и получить документ. Но по совету пана Самоходика вы выбрали третий вариант: засада. Я не думаю, что Малиновского так легко обмануть.